Спасибо, Перцуля!
14-02-2014.
Мне близко, понятно и дорого толкование коллектива как команды, в которой игроки объединены общей целью и волей своего наставника.
Вспоминаю молодую и честолюбивую команду "Вечерней Уфы" 70-х годов. В ней были очень разные игроки - яркие, самобытные, амбициозные и неприметные, скромные, но необходимые. Взаимодействуя, дополняя друг друга, они составляли коллектив, который смело можно было назвать командой.
Особое место в этой команде занимала Лиля Перцева. Тут никак не обойтись без пафоса, который в наши дни почему-то принято считать дурным тоном. Так вот, Перцева была совестью "Вечерки". Ей достаточно было всего лишь укоризненно посмотреть на коллегу, чтобы он стушевался и почувствовал себя неуютно.
Красноречивый факт: когда в "Вечерней Уфе" проводили собрание, на котором рассматривали кандидатуру журналиста для присвоения ему звания "Заслуженный работник культуры Башкирии", он стал отказываться от оказанной ему чести в пользу Перцевой - у нее этого звания на тот момент еще не было.
Но сначала в ее биографии был "Ленинец".
В ту пору, когда я пришел работать в эту газету, Лиля была уже признанным авторитетом, своего рода камертоном, к которому прислушивались. Ее мнением дорожили.
Редактор от бога Ремель Дашкин звал ее "Перцуля". В молодежке можно было себе позволить такую шалость. Это имя - Перцуля - прижилось, в нем угадывалось добросердечное отношение к Лиле.
Планерки в "Ленинце" 60-х годов мог выдержать не всякий человек, а только - со здоровым сердцем и стальными нервами. Обсуждается, скажем, последний номер газеты. Обозреватель говорит: "Поздравляю В.В. Он, по-моему, написал превосходный очерк". В этот момент распахивается дверь, и опоздавший, запыхавшийся сотрудник газеты прямо с порога выдает: "Читал сейчас в автобусе очерк В.В. Редкое дерьмо". Резкие, откровенные и по-мужски грубоватые оценки были в порядке вещей. Деликатная Лиля старалась разрядить напряженную атмосферу, подсластить пилюлю, заготовленную коллегой без тормозов.
В "Ленинце" случалось мне писать репортажи, статьи и даже очерки в соавторстве с журналистами редакции. Ни с кем мне так хорошо не работалось, как с ней. Однажды редактор дал нам задание написать в номер репортаж с "Ленинского урока" (его проводил комсомольский актив Орджоникидзевского района Уфы). Опус этот рождался легко и непринужденно, говоря дипломатическим языком, в обстановке полного взаимопонимания. Мы старались передать полемический характер "Ленинского урока", сохраняя темперамент и оригинальность спорщиков. Репортаж мы сдали в срок. На летучке нас слегка пожурил редактор Марсель Гафуров: он ждал от нас большего. Его замечание нас не огорчило: мы еще не успели остыть от совместной работы.
В молодости случается совершать поступки... по настроению, экспромтом. С удовольствием вспоминаю солнечный и свежий весенний день. Мы, Лиля Перцева, Нина Борцова и я, бодро шагаем по Карла Маркса, сворачиваем на Коммунистическую. Куда и зачем мы идем, не помню. Но на нашем пути возникает забегаловка под чарующим именем "Гульна-
зира".
"А не сообразить ли нам по стаканчику вина?" - предложил я своим спутницам. Возражений не последовало. Мы уселись за ближайший столик, пили вино, о чем-то болтали. Потом двинулись по Коммунистической дальше. Куда и зачем, не знаю.
То было славное время. С легкой руки Ильи Эренбурга оно войдет в историю под названием "оттепель". В газетах было что почитать, публиковались острые проблемные статьи. Особенно "распоясалась" молодежная пресса. Она позволяла себе своевольничать без оглядки на старших товарищей, коммунистов. Появился спрос на корреспонденции, статьи и очерки, где главным действующим лицом был молодой человек. Перцева была к этому готова. И в "Ленинце", и позднее в "Вечерке" ее отличал неиссякаемый интерес к людям. Она умела расположить к себе человека, вызвать его на откровенность. Читатели ждали ее статей (сейчас их бы печатали под рубрикой "Журналистское расследование"). Лиля выступала нечасто, поскольку была чрезвычайно щепетильна и конечно же не могла сдать в набор скороспелый материал.
Вспоминаю показательный для нее случай. Однажды Перцева опубликовала в газете статью о молодой семейной паре (он и она нашли друг друга на комсомольской ниве). Эта пара была бездетной и потому решила взять в детдоме на воспитание сына. Через некоторое время у них родился свой ребенок, и они вернули приемного сына в детдом. Лиля тут же начала готовить статью об этих благодетелях, обманувших ее надежды. Увы, молодые родители пронюхали об этом, связались с нужными и влиятельными людьми, и те сделали все для того, чтобы статья не увидела свет.
...Костяк "Вечерней Уфы", как известно, составили журналисты "Ленинца", те, кому было за тридцать. В молодежной газете они чувствовали себя стариками и обрадовались, когда их пригласили в городскую газету.
Перцева была среди первых сотрудников "Вечерки"-1969.
Редактор Явдат Хусаинов не мыслил своей газеты без нее. Их связывали товарищеские отношения, Явдат Бахтиярович хорошо знал Лилю по совместной работе в "Ленинце" и очень ценил "ее перо".
Хусаинов боялся увязнуть в болоте провинциальности, захолустья. И ему нередко удавалось вывести газету на всесоюзную арену. Так, например, председателем "Дома кино" "Вечерней Уфы" согласился стать выдающийся актер и режиссер Сергей Бондарчук. Ответственный секретарь газеты Алла Докучаева участвовала в популярном телевизионном фестивале "Песня года".
Перцеву Явдат Бахтиярович командировал в Гжатск (Гагарин). Там она встретилась с матерью первого космонавта Анной Тимофеевной Гагариной и привезла от нее напутствие студенческим строительным отрядам.
За годы своего существования "Вечерка" не раз пыталась изменить свое лицо. Газета начинала выходить, как сейчас говорят, в новом формате. Но в первозданном виде он держался недолго. Вмешивался, иногда бесцеремонно, могучий, всесильный редактор по имени жизнь.
Однако были в газете две несокрушимые величины, на суверенитет которых никто не смел покушаться. Это призыв классиков марксизма: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" и отдел партийно-политической работы.
Первые годы этим отделом заведовал Юрий Узиков, по своим журналистским пристрастиям - краевед. Когда он перешел в Институт истории, языка и литературы, заведующей назначили Лилю.
...В те годы журналистов звали "бойцами идеологического фронта". Сами они к этому званию относились иронически. Сегодня оно звучит, пожалуй, как похвала, комплимент. Быть "бойцом идеологического фронта" куда приличней, чем бойцом политического авантюриста или алчной финансовой группы.
Надо сказать, что ни Узиков, ни Перцева идеологического рвения не проявляли. Сухие, анемичные отчеты с партийных собраний и конференций они рассматривали как неизбежность, издержки производства.
Однако в первичных организациях Коммунистической партии было немало симпатичных людей, о них можно было честно, без всяких натяжек писать очерки и зарисовки под рубрикой "Рассказы о коммунистах".
Лилия была моралисткой по призванию. Под ее началом партийный отдел стал выдавать статьи на морально-этические темы, они всегда пользовались успехом у читателей.
Для корректоров, которые корпели над завтрашним номером газеты, появление на полосе перцевской статьи было сущим наказанием: она по многу раз правила ее. Корректора, надо отдать им должное, безропотно вносили в текст правки. Они знали, что Лиля без конца готова улучшать, совершенствовать свой материал, и про себя уважали ее за это.
Однажды КПСС провозгласила "социализм с человеческим лицом", у партийного отдела "Вечерки" такое лицо было уже давным-давно. В этом отделе всегда можно было отвести душу, а когда в него "влилась" Венера Баяновна Карамышева, он стал еще и самым живым. Дуэт Лиля - Венера притягивал к себе людей: сотрудников и авторов газеты, читателей.
Наконец пробил час - Перцева возглавила отдел писем. Это была ее стихия. Она всегда сочувствовала так называемому простому, маленькому человеку, готова была защитить его, прийти к нему на помощь...
Лучшего заведующего отделом писем трудно было себе представить.
На просторах России сегодня, пожалуй, не найдешь журнала или газеты, где не было бы набранного мелким шрифтом предупреждения: "Рукописи не рецензируются и не возвращаются", "Переписка с читателями не ведется". Вот тебе и демократическая пресса! Молодой капитализм подсунул редакциям рекламу, связь с общественностью... Отдел писем в большинстве изданий ликвидирован как пережиток прошлого. А когда-то это был едва ли не самый главный - и уж точно, самый тяжелый отдел. Его сотрудники в течение месяца (предельный срок) должны были отвечать на письма читателей. Бюро горкома КПСС регулярно заслушивало отчет редактора газеты "О работе с письмами трудящихся".
В годы развитого социализма действовал государственный, партийный и народный контроль. Но последней инстанцией людских чаяний и надежд был отдел писем. Сюда шли за правдой и справедливостью, наивно полагая, что журналисты смогут разобраться в любой ситуации и потребовать наказания забронзовевшего начальника и скользкого хамовитого чиновника.
Этот отдел был еще и своеобразным учебно-испытательным полигоном, где рекомендовалось служить, хотя бы короткое время, молодым журналистам. Идея была мудрая, потому что именно здесь познавалась жизнь во всех ее многообразных проявлениях.
Выдающийся хоккейный тренер Анатолий Владимирович Тарасов иногда призывал под знамена сборной талантливого игрока московского "Динамо", но чаще всего он отказывал ему, мотивируя тем, что игрок этот любит не хоккей, а себя в хоккее. Среди журналистов тоже встречаются такие. Для них газета - всего лишь повод заявить о себе, уникальном, неповторимом.
Лиля Перцева служила газете, общему делу... в ущерб своему творчеству. Ее любимым детищем была школа репортеров.
Давайте послушаем ее рассказ об этой школе:
"Какие бы этапы ни переживала отечественная журналистика, какая бы модная точка зрения на нашей профессиональной кухне ни торжествовала - истина в одном: без авторского актива, без читательских писем только "профессионалы" газету не сделают. Выдохнутся скоро.
В 70-е - 80-е годы мы целенаправленно растили для себя помощников в школе репортера. Обучали их журналистской этике, построению материала, давали понятие о жанрах и, конечно же - задания, задания, задания... Сколько читательских писем проверили они, по скольким критическим сигналам выступили в газете!
Не все выдержали жесткие темпы и газетные требования. С теми, кто принимал газету за литературный альманах или был необязателен при выполнении собственных обещаний, - мы расставались.
Наряду со вчерашними школьницами учились у нас пенсионер Министерства обороны В. С. Яшин, юрист
В. И. Бобков и инженер-строитель Л. И. Зайдинер.
День печати наши слушатели считали и своим праздником. Мы вместе его отмечали: то на теплоходе плыли, то на природу выезжали, то в редакции собирались. Путь длиною с октября по май ("без отрыва от производства") прошел не каждый. Оставались только самые стойкие, зато они становились самыми близкими. Пять выпусков - пять лет жизни, - и около двух десятков друзей газеты".
Этот перцевский рассказ во многом объясняет, почему сегодня многие газеты худосочны, теряют читателей, не пользуются их доверием. Заполучив богатых учредителей, обслуживая власть, они оборвали непосредственную, прямую связь с людьми, которые еле-еле сводят концы с концами. Вместо читательских писем газеты публикуют разухабистые комментарии колумнистов и блогеров.
Журналист с безупречной репутацией, требовательным отношением к профессии, Лиля не дожила до этих дней.
...А родилась она в удивительной Одессе. Во время войны оказалась в эвакуации в Уфе. Детство и юность прошли в рабочем районе - Орджоникидзевском, больше известном как Черниковка. После школы училась в Уральском государственном университете, на факультете журналистики. Он славился на всю страну своими выпускниками, крепкими профессионалами.
...Я заглядываю в ее кабинет и вижу: Лиля сосредоточенно читает очередное письмо, кутаясь в порыжевшее демисезонное пальто (оно было прописано в редакции), в руках хлеб. Южанка, вынужденная жить на Урале, с неистребимой памятью о голодном детстве.
В День пожилых людей у меня в почтовом ящике оказалась открытка. На ней было написано: "Как хорошо, что есть люди, которым хочется сказать "Спасибо".
Спасибо тебе, Перцуля, за то, что ты была и согревала нас своею дружбой.
Юрий КОВАЛЬ.
Вернуться назад