Главная > Эксклюзив > “И только сердце не умеет лгать...”
“И только сердце не умеет лгать...”16-10-2015. |
Жизнь Одноклассники встретились. - Братец, Не женился? На свадьбу свою Приглашаю... - Друзья, собираюсь. Жду на “праздник семьи” К сентябрю! Годы быстро летят. Вот и встреча... - Как дела? Расскажи-ка скорей! - Как у многих. Живем-поживаем, Дочь растим. - Ну а мы - сыновей. На висках заблестел первый иней. Не текут реки времени вспять... - Как там дочка? Слыхал и о сыне... - Двое внуков уже! - Внуки... С ними Мы с тобой - будто в детстве опять! По аллее идут. Тихий кашель. Давит снег, Словно век, На плечах... - Ты кого еще видел Из наших? ...И молчат. Беспощадно молчат. * * * Когда была ты маленькой совсем, В тебе жила я нежностью своей... Я родилась на этот белый свет, Чтоб быть твоею дочерью, эсэй. Когда была я маленькой совсем, Ты был уже дыханием моим... Я родилась на этот белый свет, Чтоб стать твоею матерью, улым. * * * Казалось, целые века Тянулся этот год тумана... Стучало бешено в висках: “Ведь в это время год назад Была еще жива ты, мама!..” Но пробил час. Пришел. Стоял В дверях, незваный, неизбежный... И ужас сердце разрывал... Ведь в это время год назад Тебя не стало в мире грешном. Подкова счастья Подкову на счастье в деревне нам дали. Но в городе эту подкову украли. Украли, как будто бы доля чужая Кого осчастливит, беду отражая. Ах, если бы счастье дарила подкова, Взяла бы их сотню я, честное слово! Но нас в этой жизни хранят, без сомненья, Молитвы и мамины благословенья. Ах, если б вернуться в далекое детство - Великое счастье познало бы сердце! И слово “атай” я тогда бы сказала, Не зная войны-безотцовщины, мама... За счастье бы я посчитала большое И в юность вернуться, когда всей душою Его полюбила. Тогда бы уж точно Призналась ему в этом чувстве бессрочном... Вернулась бы я в то далекое время, Где мама была еще рядом со всеми... Объятья эсэй и живое участье - Вот это и есть настоящее счастье! А коли открыли бы Завтра за ширмой, Тогда бы увидеть хотела я сына - Обнять его ласково так же, как маму, Сказать: “Будь счастливым И без талисмана!” Что такое любовь? Мальчик: Любовь - это долго Смотреть друг на дружку, Конфеты дарить И делиться игрушками. Юноша: Любовь - это с неба ей Звезды достать И меж облаков От восторга летать! Мужчина: Любовь - это лекарь Для сердца и плоти, И нежности жажда, И радость в заботе. Старик: Любовь - дорожить Золотою своей, Готовиться с нею К последним из дней. Скучаю... Не у кого мне спросить совета. Трудности повсюду и печали. Спотыкаясь, я иду по свету... Мама, как я по тебе скучаю... Груз проблем ложится мне на плечи - Я от них твоей укроюсь шалью - Станет мне спокойнее и легче... Мама, как я по тебе скучаю... В дом приходит радость - и как будто Не с кем поделиться ей за чаем - Пусть семья, и вместе нам уютно... Мама, как я по тебе скучаю... Предал друг - и словно мир разрушен. Я душой чернею, не прощая. Как простить, кому открыть мне душу? Мама, как я по тебе скучаю... Так кого обнять, к кому прижаться В час, когда судьбы вираж отчаян? Каждый день тебя я вспоминаю... Мама, как я по тебе скучаю... И, когда размыты дни-дороги, Мне кому молиться злой порою? ...Мама, я скучаю. Ради Бога, Ты во сне поговори со мною! Город из песка Мальчишка строил город из песка - И будто был на свете зодчим первым, Который не на годы - на века Старался бы оставить свой шедевр. Поправит, подровняет - отойдет В сторонку - оценить свое творенье... Зовет его фантазия в полет, Зовет его мечта, как Рафаэля. Так, вновь и вновь, со строгой добротой, Упрямо принимался он за дело - И свой достроил город золотой, Когда вокруг украдкой вечерело. И ожил дивный город, ожил миф В игре больших дворов, широких улиц, В величии высоких стен своих, Что вавилоном к небесам тянулись! И улыбался радостно малыш - И человека не было счастливей! Но капли городских коснулись крыш - И город из песка разрушил ливень... На место глядя, где вода царит, Где целый мир исчез, как Атлантида, Мальчишка плачет горестно навзрыд В бессилии, от боли, от обиды. ...Мне кажется, что мы похожи с ним, С мечтателем, неравным высшей силе: Миры надежд рассеялись, как дым, И ливни лет мечты мои размыли. И знала я неистовую тьму - Отчаянье, унынье, безнадегу... Но о своей печали никому Ты не расскажешь: просто все под Богом. Вот только больше плакать - нет, рыдать! - Я не могу, как искреннее чадо... И только сердце не умеет лгать - Все рвется из груди, когда не надо. Гореть идеей - так наверняка! И оттого, годам и бедам в пику, Я снова строю город из песка, Мечты и счастья город многоликий. “Чёрный квадрат” Малевича Малевич. Этот “Черный квадрат”... Ну что в тебе за тайна, за секрет? Меняются эпохи - но тебя Разглядывают люди столько лет. Посмотришь на бегу, со стороны - И кажется: здесь смысл не живет... Но что оставил Мастер на века, Какого чуда каждый зритель ждет? Сегодня мне открылась тайна тьмы, Понятная, быть может, и другим, - К картине, покоряющей умы, Подобран ключ. И все дороги в Рим Ведут - И философия проста... В утробе материнской в темноте Мы ждем, когда увидим белый свет... Мы - здесь. И нам родиться - на холсте. В последние минуты на земле Мы в бездну возвращаемся опять И тонем, тонем в неизвестной мгле... Мы - здесь. И на холсте нам - умирать. Малевич. Этот “Черный квадрат”... История Начала и Конца, Где жизнь и смерть глядят в тебя, глядят Великой геометрией творца. Мой мир - одна маленькая планета Прохлада рек и жар пустынь, Метели, ливни, ураганы, Сиянья северного быль И льды в объятьях океана. Святых источников вода, Небес озоновые дыры... Живут и счастье, и беда В границах ядерного мира. Квартиры наши и дома - Планеты малые. А в душах - Галактик невозможных тьма, Вселенской светлости послушных. Взаимосвязаны, поверь, Миры на этом белом свете: Все, что творится на Земле, Переживаю на своей Семейной маленькой планете. Час пик Утро и вечер в нашем районе - Это борьба - и ни больше, ни меньше. На остановке - как в гастрономе Давних времен... Побеждает сильнейший. Утро и вечер. Словно улитки, Тихо ползут по дорогам машины... Жизни-клубочка тянется нитка - Так иссякают идеи и силы. Но беготней глупой и нервной Все мы питаем усталую прозу - Жизни час пик, Где последний и первый - Оба малы перед мудростью звездной. Как это - жить просто, неспешно? Мы позабыли: безмолвие - свято... О суете лет пролетевших Будем жалеть мы с приходом заката - Но из реки лет не напиться, В давнее прошлое не окунуться... Пусть же час пик этот продлится - Чтобы на миг в безмятежность вернуться. * * * - Что с этой женщиной случилось? В доселе радостных глазах - Беда... - Морока ей с мужчиной. Не просыхает, так сказать. - Полгода пролетело. Вижу - Грустнее прежнего глаза... - Беда вдвойне: Спиваться начал И сын. За что Он наказал?.. - Вчера опять мы повстречались. Во взгляде - пустота и тьма... - Чтоб легче было жить, В отчаянье Пить начала она сама. Наше время Хуже экология - чаще онкология. Мы, люди, жители Земли, Себя же сами душим ложью. Природы тишь не сберегли - Болеем. Часто - безнадежно. Модернизацию - пилить! За счет народа - экономить! А безработным многим - пить, Себя бутылкою неволить. Их дом - на улице. Кровать - Асфальт. И одеяло - небо... Конечно, тяжко их спасать Тому, кто на обрыве не был! Страна сиротами полна, Земля добротная без дела... Где Завтра светлое, что нам Наобещали так умело? Природы чахнет красота - И все черней людские души... На радость сердцу те места, Где мир безгрешный не разрушен, - Но наше время кличет смерть: Больны озера, реки, почвы... Кто сможет опухоль рассечь И жизнь дать Земле бессрочно? Конец перестройки Я понимаю Друнину теперь. Те люди, что зовутся трус и мразь, Не стоившие Родины своей, Героев память втаптывали в грязь. Плевали, нет, не в Друнину одну - Разваливали целую страну. Безумцы наших безысходных дней Всё перепишут кровью. Не своей. Предчувствие гражданской. Смерть и цирк. На брата брат, подлец - по головам... Не строите вы новое, глупцы, Но рушите, что было! Знать ли вам, Что нищих стало больше, чем тогда, В голодную годину? Ерунда, Что ломятся прилавки... Старики Слезой встречают новые деньки. И в магазин они приходят лишь Взглянуть на “экспонаты”: мол, музей... А где-то строит замок нувориш - Вельможа ограниченных идей. И он чихал на идеалы, честь, На то, что память поколений есть, На Друнину, Давлетшину, стихи, На то, что кто-то голоден и хил... Поэт - всегда провидец-чародей... Ты знала, Юля: впереди - страшней. Злой гений “Злой гений”, - говорит порою Клио. Но как два этих слова совместимы? Злодейство с гениальностью сравнимо Бывает ли? Во зле и ум, и сила Едины как, скажите? Невозможно... Злодейство здесь первостепенно точно: Будь триста раз титаном - непреложно: Ты злой - ты прилагательное ночи. А коли скажут “злой”, но “злой” без сути - Не будет оттого большого страха: Два слова вместе отравляют ртутью, Бросают в Бухенвальд, ведут на плаху. Двух слов коварству не видать предела, Два слова по костям веками ходят И мстят в деталях, и порочат веру - Хитро, изобретательно, по моде. На то и гений... За спиною камень, А в сердце - “цель оправдывает средства”... И над таким до дней последних Каин Стоит, как тень порочного наследства. Два слова пусть не сходятся вовеки В учебниках, легендах, на ютубе - И будут не моральные калеки, А, например, Нерон - артист известный - И признанный художник Шикльгрубер*. * * * Одни расталкивают друг друга Газетам-публике на потеху, Другие - ждут и не слышат ругань - И добиваются так успеха. И отнимают одни, и рвутся, И все подачки суют за “право” - Другие же, признавая лучших, Не принимают презенты наглых. Но это - редкость. И взяток - больше. Устала публика, цирк уехал... Остались клоуны. Правде - тошно... Мы мало честных найдем успехов. * * * Мы - пассажиры поезда. Куда Состав наш мчится по судьбе-дороге? Мелькают полустанки, города, Зовут к себе леса, моря, отроги. Вот - ждет поляна детства и чудес, Где сто вопросов обо всем на свете: Откуда цвет лазури у небес И день и ночь откуда на планете?.. Вот - остановка долгая “Печаль”. И полчаса грустят о чем-то люди. Выходишь из вагона - и встречать Идет тебя Беда: “Знакомы будем!”... Чем больше остановок, тем мудрей, - Но меньше наших сил, улыбок солнцу... И ожидает каждого, поверь, Как верный пес, “Конечная” в оконце. И станут сновиденьями тогда Дороги наши разные, былые, И мы сойдем куда-то навсегда... А в поезд сядут странники другие. Перевод с башкирского - Кристина АНДРИАНОВА-КНИГА.
_______________________ * Сам Гитлер никогда не носил эту фамилию, это была фамилия его бабки. Вернуться назад |