«Мы молча подвиг совершали, спасая честь своей страны»…

В понедельник, 26 апреля, в нашей стране отмечается особая дата – 35-я годовщина со дня аварии на Чернобыльской АЭС. Теперь всему миру известно - в апреле 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции произошла крупнейшая в мире техногенная катастрофа. В атмосферу было выброшено около 190 тонн радиоактивных веществ. Масштабы трагедии могли стать намного больше, если бы не мужество и самоотверженность участников ликвидации последствий аварии. В Чернобыль съехались свыше 250 тысяч человек со всех уголков Советского Союза, в их числе - более 10 тысяч жителей Башкортостана. И среди них – наши герои, о которых сегодня пойдет рассказ.

«Не раз ходил добровольцем на четвертый блок»
Павел Пронин, слесарь-ремонтник, был призван в Чернобыль через военкомат в июне 1987 года. В то время ему было 36 лет.
- Жили в палатках, оборудованных всем необходимым, в полутора километрах от зоны отчуждения, - вспоминает Павел Петрович. - Подъем в 6 часов, после завтрака выезжали на станцию. Сначала садились в «чистую» машину, потом пересаживались в «грязную».
Приезжали, в чистом зале снимали всю одежду и шли в «грязный» зал, там надевали чистое белье и костюмы, в которых еще можно работать. На станции ждали своей очереди. Первая рота занималась ХОЯТом - хранилищем отходов ядерного топлива. Моя, вторая рота, чистила крыши, эстакады – все, что наверху. К тому времени на земле уже заглушили радиацию, насыпали новый грунт, а наверху – еще нет. Сначала участок исследовал химик-разведчик. Отмечал, где сколько рентген, за ним – мы. Я работал на крыше компрессорной, столовых «Фиалка» и «Ромашка», 4-го блока...
Мы делились на пары, нам давали определенный участок – там мы вычищали все полностью, выдалбливали асфальт, грузили в носилки и относили в бункер. Работали по 3 минуты. Потом на проверку к химику. Он проверяет, сколько человек набрал, дает команду: «Сапоги выбросить». Там мешки для сапог, для всего прочего. Разделся – идешь в душ, отмываешься, проходишь через рамку. Если все чистое, а голова, скажем, «красная», идешь мыться снова.
А над воротами воинской части плакат: «Воин! Если ты вспотел – иди в баню!»
Снова моешься, надеваешь все чистое и идешь в расположение роты.
С первого дня я почувствовал вкус ржавого железа и меди, слабость.
Среди нас были ребята-дембеля, которые только отслужили в армии, молодые 20-летние парни, человек 15. Мы их берегли, сразу сказали: «Молодых не пустим на станцию!» Они работали официантами, кухонными работниками, банщиками. Уже потом поняли, что сделали ошибку: на территории части мы закапывали в ямы свое обмундирование, образовывались курганы. А ребята завтрак приготовят, посуду помоют, картошку на обед начистят и – на эти курганы загорать. И досталось им радиации даже больше, чем нам.
За время моего пребывания там (2 месяца) 4 раза ходил добровольцем на 4-й блок, собирал камни. Там давали 30 секунд. Добежал, пнул камень поближе – и назад. А следующий – еще ближе, потом камень в мешок – и с крыши.
Работал ударно, мой портрет повесили в части на Доску почета, написали благодарность на производство.
- Когда вернулся домой, сразу начали мучить постоянные головные боли, - продолжает собеседник. - У нас через день брали кровь на анализ, были специальные отделения для чернобыльцев, к примеру, в больнице №8. И вот анализы показывают, что у меня белокровие. Лежал в отделении гематологии периодически в течение 5 лет, два-три раза в год. Не раз терял сознание на улице, из-за этого лишили прав.
В 2012 году собрался помирать – плохо было очень. Отправили меня в кардиоцентр. Месяц в кардиотерапии. Восстановить сердце не получилось. Пришлось переместиться в кардиохирургию. Там сделали операцию - вшили кардиостимулятор, и жить стало легче. Сейчас у меня уже второй, его меняют через каждые пять лет.
Павел Пронин награжден медалью «За отвагу», имеет республиканские и ведомственные награды.

Поэзия, выросшая из беды
…Писать стихи Эрик Казыханович Зайнуллин начал именно после командировки в Чернобыль. Пережитое настолько подействовало на него, что из сердца полились строки. (Строчка из его стихотворения стала названием этого материала.) Бывает, оказывается, и такое.
Эрик Зайнуллин родился 10 ноября 1949 года. Когда мальчику было два года, умерла его мама, и ребенка взяла на воспитание бабушка, помогали тетки, вырос в Челябинской области. Потом вернулся в родной город, учился в речном училище, работал рулевым мотористом. В 1969 году наш герой был призван в армию, служил в городе Горьком, окончил там центральную полковую школу, получил звание сержанта. Службу продолжил уже в Семипалатинске. По возвращении домой в 1971 году устроился на фанерный комбинат. Работал оператором, аппаратчиком. Без отрыва от производства окончил техникум, начал трудиться сменным мастером, старшим диспетчером. Был уже женат, подрастали сын и дочь.
В январе 1987 года получил повестку из военкомата. Было ему в ту пору 37 лет. Сначала отправили на учебу на дозиметриста в Тоцкие лагеря. Затем – в Киев, оттуда в Белую Церковь, а уже потом – в войсковую часть Прибалтийского военного округа.
- Я и в армии был на должности командира взвода, и когда попал в службу радиационной безопасности Припяти, здесь также назначили исполняющим обязанности командира взвода радиационной и химической разведки. Мы работали в службе радиационной безопасности города Припяти.
Каждый день ездил на станцию, делал замеры в производственных и жилых помещениях. Замерял в четырех углах, посередине, рисовал план помещения. Потом приходили в штаб, он располагался в новом здании ДОСААФ. В городе уже никого не было, кроме собак. В штабе наши чертежи переносили на миллиметровку, потом – на ватман.
Рядом находился завод радиоаппаратуры, мы определяли, какое оборудование еще можно почистить и использовать, а какое – уже нет.
В марте начало таять, стали вывозить снег. Ребята лопатами скидывали снег в машину. Я с дозиметром проверял, до какого уровня можно снег убирать, облучено было пятнами, в одном месте – чисто, можно стоять: «Ребята, здесь курите!», в другом месте задерживаться никак нельзя.
Плохо себя почувствовал еще там, в Припяти. Опухли гланды, появилась сильная слабость. Но в больницу в Киев ехать отказался, полежал в санчасти и – снова за работу.
- Мой взвод химразведки постоянно занимал 1-е место. На станцию я ездил 33 раза, набрал 20,56 рентгена, если пересчитать на бэры, получится 25,7 бэра. Уехали мы вместе с земляком Ишмуратовым, с которым и приехали вместе: он тоже набрал дозу. О его судьбе я ничего не знаю, обычно встречались весной, последние два года его не видно…
В полк я был зачислен 2 февраля 1987 года, а 29 марта получил документы на отправку домой. В Уфу прибыл 1 апреля.
Приехал, слабость замучила, приходил с работы и ложился пластом. Начали болеть голова, правый бок. Пошел в свою поликлинику.
Врач направил в гематологию больницы №13. Так началась моя лечебная эпопея. Мой лечащий врач Сабир Лукманов, которому я от души хочу выразить большую благодарность, сказал мне как-то: «Эрик, подсчитай, сколько дней в году ты был в больнице или на больничном». Насчитал 287 дней.
- Будем готовить документы тебе на инвалидность, - сказал Сабир Рифович. – Поедем на комиссию.
Так 23 февраля 1993 года мне дали II группу инвалидности, в 1999-м сделали ее бессрочной. II группа – нерабочая, меня сразу уволили.
В феврале 2000 года награжден орденом Мужества.
В 1993 году в Калининском районе проходило собрание чернобыльцев. Инициатором его стал Валерий Михайлович Смирнов, он же был избран нашим председателем. А мне предложили ему помогать. Выделили помещение в районе Калининского универмага. С 1993 года помогал в работе Смирнову, пока мог.
Когда пришел Николай Семенович Киселев, примкнул к нему. Меня выбрали председателем Калининской районной организации, работал, насколько позволяло здоровье, сейчас просто оказываю разовую помощь.
После возвращения из Чернобыля начал писать стихи:
Чернобыльцев как будто нет.
И не было чумы столетья.
Забыли, от каких мы бед
спасли всех в это лихолетье.
Геройств ничьих не умаляем,
присяге все были верны.
Мы молча подвиг совершали,
спасая честь своей страны…

«Мы выполняли охрану мертвой зоны»…
Валерий Яковлев родился 5 ноября 1962 года. В армии довелось служить в Москве, в войсках комитета госбезопасности. После службы пришел в органы милиции, начал свой путь с группы захвата во вневедомственной охране, а через несколько лет поступил в Воронежскую школу милиции.
- Школа была единственной на всю страну, мы изучали не только юриспруденцию, но и технические вопросы: к примеру, охрану банков, - вспоминает Валерий Николаевич. - Когда произошла катастрофа на Чернобыльской АЭС, я учился на втором курсе. Пришел приказ, собрали нас, группу из 200 человек под командованием подполковника Рыбина, в 24 часа отправили в Припять. Мы выполняли там задание МВД СССР, а именно – охрану мертвой зоны. Люди в Припяти жили достойно, обеспеченно, а уехали, взяв только документы. Все вещи остались. К несчастью, всегда находятся те, кто стремится поживиться на чужой беде, даже на такой. А вы же понимаете, что зараженные вещи не должны были покидать мертвую зону. И мы ее охраняли.
Жили мы далеко от места, в помещении школы. А в зоне отчуждения несли службу. Вся она была огорожена колючей проволокой. Но туда стремились попасть не только мародеры.
Были разные ситуации: возвращались к месту своего постоянного жительства вывезенные оттуда старики – бабушки и дедушки, которые прожили здесь всю жизнь, пережили войну. И показывают нам: «Вот мой дом, а рядом похоронены родители»… Как тут быть? Ведь все мы люди…
Еще мы, молодые курсанты, устраивали концерты. Исполняли казачьи песни, дали примерно 27 представлений. Публика, которая нас смотрела, – эти самые бабушки и дедушки, военнослужащие – рады были неописуемо. До сих пор помню их глаза…
В нашем отряде служили парни всех национальностей Советского Союза.
Все жили дружно, все делали одно дело.
Мы, кстати, постоянно носили маски, у нас они назывались лепестки. Сделал одну операцию, сразу меняю маску. К примеру, вынес золу из печки (кстати, она там была почему-то красного цвета) - сменил маску.
Проблемы со здоровьем начались еще там. Пропало обоняние.
Но мы, курсанты, жили по принципу: «Партия сказала – надо, комсомол ответил – есть!» Наградой нам стали четыре нагрудных знака «Отличник Советской милиции». Я оказался среди удостоенных. Мы работали там ровно месяц.
А документы о том, что мы были в числе ликвидаторов, получили только в 1991 году. До этого не пользовались никакими льготами. Но я уже лежал в госпитале несколько раз. Мне тогда предложили оформить инвалидность. А мы только получили офицерские звания, хотелось служить, растить детей, словом, жить в полную силу. И я отказался. Дослужился до подполковника. Уволен был по состоянию здоровья, в связи с полученными заболеваниями при исполнении служебных обязанностей на Чернобыльской АЭС.
К моменту отправки в Припять у Яковлева уже была семья – жена и дочка. После возвращения родился сын. Хотя курсантам, прошедшим Чернобыль, рекомендовали «детей не иметь», а им самым «взрослым» было по 27 лет! Были и мальчишки сразу после армии.
- Большое спасибо хочу сказат
ь докторам! – говорит собеседник. – Вытащили они меня, благодаря им до сих пор живой. Разработали схему, по которой я лечусь.
Но жизнь продолжается. Валерий Николаевич вступил в ряды казачества и получил новое звание: подхорунжий. Большое внимание уделяет патриотическому воспитанию молодежи.
В организации является заместителем председателя. Считает, важнейшие ее задачи – сохранить память об ушедших из жизни ликвидаторах Чернобыльской АЭС; больше работать с молодежью, рассказывать о произошедшей в Припяти катастрофе детям, чтобы они гордились отцами и дедами-героями, чтобы об этих людях рассказывали молодежи книги и музейные экспозиции.
- Мы выпустили сборник «Опаленные Чернобылем», а сейчас делаем картотеку, куда вносим имена всех наших ликвидаторов, - делится собеседник. - Стараемся привлечь к себе внимание, чтобы о нас вспоминали не только в памятную дату. Мы спасли мир. Если забыть об этом, возможно, его придется спасать снова.

Чернобыльцы спасли мир от радиационной чумы
- Чернобыльцы спасли не только свою страну, а весь мир от страшной радиационной чумы. Могу сказать, что нам стали уделять больше внимания. Но ведь ликвидаторов с каждым годом становится все меньше и меньше… - поделился председатель Региональной башкирской республиканской общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль», а также председатель правления местной общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль» Решат Винирович Гайнуллин. - Есть улучшения в предоставлении санаторно-курортного лечения – путевок нам стали выделять больше. В нынешнем году 167 ликвидаторов подали заявления на лечение, 8 участников подразделений особого риска. Оздоровились в этом году уже 50 чернобыльцев и 2 человека из подразделений особого риска.
Наша основная цель – оздоровление ликвидаторов. Работаем с Минздравом РБ, я – член Общественного совета по защите прав пациентов при Министерстве здравоохранения республики. Находимся в тесном контакте с госпиталем ветеранов войн, к которому прикреплены, там у нас дневной стационар и поликлиника на бульваре Славы, в ней мы можем проходить медосмотр и туда же обращаемся за лечением. Там есть центр по реабилитации для людей, подвергшихся воздействию радиации. Также есть стационар в госпиталях на улице Тукаева, на улице Карла Маркса. И там оздоравливаются наши ребята. Реабилитацию чернобыльцы проходят также в Реабилитационном центре психотерапевтического уклона при Республиканской психиатрической больнице.
Мы стараемся оказывать адресную помощь нашим членам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Кто-то по состоянию здоровья не может передвигаться, не может добиться получения санаторно-курортного лечения, либо прийти в амбулаторию, лечь в стационар. И мы приходим на помощь.
Сейчас ведем активную подготовку к проведению 35-й годовщины со дня катастрофы. На сегодняшний день во многих районах и городах республики организованы выставки «Чернобыль: подвиг – предупреждение», ориентированные на работу с подрастающим поколением, когда ветераны Чернобыля рассказывают школьникам и студентам о радиационной катастрофе, какие проблемы решали ликвидаторы и как именно.
Также мы посещаем школы в Уфе и других районах и городах, где проводим «Уроки мужества». Это наш вклад в патриотическое воспитание подрастающего поколения.
Готовим тематические выставки в Республиканском музее Боевой Славы и в Национальном музее РБ. К 30-й годовщине трагедии был открыт музей в Туймазах, он тоже будет задействован. Идет увековечение памяти чернобыльцев во всех районах и городах республики: изготовление и установка памятников, 26 апреля будет открыт памятник в Калтасинском районе, идет разговор об открытии памятника чернобыльцам в городе Давлеканово. В Уфе мероприятия пройдут в каждом из семи районов. Хотим, чтобы в нашей столице появилась Аллея чернобыльцев, где можно установить небольшой монумент.
В субботу, 17 апреля, у памятника «Героям – ликвидаторам Чернобыльской катастрофы и других радиационных аварий» мы провели субботник.
Траурные митинги пройдут 26 апреля во всех городах и районах республики.