НЕИЗМЕННЫЕ ВЕЛИЧИНЫ

Поэма без героя

Большинство из тех, кто заполнил субботним вечером фойе здания, формой своей напоминающего гигантский колчан для стрел, переходили 19 октября с площадки на площадку, старались успеть на все события, связанные с празднованием 100-летнего юбилея народного поэта Башкортостана Мустая Карима. Апогеем этих торжеств и стал вечер в Конгресс-холле «Торатау», участие в котором принял и Глава нашего региона Радий Хабиров.


А открыл встречу, главным в программе коей стал документальный фильм «Мустай», советник Президента Российской Федерации по культуре Владимир Толстой, зачитавший собравшимся приветствие Владимира Владимировича Путина:
«Мустай Карим был выдающимся писателем, драматургом, видным общественным деятелем и просветителем. Человеком мощного, щедрого дарования. Его вдохновенное творчество, проникнутое искренней, сыновней любовью к родной Башкирии, землякам, их самобытным традициям и обычаям, утверждало идеалы мира, добра и справедливости. Великую ценность единства нашего многонационального Отечества. Наследие Мустая Карима оказало огромное влияние на современников, стало настоящим явлением в литературе, неотъемлемой частью нашего богатейшего исторического, культурного, духовного достояния».
Напомню, что Указом Президента РФ торжества в честь 100-летия со дня рождения народного поэта Башкортостана Мустая Карима проводятся на федеральном уровне. Но приезд в Уфу в эти дни гостей, говорящих на самых разных языках, связан не столько с правительственным указом, сколько с тем, что Мустафа Сафич по-настоящему умел дружить и в круг тесного общения с ним попали и аварцы, и балкарцы, и казахи, и киргизы, и азербайджанцы, и еще множество представителей огромного количества народов как на территории России, так и за ее пределами… И задачей, которую ставили перед собой авторы фильма «Мустай» (кинокомпания «Мастерская», при поддержке Фонда имени Мустая Карима), было, мне кажется, ввести само творчество и образ Поэта в контекст бытования некогда мощной державы под названием Советский Союз, а ныне – уже новой России. Действительно, невероятный масштаб личности Мустая требует иных мерок, чем узко национальный мир одного отдельно взятого региона, в котором за званием «Народный поэт республики» претенденты выстраиваются в очередь, как некогда за продуктовыми карточками в ЖЭК… Потому-то с первых кадров документальной ленты «Мустай» тебя поражает голос британца Рэйфа Файнса, явившегося к нам впервые чуть ли не в образе пушкинского Онегина – денди, страдающего болезнью, которую сам Александр Сергеевич назвал сплином, короче, русской хандрой и охотой к перемене мест. Файнс, не слишком давно наведывавшийся в Уфу в поисках натуры и исполнителей своей картины о Нурееве, читает отрывки из дневников Мустая, глубокие мысли которого столь же логично звучат на английском, сколь и на родном для Мустафы Сафича языке. И то, что, делясь с миром опытом мудреца, родившегося в деревне Кляшево в Башкирии, Файнс сидит на источенных набегающей синью камнях какого-то острова в открытом море, является мощной метафорой: ведь наш Мустай и сам подобен омываемому волнами утесу в бескрайнем океане, быть может, литературы, быть может, философских трудов, а быть может, и просто жизни…
Мне понравился фильм режиссера Саиды Медведевой. Не скрою, что-то мне в нем показалось лишним, поскольку рядом с Чулпан Хаматовой, прекрасно читающей стихи Поэта, роль Алсу уменьшается в разы… Но это бог с ним, видимо, кому-то захотелось добавить красок в полотно, которое настолько выразительно, что уже не требует дополнительных взмахов кисти.
Неожиданно, но мне чрезвычайно понравились голос и манера Владимира Спивакова, читавшего основной закадровый текст. Это было очень необычно, серьезно и точно по попаданию. Благодаря воспоминаниям современников и даже сохранивших в своем сознании какие-то важные детали отпрысков тех, кто был в дружбе с Поэтом, перед нами рождается портрет того героя, которого мы, конечно, знали, но, возможно, и совсем не знали. Ведь кто может сегодня добавить в эту поэму без героя (в отсутствие оного) самую правдивую строку? Только тот, кто Мустая любил, понимая, как себя самого!.. Тот, кто не одолевал его просьбами о помощи, поддержке на уровне низкой бытовизны… Понять Поэта мог только равный ему – собрат по вдохновению, мысли и перу; тот, который сам дарил Мустаю не традиционные сервизы, а скалистые вершины, стихи и ароматы горных трав!..
Кажется, Никита Михалков, с отцом которого был тесно связан Мустафа Сафич, называет Мустая Карима и его великих друзей – Гамзатова, Кугультинова и Кулиева, нет, не «телегой», это уже давно известный факт. Нет, он называет их диссидентами в законе… Это тоже поразило меня – они были настолько свободны в своем творчестве, что никого и ничего не боялись. Иначе как можно расценить визит Расула Гамзатова и Мустая Карима, буквально накануне XX съезда КПСС, делегатами которого они были, к опальному Молотову – на дом, в квартиру, где прослушивался каждый чих… Не знали об этом? Думаю, они все прекрасно знали и понимали, правильно говорит Никита Сергеевич, не смогли в своем писательском азарте отказаться от такой возможности, попав за это к «товарищам», так сказать, на карандаш… Спасибо, получается, Брежневу, который цыкнул на «товарищей», докладывающих ему о бесчинствах литераторов: «Делать вам нечего!» В общем, умудрились азартные друзья пройти между Сциллой и Харибдой.
…А в воскресенье вечером, прямо в день рождения Мустафы Сафича, в Государственном академическом русском драматическом театре Республики Башкортостан тоже вспоминали Поэта. К переполненному притихшему залу вышел художественный руководитель ГАРДТ Михаил Рабинович и нашел, как мне кажется, самые верные, дошедшие до сердца каждого слова о Мустае, всех поздравив с этим особенным днем. А потом люди, затаив дыхание, смотрели поставленный Михаилом Исаковичем по повести Мустая Карима «Помилование» спектакль «Луна и листопад». И кто-то из зрителей, возможно, открывал для себя нового Мустая…
И когда в финале артисты вышли на поклон и зал в едином порыве поднялся со своих мест, на большом экране вдруг возник Поэт. Он немного поиграл со своим совсем еще маленьким внуком, сказал что-то неслышное, а потом остановил взгляд на зрителях и стал всматриваться в нас сегодняшних: «Кто вы?», «Какие вы?» А мы стояли и без единого слова продолжали аплодировать то ли актерам, то ли всему театру, то ли автору этой пронзительной истории, который продолжал смотреть нам прямо в душу…