Театр эпохи ковида

Подходит к своему завершению первый театральный сезон периода пандемии. Оглядываясь назад, вспоминаешь те мрачные осенние дни, когда театры, только что пережившие трудный полугодичный карантин, друг за другом еще неуверенно, но с каким-то отчаянным воодушевлением открывали свои двери не менее напуганным зрителям. Открывали, а потом снова закрывали. Отменяли или переносили спектакли в связи с болезнью артистов, которые, не успев окончательно выздороветь, выходили на сцену работать. Ведь там, в полупустом зале, тяжело дыша под маской, погружаясь в другую реальность и забыв о свирепствовавшей за стенами театра чуме, артиста ждал зритель.

Это был год утрат. Пандемия уравняла всех, и мы оказались в одной лодке. Не забыть те дни, когда одна за другой, как с поля боя, из социальных сетей на нас обрушились вести о смерти людей – от артистов, художников, музыкантов, певцов до врачей, ученых и чиновников. За шесть месяцев (с сентября 2020-го по февраль 2021 года) мы потеряли шестерых мастеров сцены. Совершенно неожиданно ушел заслуженный артист РБ, ведущий актер Сибайского башкирского драматического театра имени Арслана Мубарякова Марс Итбаев. Покинул нас заслуженный артист России, народный артист Башкортостана, актер Башкирского государственного академического театра имени Мажита Гафури Ильдар Саитов. Отыграв премьерный спектакль, скоропостижно скончался молодой актер Национального молодежного театра РБ имени Мустая Карима Кирилл Ажмяков. Болезнь скосила народного артиста РБ, актера Салаватского башкирского драматического театра Ризу Магадеева. Оставила нас актриса Национального молодежного театра РБ имени Мустая Карима, народная артистка Башкортостана Вакиля Калмантаева. В январе не стало художественного руководителя Государственного академического русского драматического театра РБ, заслуженного деятеля искусств России и Башкортостана Михаила Исаковича Рабиновича…
Но театр, словно Феникс из пепла, простите за пафос, возрождался и продолжал свое движение навстречу зрителю. Кажется, что страшный период остался позади: сегодня залы снова наполнились публикой, идут старые спектакли, выпускаются новые, а люди, уж не боясь вируса, который, кстати, никуда не делся, свободно посещают театры. Снимают маски и, напрочь забыв о социальной дистанции, перекусывают в кафе театра, обнимаются и радуются встречам. У жизни есть одно бесценное качество – продолжение. И это правильно.
Однако, какова цена жизни? Что дал нам этот год? Как изменился театр? И что мы извлекли из опыта самоизоляции? Есть по этому поводу примечательное произведение Хенинга Бергера «Потоп», написанное в начале ХХ века, но актуальное по сей день, где речь идет о людях, случайно оказавшихся в замкнутом пространстве, где решили переждать внезапный ливень. По радиоприемнику они узнают, что из-за стихии прорвало плотину и началось очень сильное наводнение, которое может затопить город. Перед лицом смерти люди вдруг меняются: алчные готовы отдать все ради того, чтобы выжить, циники становятся добрее и жалостливее к другим. Но когда стихия отступает, людей как будто снова подменили: забыв, что с ними произошло, они как ни в чем не бывало возвращаются к своему прежнему состоянию и обыденным делам. То же самое наблюдается и сегодня: складывается ощущение, что пандемия ничему не научила людей, что ничего не изменилось, а ведь только год назад весь мир сидел взаперти. Лишь только природа, удивляя нас фантастическими закатами и восходами, дивной цветущей весной пытается что-то транслировать тем, кто вышел на «свободу»...
Для театра эпоха пандемии, с одной стороны, стала периодом кризиса. Но все мы знаем, что кризис – это возможность выхода на новый художественный уровень. Ничто так плодотворно не влияет на искусство, как кризис, который во все времена являлся точкой отсчета к подъему. Касаемо же театров нашей республики, то создается ощущение, что все коллективы сегодня заняли выжидательную позицию. До коронавируса театральное искусство Башкортостана переживало небывалый период расцвета. Достаточно вспомнить спектакль «Зулейха открывает глаза» Башкирского академического театра драмы имени Мажита Гафури, поставленный Айратом Абушахмановым по нашумевшему роману Гузель Яхиной. Спектакль этот, если бы не пандемия, продолжал бы свое победное турне по России, а возможно, и по всему миру и доныне. Однако сегодня развитие наших театров несколько приостановилось, что и было наглядно продемонстрировано на театральном декаднике, который проходил в Уфе с 18 по 25 марта нынешнего года. Половина из представленных спектаклей показали крайне низкий постановочный и исполнительский уровень. Поскольку год был тяжелый, в данном материале отметим лишь те спектакли, которые вопреки сложившейся ситуации продолжили поиски оригинального сценического языка, новых смыслов и форм.
В прессе писали, что декадник следует проводить ежегодно в формате фестиваля. Замечательная идея, но ведь у нас был Республиканский фестиваль «Театральная весна», который раньше проходил каждые два года! Может быть, стоит возродить существующий проект? Очень жаль, что на декаднике не было устных обсуждений спектаклей театральными критиками на труппе. В эпоху, когда остановилось фестивальное движение (хотя в соседних регионах фестивали и лаборатории возобновились), такие обсуждения театрам крайне необходимы, так как это одно из важнейших условий нормального творческого процесса. Критик – это зеркало театра, который своим аналитическим разбором помогает ему развиваться, а не вариться в собственном соку. Несмотря на пандемию, хотелось бы, чтобы театры об том не забывали.
На афише декадника было заявлено одиннадцать названий, среди них премьеры последнего сезона, рассчитанные как на детскую, так и на взрослую аудиторию.
Что самое удивительное, в постановочном и смысловом аспекте детские спектакли наиболее точно «попали» в нынешнее время. Чрезвычайно порадовал Башкирский государственный театр кукол, который, вопреки пандемии, поставил спектакли, сложные по структуре и стилистике. В то время как отдельные театры, дабы привлечь зрителя, ринулись ставить легковесные комедии и тривиальные мелодрамы, БГТК обратился к вечным вопросам мироздания. Например, спектакль, поставленный Альбертом Имамутдиновым по мотивам башкирских сказок и легенд «О чем поет орнамент?» по пьесе Владимира Аношкина, погружает нас в доисторические времена. Под звуки кубыза в черном пространстве сцены возникают узоры-завитки, освещающиеся синим ультрафиолетовым лучом, из которых постепенно формируется яйцо – в нем спит великий Тенгри. Расколов яйцо, Тенгри начинает создавать мир. Из множества завитков возникают реки, поднимается над горизонтом солнце, вырастают деревья. Орнамент – это не просто застывшая форма, это вечно меняющаяся и развивающаяся история человечества. Художник Аниса Туманшина построила причудливый, яркий и завораживающий мир, где орнамент оживает на глазах у зрителей и проходит путь от неприхотливых первых наскальных рисунков до сложных символистских изображений. Вот в руках актеров мы видим треугольники – уральские горы, а вот эти треугольники снова собираются и превращаются в бегущего волка, главного из племени башкир, или тут же преобразуются в могущественного орла, пролетающего над горными хребтами. Вдруг перед нами открывается поле, усыпанное живописными цветами, напоминающее национальное полотенце или лоскутное одеяло. А вот из воды появляется образ гордой и прекрасной Матери-Земли в национальном головном уборе кашмау. Чудо в этом спектакле рукотворно и рождается из магии человеческих рук. Постановка технически сложна: актеры выполняют множество функций – они не только превосходно управляют куклами, но также сами поют, играют на различных музыкальных инструментах, выходя в живой план, перевоплощаются в своих персонажей.
Другой спектакль Театра кукол «Живи!», по пьесе Романа Сванидзе, посвящен 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, премьера которого состоялась 21 марта, в дни театрального декадника. Режиссер спектакля заслуженная артистка Республики Башкортостан Виктория Щербакова, внедряя в театр кукол документальные кадры, что оказывает сильное эмоциональное и эстетическое воздействие на зрителя, поставила очень честный и правдивый спектакль о детях войны. Первоначальное произведение, взятое за основу пьесы, так и называется «Последние свидетели» – это книга белорусской писательницы Светланы Алексиевич. Мы слышим обыкновенные голоса детей, без слез и надрыва, рассказывающих о том, как все происходило на самом деле. Рассказывающих о том, что, казалось бы, рассказать нельзя. Как они от падающих снарядов прятались на кладбищах, как видели смерть собственных матерей. Невозможно. Тяжело. Невыносимо это художественно сделать. Театр использует «сухой голос трагедии». На протяжении спектакля на занавесе проецируется документальная хроника – детские глаза, небо, вражеские самолеты, концлагеря, снова небо и черный дым. И чистый детский голос за кадром. Кажется, что не хватает воздуха. И тогда сквозь занавес мы видим кукол с большими глазами – маленькие комочки, прижавшиеся к могучему дереву. Их защищает Ангел-хранитель с большими белыми крыльями в исполнении Надежды Беззубовой, которая появляется в начале спектакля с тазиком в руках и развешивает на веревке крошечные крылья ангелочков. Возможно, это чья-то погибшая мама, которая приснилась ребенку во сне. А может быть, вселенский образ божественной хранительницы. Играя на виолончели главный лейтмотив спектакля, она оберегает покой детей, а потом, словно птиц, со словами «Живи!» отпускает их в небо.
Трогательный и нежный спектакль «Удивительное путешествие кролика Эдварда» Кейт Ди Камилло поставил заслуженный деятель искусств Башкортостана Айрат Абушахманов в Национальном Молодежном театре РБ имени Мустая Карима. Спектакль, от которого сжимается сердце не только ребенка, но и взрослого. Отнюдь не детская история о том, как кукла становится человеком, разыгрывается здесь актерами Молодежного театра легко, непринужденно, весело, а вместе с тем глубоко и проникновенно. Хотелось бы отметить работу Дмитрия Гусева, исполнителя заглавной роли, который великолепно сумел показать постепенное преображение Кролика Эдварда от холодной надменности до способности сострадать и любить. Вот он, уже испытавший боль и потерю любимых людей, сидит на маленькой кроватке в магазине игрушек, совсем не ожидая, что его кто-то купит. Его сердце разлетелось на множество осколков и склеилось обратно. Герой – в маске, и кажется, что он снова превратился в неживую куклу. Но вот Эдвард узнает в респектабельной даме когда-то маленькую девочку Абилин. Свою Абилин! Он медленно снимает белую маску, и мы видим взмокшее лицо Эдварда с глазами, в которых смешалось все – и боль, и радость, и счастье одновременно. «Однажды жил на свете Кролик, и его очень любила девочка Абилин, – подхватывает или начинает новую историю рассказчица в исполнении заслуженной артистки России Людмилы Воротниковой, – а потом он отправился в путешествие и упал за борт…» Этот спектакль про потерю любимых людей и обретение себя наиболее точно передал настроение сегодняшнего времени.
Спектакль «Я, бабушка, Илико и Илларион» по книге Нодара Думбадзе Государственного академического русского драматического театра РБ не был представлен в афише декадника, но это также премьерный спектакль уходящего сезона, о котором стоит сказать. Он вырос из режиссерской лаборатории, которая проходила незадолго до самоизоляции. Это был феерический отрывок с множеством ярких актерских находок, полюбившийся зрителям, пришедшим посмотреть эскизы молодых режиссеров. Отрывок Григория Цнобиладзе по книге грузинского писателя уже тогда очаровал своей детской непосредственностью, добрым юмором и искренностью чувств. Именно этим жизнеутверждающим спектаклем открыл свой, как оказалось потом, роковой сезон Русский академический театр в октябре 2020 года.
«Так дело не пойдет! Пока мы тут все не схватили воспаление легких, надо что-то сообразить», – восклицает в испуге один из пассажиров поезда, в котором главный герой романа Зурико едет учиться в Тбилиси. Действительно, расчихавшиеся путники вдруг вернули зрителей в реальность, которая теперь вызывала не парализующий страх, а оживленный смех. «У меня есть вино!» – вскрикивает другой путник, и веселье тут же разливается в хоровой грузинской песне, непрерывно звучащей на протяжении всего спектакля как радостный гимн жизни. Спектакль «Я, бабушка, Илико и Илларион» появился тогда, когда зрителю была необходима именно такая история. Игровой спектакль с заразительным актерским ансамблем, построенным на импровизации, где-то схожей с принципами площадного театра, словно чудодейственное лекарство от болезни, помог публике на время забыть о пандемии. Вместе с тем это спектакль о конечности жизни, но отношение к смерти здесь ироничное. Чего только стоит финальная сцена, когда уже отошедшая в мир иной бабушка в исполнении замечательной актрисы, народной артистки Башкортостана Ирины Агашковой под заунывную похоронную музыку вскакивает с постели и, вскидывая руки, недовольно восклицает: «Вай, почему так скучно хороните?!» И снова начинает звучать оживленная грузинская народная песня «Лалеби», как река, длинная и нескончаемая. Как жизнь, полная и яркая.
О любви к жизни поставила спектакль и главный режиссер Салаватского башкирского театра драмы Лиана Нигматуллина, который так и называется - «Мгновение жизни», по повести Нугмана Мусина «Двое мужчин и одна женщина». Визуально красиво выстроенный спектакль (художник – Лилия Хисматуллина) повествует о женщине, оказавшейся на пороге смерти и сожалеющей лишь об одном: о том, что не долюбила, не прожила жизнь так, как хотела бы. Гармоничное пространство сцены с выстроенными в ряд шапками белых цветов, стройными фламинго, мягкими облаками и стеклянным бассейном на переднем плане, куда главная героиня погружается в конце спектакля, выглядит холодным и необжитым. Может быть, уже в другой жизни она сможет найти любовь: в первую очередь – внутри себя.
Несмотря на столь нездоровый сезон, отдельные театры упорно продолжали поиски новых сценических форм. Например, Башкирский академический театр драмы имени Мажита Гафури экспериментировал в области пластического театра, поставив роман Николая Крашенинникова «Амеля» (автор инсценировки - Азалия Балгазина). Художественный руководитель постановки Айрат Абушахманов вместе с хореографом Алиной Мустаевой в пустом пространстве темной Камерной сцены, используя минимум декораций, с помощью света и дыма создали загадочный мир девушки по имени Амеля, которая всем своим существом пытается вернуться к истокам. Спектакль построен на пластике актеров и живой музыке, но центром повествования является не главная героиня, а воспитательница Амели, интеллигентная и утонченная Анна Петровна в исполнении народной артистки Башкортостана Гульнары Амировой. Словно хрупкая статуэтка с роскошной прической на голове, высокая и утонченная, она возникает в глубине сцены и на протяжении всего спектакля ведет свой диалог в письмах, где рассказывает свою историю о девочке, которую вырастила и полюбила, как свою дочь. Оттого ей тяжело дается расставание. Но мы не увидим ни ее слез, ни прощальных сцен. Анна Петровна будет стоять спиной к зрителю, Амеля – Гульнара Казакбаева тихо подойдет к ней в танце, чтобы оставить нательный крестик, а потом растворится в призрачной дымке темной сцены. Анна Петровна развернется к зрителю. И тогда мы увидим ее изменившееся лицо с печатью мучительной тоски и одиночества.
Со словами Oh my God пробирается сквозь темноту переполненного зрительного зала актер и режиссер независимого театра Руслан Абраров, рискнувший в майские дни садово-посевных работ устроить свой первый бенефис. И не промахнулся. Учебный театр Уфимского государственного института искусств имени Загира Исмагилова был переполнен его поклонниками, которые, пройдя определенный квест, зашифрованный в пригласительных открытках, собственноручно подписанных бенефициантом для каждого отдельно, пришли посмотреть на любимого артиста.
Нацепив на макушку фонарь, Руслан Абраров долго пытается зажечь на сцене свет. Лампочка сопротивляется. Зритель смеется. Лампочка, дразня, загорается ненадолго желтым огоньком, а потом, неприятно шипя, снова гаснет, погружая огорченного клоуна во мрак. Зритель снова смеется. Свет в итоге появится, и сцена засверкает как техническими огнями, так и энергетическими токами, исходящими от этого темпераментного актера, не побоюсь этого слова, мастера импровизации. В течение двух часов всеми любимый брутальный клоун Руслана Абрарова в черных классических брюках на подтяжках и черной футболке будет свободно взаимодействовать с публикой, а та в свою очередь охотно поддаваться его различным игровым провокациям. В конце немного подуставший и даже похудевший, он вдруг покажет свое грустное лицо, потому что лампочка снова погаснет. И тогда, пригласив из зала друзей-музыкантов, он исполнит известный хит Queen «The Show must go on». Вот так вот, с клоунским лицом, но отчаянно и горячо. И тут все встанет на свои места: да, несмотря ни что, вопреки и наперекор всему, шоу должно продолжаться! Даже если сердце разбилось на части, даже если грим испорчен, надо продолжать!