Душа кочующего театра,

или Праздник на нашей улице

В беседе со мной, которая вышла в номере «ВУ» от 6 сентября, идеолог и директор Всероссийского фестиваля уличных театров «АйДаФест» Анастасия Гайнанова, ныне работающая режиссером в Уфимском театре юного зрителя, затронула одну тему, очень меня взволновавшую. Настя сказала: «Уличный театр является носителем какого-то внезапного, не спланированного изначально, подчас даже случайного энергообмена между исполнителями и зрителями; а последние и вовсе не подозревали в данный конкретный момент, что получат некий ожог счастья, радости либо укол душевной боли…»
Сермяжная правда в этом, безусловно, кроется. Прародители стационарного театра, с древнейших времен вступавшие в диалог с уличной толпой, спустя годы и годы вновь вернулись на площади и мостовые и все активнее внедряются в жизнь людей, подчас пробуждая в них чувства, ничуть не менее возвышенные, чем академические коллективы, взращенные с любовью, подобно тому, как искусный растениевод ухаживает за своим прекрасным садом. Если «улица» ворвалась вдруг в жизнь улицы, значит, это кому-нибудь нужно. А нужно сие в первую очередь нам, живущим во время перемен, в некой искусственной изолированности от того, что происходит в мире. И вновь сошлюсь на Настю Гайнанову, сказавшую мне, что человеку сегодняшнего дня, испытывающему естественную тревогу и чувство вполне реальной либо фантомной боли, необходимо переключение. Это не значит, что, скажем, фестиваль уличных театров справится с такими страхами, нет. Но он позволит людям испытать чувство нечаянной радости (в смысле – не чаяли, где найдут отдохновение от тяжелых мыслей) и внезапного восторга. Потому как шутейное войско может очень и очень многое.
И все это доказал в очередной раз IV Всероссийский фестиваль уличных театров «АйДаФест», прошедший в Уфе в дни торжеств, посвященных 450-летию Уфы.
…Вы только представьте, уважаемый читатель, арену Бокспарка в креативном пространстве «Арт-Квадрат», где с истинно российским размахом гулял свою свадьбу (спектакль «Горько») челябинский авангардный дуэт с ностальгией NEBOLET, созданный Станиславом Хомковым и Никитой Маныловым, однокурсниками, кстати, актрисы Уфимского ТЮЗа Александры Кузнецовой по Челябинскому институту культуры (факультет театра, кино и телевидения)! И дело не только в том, что уфимский люд хохотал в голос, радуясь узнаванию ситуаций, народных характеров и типажей. И не в том, что в свадебное раздолье челябинцы вовлекли огромное количество зрителей, собравшихся в зале под открытым небом. На такого рода гулянках никто уже и не понимает, где свой, где пришлый и с чьей стороны та или иная «родня». В число родственников попал даже профессор, заведующий кафедрой народных инструментов Уфимского государственного института искусств имени Загира Исмагилова, заслуженный артист Башкортостана, лауреат международных конкурсов Олег Николаевич Мельников, радующийся сему обстоятельству, как дитя.
Отплясывала в свадебном кругу и часть артистов муниципального ТЮЗа, и шум стоял такой, словно мы и вправду попали на свадьбу. Но… Как и в жизни, на таких безоглядных разгулах (а россияне, как известно, гуляют широко) не обойтись без горькой ноты, недаром же спектакль так и называется. И ссора жениха с невестой, переросшая из скандала в драку, вплоть до полного разрыва отношений, точно в разбитом зеркале, разлетевшемся по улице на мелкие осколки, отразила все изъяны российского национального характера… И когда зал затих, пригорюнившись, две фарфоровые уточки, символизирующие семейное счастье, из рук побитого кувалдами кулаков своей возлюбленной, просто раздавленного стыдом, кающегося, винящегося жениха, случайно гульнувшего налево в процессе торжества, словно по волшебству, нырнули в мягкое гнездышко ладони несчастной невесты. И зал взорвался аплодисментами, приветствуя примирение пары и счастливый финал! Рыдала огромная смешно и в то же время щемяще-­пронзительно страдавшая невеста; тоненьким всхлипывающим тенорочком вторил ей субтильный жених (классический портрет такой пары), и плакали, подчас даже навзрыд, зрители, но больше, конечно, под финал смеялись, отбив все ладони…



…А после этого буффонного взрыва эмоций с самого верхнего ряда «лавок» стала пробираться к кругу сцены маленькая фигурка в сером плаще, неприметной вязаной шапочке, странных ботинках, словно подобранных где-то на свалке, и в перчатках с обрезанными пальцами, такие на рынке называют митенками… Она смущенно извинялась, беспокоя тех, кого случайно задевала, спускаясь вниз, и искательно улыбалась мужчинам. Те, кто раньше никогда не видел этой смешной и одновременно трогательной девушки, не знали, что спектакль «ВорОбче» уникальной актрисы-клоунессы и мима Ирины Малышенко из Санкт-Петербурга уже начался…
О Малышенко я знаю очень и очень мало, только то, что она артистка знаменитого питерского Театра имени КОТОРОГО НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ, ученица его художественного руководителя и директора, актера, режиссера и просто уникального человека Дмитрия (Димы – как его все называют) Казенаса, выпускница студии еще одного эксклюзивного уличного театра из Северной Пальмиры – «Хор Дурацкого». В прошлом, как сама Ирина рассказала зрителям на нынешнем фестивале, медсестра, а точнее, судя по ее спектаклю: сестра милосердия – вспомните интонацию великой Нины Ургант, когда она произносит это в фильме режиссера Андрея Смирнова «Белорусский вокзал», и вы все поймете про Иру Малышенко, на новеллу которой «ВорОбче» я стараюсь ходить каждый раз, когда она приезжает на наш «АйДаФест»… Та же Настя Гайнанова как-то рассказала мне о том, что эта сольная миниатюра Ирины родилась после каких-то поездок артистки, ведь в дороге человек, зная, что он сойдет на ближайшей станции и никогда больше не увидит своего соседа по вагону, бывает откровенен со случайным попутчиком… И вот из этих рассказов одиноких, не слишком обласканных судьбою людей и появилась на свет исполненная печали и света новелла «ВорОбче» (название её и по сию пору остается для меня загадкой, позволяя, безусловно, фантазировать на сей предмет)…
Итак, крохотная сирая фигурка со старой картонной коробкой, похоже из-под телевизора, найденной на какой-нибудь мусорке… Вся миниатюра пронизана светлым мотивом, столь характерным для творчества легендарного Чарльза Спенсера Чаплина, открывшего миру глаза на маленького одинокого человека в старом котелке, чересчур узкой визитке, слишком широких брюках и в ветхих ботинках с загнутыми носами… Героиня актрисы Малышенко ищет глазами среди людей, заполнивших сидячие места, сочувствующий взгляд, и когда находит его, то берет человека за руку (как правило, это мужчина) и ведет в центр круга, без слов прося его помочь соорудить из распадающейся коробки дом, в коем она прорезает окошко, крепит ко входу импровизированный звонок, достает из кармана плаща лампочку, которую засвечивает в новом жилище, где, буквально свернувшись калачиком, обустраивает свой немудрящий быт.
Доброволец из «зала» придерживает крышу шаткого, постоянно перекашивающегося строения, а хозяйка, счастливо шоркая ногами по невидимому нам придверному коврику, наводит уют и зажигает в вечернем тумане тоненькую свечу – тут уж зритель может фантазировать сколько хочет – встречает ли героиня в своем одиноком убежище Рождество, Новый год, отмечает день рождения… Малышня, которая, словно всей кожей чувствуя то добро, которое исходит от Иры Малышенко, сбегается к ней из «зала», вручая этой простой душе конфеты, свои надувные шарики, а затем, словно смутившись, улепетывает к сидящим родителям. Бездонные карманы плаща Ирининого персонажа полны дорогих ее сердцу вещей, в частности, на свет появляется свернутая из газеты лодочка, в которой стоят картонные фигурки юноши и девушки, и за этим читается то, пожалуй, что можно назвать словами «нет повести печальнее на свете…»
Интонационно (подчеркиваю – именно интонационно!) повествование сие мне напоминает знаменитое произведение «рисовального человека» Эдуарда Кочергина «Ангелова кукла»… Лодочка, которую маленький воробушек в сером плаще отправляет в «зал», медленно плывет по рядам зрителей, очень активно вступающих в безмолвный диалог с актрисой. Малышенко мучительно ищет в рядах еще один необходимый ей искренне сочувствующий взгляд и приглашает выйти на пятачок уличной сцены юношу, с которым танцует, робко обнимая его и, закрыв глаза, вспоминая своего возлюбленного из утлой лодочки… «Зал» следит за движениями актрисы, словно завороженный, полностью отдаваясь мелодии души этого абсолютно одинокого существа… Люди, видя ищущий взгляд девушки-воробушка, готовящейся к свиданию, сами протягивают ей кто помаду, кто флакончик духов; кто-то снимает модную курточку, меняясь с героиней, временно отдавшей взамен свой повидавший виды плащ…
Звучит долгий, протяжный гудок какого-то морского корабля, и бедная птаха начинает метаться по кругу, понимая, что, казалось бы, вернувшееся выпестованное в мечтах счастье вновь покидает ее, бумажная лодочка плывет по рукам зрителей уже с одинокой мужской фигуркой, все дальше и дальше унося от скорбно сжавшейся бродяжки ее призрачную мечту…
Вот так, за какие-то полчаса Ира Малышенко, создав на глазах у публики целый мир, вобравший в себя любовь и жизнь женщины, рассказала историю простой одинокой души, что-то перевернув в душе каждого из нас…
Я не была свидетелем ее нынешнего выступления в парке «Кашкадан», придя лишь в «Арт-Квадрат», но очевидцы утверждают: когда раздался гудок морского судна и маленькая фигурка хрупкой девушки застыла, словно Лотова жена, «Кашкадан» выдохнул в едином порыве, дрогнул и встал – такова была сила воздействия на людей искусства и таланта актрисы уличного театра Ирины Малышенко.
…А в «Арт-Квадрате» после выступления нашей гостьи из Петербурга вновь состоялся благотворительный аукцион, о котором уже писала «Вечерка», средства от продажи лотов коего были переданы для подопечной Благотворительного фонда «Потерь нет» девчушки Ильсияр, которой необходим исуфлятор-аспиратор. Благодаря ему мама девочки сможет качественно убирать застои в легких дочери, а малышку не будут мучить бесконечные бронхиты, перерастающие в пневмонию. Ирина Малышенко, постоянно участвующая в благотворительных акциях, направленных на поддержку ребятишек с ограниченными возможностями здоровья, специально привезла на «АйДаФест» керамические настенные часы, которые некогда изготовила сама, увлекшись декоративно-прикладным искусством. Их обладательницей стала уфимка Диана Валеева, чья маленькая дочка, изначально подарившая героине спектакля свой воздушный шар, ужасно волновалась, что уникальные ходики заберет кто-то другой. Но нет, теплая самодельная вещица от актрисы Малышенко все-таки досталась этой семье. А лампочку, фигурирующую в спектакле «ВорОбче», которую Ирина тоже выставила на аукцион, унес с собой актер Государственного академического русского драматического театра РБ Вадим Магасумов, тоже поборовшийся за право обладания памятным знаком спектакля, который произвел на него сильнейшее впечатление.
Остается сказать, что время спустя «Вечерка» представит своим читателям и других героев IV Всероссийского фестиваля уличных театров «АйДаФест».