Неюбилейное

Знаком он с Зевса дочерьми

Есть люди, которым не идет вступать в пенсионный возраст - в клуб, членам которого за шестьдесят. Александр Ежов, директор Уфимской художественной галереи, из их числа.

Четверть века он руководит местом, где выставляются произведения наших мастеров кисти, художников и скульпторов из других регионов, а то и вовсе зарубежных. Должность звучит красиво, но я бы сравнил его деятельность с работой дрессировщика. Потому что каждый художник - это комок нервов, это тигр, лев, и попробуй его обидь. Выставляться, конечно, почетно и даже необходимо, но это дарование не хочет на сборной выставке висеть рядом с "этим вот". Или с тем. А лучше вообще по разным залам разместить. Иначе мастер заберет свои картины обратно, и пошли вы все.
Помню, четверть века назад в этом ныне отъевроремонтированном помещении были советские цементные полы. Когда пришел Александр Ежов, началась перестройка. Денег государство не давало, искали спонсоров. Надо было менять все: от потолка до пола. С потолками вообще была умора. Однажды сверху на головы ценителей искусства потек ручеек самогонки (хозяйка квартиры сверху перегнала, перебрала и заснула), а мы вовремя сообразили подставить под этот чудный источник ведерко.
Образование у Ежова не искусствоведческое, а финансово-экономическое, но это и к лучшему. Он знает, что нужно сделать сегодня, дабы завтра было если не лучше, то хотя бы так же. Невзирая на кризисы.
За эти 25 лет в Уфимской художественной галерее прошли три триеннале (международная выставка, проходящая каждые три года) и более сотни экспозиций обыкновенного, местного масштаба. Но обыкновенной ли была для нас выставка первая, детская, "Аленький цветочек"? Конечно, нет. И для маленьких посетителей выставки, октябрят и пионеров, и для нас, экспонентов.
А сколько надо приложить энергии, потратить нервов, чтобы доставить в Москву на Дни Башкортостана лучшие картины наших художников! Привезти, обеспечив целостность и сохранность, развесить. Работа галериста, как Восток, - дело тонкое. Можно, конечно, ждать, пока столичные искусствоведы расставят все по местам, но у Ежова терпения не хватает, и мы с ним сами решаем, что, куда и как, и развешиваем, не доверяя эту работу штатным музейным "висельникам". Хотя им за это платят, а нам нет.
Так же было и в Санкт-Петербурге. Не ждали, рассчитывали только на себя. Председатель Союза художников Санкт-Петербурга и Ленинградской области, крупный, представительный мужчина, удивился нашей бурной деятельности, подошел, представился. Смеху-то было: он по фамилии Чаркин, а я Винокуров... Трижды гонца в магазин посылали по этому поводу и за укрепление дружбы Северной столицы с Башкортостаном.
И еще замечу, что в нас души не чаяли бабушки - божьи одуванчики - гардеробщицы и смотрительницы в театре имени Комиссаржевской, в художественной галерее на Большой Морской, в зале Союза художников. Потому что в блокаду их по Ладоге увезли и разместили по городам и поселкам Башкирии.
У Ежова в одном месте шило. Поэтому он еще и турист отъявленный. Ежегодно организует сплавы по заповедным уголкам республики, вовлекая в свои авантюры горячо любимую семью и друзей. Среди местного населения в Бурзянском районе, например, пользуется авторитетом.
- Сэскэ, - говорит ему пожилой и мудрый башкир Урал, - пойдем завтра утром вместе на рыбалку? Место хорошее покажу. И этого своего друга с собой возьми. Я вижу, он неплохой человек.
"Сэскэ" через пару недель возвращается в галерею, похудевший, загорелый, обновленный, и опять начинает служить музам.