Имена

Башкирская эпопея Юрия Яковлева

Ушел из жизни выдающийся актер, народный артист СССР Юрий Яковлев, чьи кинороли врезались в память зрителей на все времена, будь то поручик Ржевский в "Гусарской балладе", Стива Облонский в "Анне Карениной", понапрасну обиженный Ипполит в неувядаемой "Иронии судьбы" или непревзойденный князь Мышкин с его воистину святым взглядом невинно-чистых глаз. Мне хотелось бы напомнить, что определенный кусок жизни Юрия Васильевича связан с нашей республикой.

Во время войны мальчик Юра со своими родителями был эвакуирован из Москвы в поселок Красный Ключ, где в шестом классе его учил молоденький студент педагогического института, тоже эвакуированный с родителями, - будущий легендарный уфимский педагог и директор школы Григорий Семенович Розенблюм, который тогда дожидался своего восемнадцатилетия, чтобы уйти на фронт.
Об этом эпизоде из детских лет известного артиста я узнала совершенно случайно, открыв, будучи в гостях у сестры, подарочное издание с названием "Юрий Яковлев". Среди множества фотографий обнаружила коллективный портрет школьников и пояснение Яковлева: "Вот мой шестой класс Чурашской неполной средней школы. Если вы меня не отыщете среди других, не огорчайтесь: дети военных лет мало чем отличались друг от друга. А некоторые учителя мало чем отличались от своих учеников. В третьем ряду справа сидит юноша. Ему восемнадцать лет. Но мы зовем его Григорием Семеновичем, потому что он - наш учитель, да еще и "многостаночник". Преподает всеобщую историю и историю СССР, географию и немецкий язык. Боюсь утверждать, окончил ли он сам среднюю школу. Но человек был хороший - это точно..."
Не стану останавливаться на том, как сделала маленькое журналистское "открытие", сопоставив данные и удостоверившись в личности юноши, оказавшегося Розенблюмом. Важнее другое: об этом я сообщила тогда и Григорию Семеновичу, несказанно изумленному тем, что учил когда-то будущего великого актера театра и кино, и Юрию Васильевичу, чрезвычайно обрадовавшемуся, что его учитель жив и стал одним из корифеев школьного образования.
Номер телефона Яковлева был записан в моем блокноте несколькими годами раньше, а именно в 1994-м, когда артисты московского театра имени Вахтангова Юрий Яковлев и Василий Лановой приезжали в Уфу, чтобы провести в нашем Русском драматическом вечер памяти режиссера Евгения Рубеновича Симонова. Днем отправились на экскурсию по городу, и мне довелось их сопровождать в качестве корреспондента "Вечерней Уфы". Тогда-то Юрий Васильевич и рассказал, что в Уфе жил с октября 1941-го по октябрь 1943 года, приехав из Красного Ключа. Чтобы помочь родителям (отец был болен, а мать работала медсестрой в госпитале), он служил рассыльным в Башкирском государственном банке, получая в свои тринадцать лет честно заработанные пятьсот пятьдесят граммов хлеба.
Мы тогда съездили на улицу Пермскую, где проживали Яковлевы. Домик Юрий Васильевич не смог точно определить, зато узнал трамвайную линию, по которой в военные годы ходил один-единственный вагончик, битком набитый людьми. И в одной из поездок будущий артист, висевший на "колбасе", ударился о железку и получил шрамик под глазом, оставшийся на всю жизнь. А добирался он до банка... И мы тоже туда проехали, вошли внутрь, и Яковлев радостно приветствовал лестницу, ступеньки которой запомнил "голыми пятками", поскольку его старые ботинки подвязывались веревкой, чтобы не отлетели подметки. И так продолжалось до тех пор, пока юного курьера за доблестный труд не премировали башмаками на деревянной подошве. К слову, когда на другой день вахтанговцы выступали перед уфимцами, сотрудники банка вручили Юрию Васильевичу подарок - "символическую компенсацию за босоногое военное детство и как память об Уфе". И были это... ботинки.