Как будущий ректор летать учился

Имя доктора технических наук, профессора Александра Ивановича Спивака известно многим уфимцам. Всю свою жизнь он посвятил делу подготовки высококвалифицированных кадров для нефтяной отрасли. Александр Иванович стал студентом Уфимского нефтяного института в год его фактического создания, пройдя затем путь от преподавателя до ректора крупнейшей кузницы нефтяных кадров. Однако трудно представить себе столь элегантного “технаря” за штурвалом бомбардировщика. И тем не менее это факт из биографии Александра Спивака. Об огненных годах он позднее расскажет в своей книге “Записки ректора”, вышедшей в 2002-м в издательстве “Недра”. Одна из глав этих автобиографических по замыслу записок, по существу ставшая канвой биографии вуза, так и называется - “Война”.

“Начало войны застало меня на преддипломной практике по полевой геофизике в деревне Верхнее Юлдашево Мелеузовского района Башкирии. Уже через несколько дней я и мои товарищи, оказавшиеся также на практике, но в других краях, были в Уфе, в родном Уфимском геологоразведочном техникуме. Видимо, по просьбе дирекции, а также учитывая, что многим из ребят не хватало 4-5 месяцев до 18 лет, нам дали возможность поработать над дипломными проектами, защита которых была приближена и назначена на ноябрь-декабрь 1941 года.
Мои современники хорошо помнят, какими трудными для нашей Родины сложились первые месяцы войны. Поэтому на отсрочку от призыва мы не рассчитывали и уже в первой половине ноября были призваны в различные роды войск.
Учитывая состояние здоровья, мне мобилизационная комиссия предназначила службу в авиации или морском флоте. И уже 7 ноября 1941 года я был рядовым, а затем курсантом 113-й авиационной эскадрильи, дислоцированной под Ленинградом. Эскадрилья с первых дней войны участвовала в боях, а с 23 ноября 1941 года была переведена в разряд учебных, и ее перебросили в Белебей, где и начались мои учения на прославленном во время войны самолете У-2.
Закончив теоретическую и практическую подготовку в 113-й авиаэскадрилье, добрая половина курсантов в январе 1943 года была направлена через Ташкент, Ашхабад и Баку в Сальяны, что на границе с Ираном, во 2-ю отдельную авиаэскадрилью для подготовки к ночным полетам
В то время через Иран к нам в Союз поступала по ленд-лизу военная техника из США и Англии, включая авиационную (самолеты “Кобры”, “Спитфайеры”, “Боинги” и другие), и боеприпасы к ней.
Нам, родившимся на Урале, в Сальянах не повезло: все как один по 2-3 недели переболели малярией и были желтолицыми от постоянного приема акрихина.
К августу 1943 года подготовка к ночным полетам была завершена, и командование эскадрильи объявило нам, что предстоит отправка на фронт в авиационные части ночных бомбардировщиков. Но, к нашему большому сожалению, примерно через неделю ожидания по решению командования авиацией Закавказского фронта нас направили продолжать учебу в Кировобадское авиационное училище летчиков имени Хользунова (Герой Советского Союза, комбриг, погиб в Испании). Среди военных летчиков это училище называлось “академией Пети Маслова” - по фамилии начальника училища полковника Маслова.
Училище готовило летчиков бомбардировочной авиации на отечественных (Ту-2 и Пе-2) и зарубежных самолетах (в основном американских “Боингах”). К тому времени в нем было более трех тысяч курсантов, что составляло “длинную очередь” на выпуск. Мы, молодые, но уже многоопытные курсанты, очень хотели как можно скорее оказаться на фронте, тем более что у многих из нас уже погибли отцы и братья. Так, мой брат Владимир, 1925 года рождения, закончивший Гурьевское пехотное училище в первой половине 44-го, к концу этого же года погиб в Карпатах.
Училище и главный его аэродром располагались в Кировобаде, ныне город Гянджа в Азербайджане. Параллельно с летной подготовкой и изучением теории бомбометания курсантов часто привлекали к погрузочно-разгрузочным работам, связанным с отправкой на фронт боеприпасов железнодорожными эшелонами.
С наступлением 1945-го ни у кого из курсантов не было сомнений в том, что этот год станет победным. Война откатывалась далеко на запад и подходила к концу. Надо было серьезно думать, как строить свою жизнь после ее окончания. Были предложения остаться в армии на офицерской должности, но мне не хотелось быть всю жизнь военным человеком. Очень хотел вернуться домой к родителям, а затем в Уфу в техникум и защитить диплом. С такими мыслями в июне 1947 года в звании старшины демобилизовался, прослужив в армии без малого 6 лет. Конечно, жаль, что война отняла лучшие молодые годы, но именно тогда был заложен основательный фундамент житейской мудрости и трудолюбия, причем эти жизненные приобретения происходили не в кругу родных и близких, а в кругу сверстников, таких же, как и ты”.