С высоты птичьего полета

Каланча-долгожительница

Старейшему в нашем городе зданию пожарной охраны исполнилось 145 лет

В Уфе сохранилось немного домов позапрошлого века, так как почти все деревянные или смешанные строения (из кирпича и леса) пришли в негодность. Каменные же здания, как показало время, почти не подвержены износу. Кто бы мог сказать, что огромному двухэтажному дому пожарной охраны с каланчой по улице Октябрьской Революции, 14, исполнилось почти полтора века, а точнее 145 лет?!
В царские века строили на многие века: и кирпич был высочайшего качества, и каменщики первостатейные.
Впервые я увидел знаменитую уфимскую "пожарку" более полувека назад, когда разгуливал подростком на Верхне-Торговой площади. С детства мечтал подняться на эту высоченную каланчу и обозреть исторический центр города с высоты птичьего полета. Но все никак не удавалось это сделать. Недавнее появление на смотровой площадке необычного экспоната - Гриши-пожарного вновь подогрело интерес к этому незаурядному объекту. И вот, взяв в помощники инженера Центра противопожарной пропаганды и общественных связей Управления пожарной охраны Уфы Вячеслава Тангаева, мы отправляемся на необычную экскурсию.
Прямо скажем, что подъем на тридцатиметровую высоту был очень непростым. Поскольку каланча уже много десятилетий не используется по прямому назначению, то лестница, узкая и крутая, без перил, изрядно обветшала. Но мы были заранее предупреждены об этом, а значит вооружены. К слову, мы ожидали увидеть ажурную чугунную винтовую лестницу, но ошиблись. Подняться почти по отвесной лестнице, согласитесь, не так-то просто, но мы с фотокорреспондентом Александром Даниловым нисколько не отставали от молодого водителя редакционного автомобиля, бывшего десантника Марселя Салахова. Говорят, что пожарный дневальный в царские времена не имел права покидать боевой пост во время своего дежурства - ему даже обеды поднимали на смотровую площадку по веревке.
В середине ХIХ века при царе Николае I началась планомерная организация команд огнеборцев и повсеместное строительство пожарных депо. Каланча стала одной из достопримечательностей русских городов с возвышающимся над ней сигнальным флагштоком. Сегодня смотреть на Уфу с тридцатиметровой высоты, где вовсю гуляет ветер, - одно удовольствие. Обзор обалденный, но раньше было конечно же еще интереснее, ведь горизонт не закрывали многоэтажные дома. В дореволюционное время Уфа застраивалась в основном одно- и двухэтажными зданиями. Сегодня с каланчи по-прежнему хорошо видна Старая Уфа, улицы Октябрьской Революции, Цюрупы, Гостиный двор, больничный городок на Пушкина, новостройки. Очень хотелось фотожурналисту Александру Данилову сделать на память кадр с Гришей в обнимку, однако фигурку так сильно пригвоздили к полу, что повернуть современный символ пожарной охраны Уфы оказалось невозможно.
Многие сегодня считают, что каланча на Октябрьской Революции, 14, была самым высоким искусственным сооружением в дореволюционной Уфе - около 30 метров. Мне показалось на глаз, что выстроенная в 1907 году на улице Ленина, напротив "Уфа-арены", даже несколько выше, так и есть - 32 метра. Вопрос самого высотного здания дореволюционной Уфы остается открытым для исследователей истории архитектуры. Сегодня же мы смотрим на город совершенно другими глазами - уже с позиции ХХI века. А представьте, к примеру, что идет 1914 год. Тогда панорама с этой же точки была совершенно другой - возвышались многометровые колокольни православных храмов и минареты мусульманских мечетей. Они были украшением нашего города, но, к великому сожалению, не вписались в советский "интерьер".
Война против культовых зданий, развязанная в 1930-х годах, естественно, обошла пожарные каланчи, так как они не несли никакой идеологической нагрузки и не мешали строить светлое будущее. История знает, что всего в дореволюционной Уфе было четыре каланчи - по Большой Казанской (Октябрьской Революции, 14 и 69), Центральной (Ленина, 67) и Александровской (Карла Маркса, 37). Последняя из названных утрачена и сохранилась на нескольких фотографиях только потому, что рядом находилась первая в городе электростанция. Еще одна пожарная смотровая вышка в южной части была в начале проспекта Октября, где сейчас находится заправка.
На каланче круглый год, день и ночь дежурил дневальный. "Озирая окрестности", он в случае пожара резко дергал проволоку, которая была протянута к звонку. Одновременно дневальный вывешивал на каланче шары, которые оповещали, что в городе случилось возгорание. Количество и цвет шаров, их расположение указывали, в каком районе горит дом и какова сила огня. Известный московский публицист Владимир Гиляровский писал о пожарных столицы так: "Половина команды-дежурная никогда не раздевалась и спала тут же в одежде и сапогах. И когда с каланчи, чуть заметя пожар, дежурный звонил за веревку в сигнальный колокол, пожарные выбегали иногда еще в непросохшем платье".
Задача пожарных и добровольцев из числа простых горожан заключалась в том, чтобы огонь не перекинулся на деревянные строения - баню, дровяник, конюшню или сараи. При сильном ветре пламя могло захватить и соседние усадьбы. К месту пожара люди сбегались с ведрами, баграми, ломами, топорами, таскали воду из колодцев, подвозили на водовозках. Воду ведрами сливали в бочку, откуда она под напором поступала в шланги.
Кстати, пожарные насосы очень высокого качества изготавливались на этой же улице, которая до 1918 года называлась Большой Казанской, 71 и 73. Ныне на постоянно действующей пожарно-технической выставке (музее), которая также находится в здании по Октябрьской Революции, 14, сохранился ручной насос производства Уфимского чугуномеднолитейного механического завода Изеля Гутмана. Он в отличном рабочем состоянии. Мы с Тангаевым только на минуту представили себя в роли огнеборцев и поняли, что в этом деле нужна недюжинная физическая сила, сноровка и тренировка. Рассказывают, что на пожаре таким насосом подавали воду 12 человек, постоянно сменяя друг друга. Меньшим количеством людей эту работу было не потянуть.
Гутмановский насос, выпускавшийся с конца ХIХ века, пользовался успехом по всей стране: завоевал четыре золотые медали на всероссийских промышленных выставках в Пензе (1904), Казани (1908), Ростове-на-Дону (1908) и Омске (1910), а в 1913 году удостоен большой серебряной медали на выставке в Петербурге. На конкурсе пожарной техники признан лучшим по высоте струи и удобству в эксплуатации. Достойными конкурентами на отечественном рынке были только насосы, выпускавшиеся в то время в Варшаве, Петербурге, Москве (2), Казани и Перми. По иронии судьбы завод Изеля Гутмана 30 июля 1903 года сгорел, хотя напротив него находилась пожарная часть. Предприятие было быстро восстановлено, служило еще многие десятилетия советской власти, и уфимцам было знакомо как завод горного оборудования. Сельские пожарные трубы собственной конструкции гутмановского завода запатентованы за номером 5393. Изель Иделевич в 1904 году в “Уфимских ведомостях” расхваливал свою продукцию: “Трубы эти не требуют ключей, не имеют резьбы, пробок и конусов; доступы до клапанов, и соединения рукавов весьма удобны и моментальны. Они признаны наилучшими, в чем имеется отзыв от земств и покупателей”.
В пожарной команде Уфы все роли были строго расписаны. Так называемые трубники насосами подавали воду в горящий объект по шлангам, лестничные проникали на верхние этажи и в чердачные помещения, а топорники разбирали баграми, ломами и топорами горящий дом. Каждый пожарный считался героем, был уважаемым в городе человеком. Однако без помощи местного населения возгорания тушить было очень трудно, так как штат огнеборцев был небольшой. К примеру, в 1895 году на всю Уфу с населением 45 тысяч человек был один брандмейстер, 50 рабочих, 41 лошадь с упряжью, 17 бочек для воды, 8 ведер, 6 багров, 10 топоров. Горожане быстро подвозили воду. Пожарные обозы, возвращаясь на свою базу, набирали воду в Белой у Оренбургского перевоза, благо там сделали специальный спуск к реке. Первый водопровод в Уфе вошел в строй только в 1901 году, да и то начинался в районе мусульманского кладбища. Только появление специальных автомобилей облегчило труд огнеборцев.
Место для пожарной части №1 на Большой Казанской, 14, было выбрано идеально: рядом находились Гостиный двор с многочисленными каменными и деревянными постройками, дома самых богатых людей столицы губернии и все правительственные учреждения. Сначала, с 1816 года, пожарная часть была деревянной. С 1869-го по 1871 год поэтапно сдали в эксплуатацию нынешнее здание с каланчой. Но до высотных каланчей были вышки, с которых тоже просматривался город, стоявший на семи холмах.
На первом этаже в так называемом депо размещались обозы и конюшня. Пожарные, или, как их раньше называли, нижние чины, в основном состояли из бывших военнослужащих. Они и брандмейстер постоянно жили с семьями на втором этаже. Ведущий методист Центра противопожарной пропаганды и общественных связей Елена Апполонова рассказывает, что квартиры пожарных советской эпохи на Октябрьской Революции, 14, располагались на третьем этаже по традиции вплоть до 1970-х годов. А потом людей расселили в новые дома. В царское же время часть соседствовала с городским полицейским управлением.
В пожарном депо размещались также кузница и небольшая мастерская для ремонта обоза. Кстати, на одной из музейных фотографий мы прочитали такую вывеску: “Пожарно-слесарная и кузнечно-поверевочная мастерская”. Похоже, она обслуживала за определенную плату и население города. Лошадей для пожарного обоза подбирали специально, потому что работа у них была тяжелой. С развитием в начале ХХ века телефонной связи и с последующей установкой телефонов-автоматов уже в советское время каланча постепенно потеряла свое первоначальное назначение. В некоторых городах страны, как, например, в Костроме, на каланчу может подняться любой желающий. Она даже входит в программу обзорной экскурсии по древнему городу. У нас же это невозможно по определению, так как вход находится внутри здания.


НА СНИМКАХ: каланча сегодня; экспонат Гриша-пожарный; пожарный насос до сих пор в рабочем состоянии; перед выездом на пожар (начало ХХ века); колокол.

И ЕЩЕ...