Событие

Немного солнца Франции в заснеженный мартовский день

В это трудно поверить, но она действительно приехала в завьюженную и потонувшую в снегу Уфу, дабы дать единственный концерт в "Колизео", собравший аншлаговый зал. Пробиваясь сквозь метель, к РК "Огни Уфы" шел и шел народ, пряча под полами своих шубеек, курток и пальто цветы, предназначенные Мирей.

...Мы долго ждали этого мгновения, раз и навсегда полюбив Матье, открыл которую для широкой аудитории Советского Союза кинорежиссер Сергей Аполлинариевич Герасимов, включивший кадры репетиции авиньонского чуда на сцене "Олимпии" в свой фильм "Журналист". А затем были гибкие пластинки из журнала "Кругозор", доносившие до самых отдаленных городов и весей бывшего СССР такой узнаваемый голос крохотной француженки, исполнявшей "Парижские мосты"... И документальная лента "Франция - Песня", снятая Джеммой Фирсовой, в которой на читаемую Рогволдом Суховерко фразу знаменитого шансонье Мориса Шевалье наплывала дивная, пленительная, волнующая кровь "Пройдись по моей улице", и Мирей ставила финальную точку в картине, размноженной затем поклонниками всеми правдами и неправдами и осевшей в домашних коллекциях. А звучал тот текст мэтра Шевалье примерно так: "Малышка Пиаф, пришедшая с улицы, чтобы стать Эдит Пиаф, отметила свою эпоху талантом, не похожим ни на какой другой. Из ее пепла выйдут новые голоса, вдохновленные ею, ибо песня, рожденная в сердце народа, так же вечна, как Любовь и Жизнь". Новые голоса - это о Мирей, каковую, безусловно, сравнивали с великой Эдит, но в отличие от Пиаф, сполна хлебнувшей горя и познавшей мрак, по меткому выражению все того же Шевалье, Матье идет по солнечной стороне улицы...
Её всегда любили в России, с которой нашу гостью связывают особые отношения. И дело не только в том, что сейчас она стала приезжать в Москву чаще, оценив к тому же фестиваль военных духовых оркестров, с коим неизменно исполняет "Марсельезу". Просто мы привязаны к ней настолько сильно, что малышка, некогда взявшая в плен целую страну, сумела войти в каждый дом. И остаться там, потому что к любви прибавилось уважение, коего Матье, чья незапятнанная репутация не вызывает сомнений, достойна, являясь для нас не только символом истинного служения сцене, но и порядочности. И конечно же символом Франции (недаром же в своеобразной галерее скульптурных изображений Марианны есть и ее портрет, созданный в 1978 году). Той Франции, ради которой наши интернационалисты во время Второй мировой отдавали жизни, вступив в Сопротивление. Той Франции, с которой связаны имена парней из эскадрильи "Нормандии-Неман", в свою очередь полюбивших Россию и навсегда оставшихся на ее полях...
...Это был замечательный концерт, прийти на который сочли своим долгом Президент Башкортостана и первая леди республики, вице-Премьер, отвечающий за гуманитарную сферу, и глава Администрации столицы. А задолго до его начала Мирей вместе с сестрой, сопровождающей певицу в поездке, побывала в храме Рождества Богородицы, затеплив свечу возле русских икон, а потом тик в тик приехала на саунд-чек и уже не покидала "Огни Уфы" вплоть до окончания выступления. Добавлю: сотрудники комплекса, имеющие богатый опыт общения со звездами, были поражены пунктуальностью, ответственностью и обязательностью госпожи Матье, а также дирижера и музыкантов оркестра, с коим она выступает. Более того, их покорила непритязательность гостьи, ее интеллигентность, спокойствие и адекватность просьб, каковых, собственно, практически и не было. "Чем выше ранг исполнителя, - сказал мне один из администраторов "Огней", - тем проще с ним общаться. Все было настолько выверено и четко, что мы уже в шесть часов могли запускать людей в зал".
Как она пела? Ответить на этот вопрос моих друзей я могу только вопросом. А кто из так называемых звезд российской эстрады в состоянии сегодня абсолютно честно отстоять два отделения живого (подчеркиваю: жи-во-го!) концерта с оркестром - без сомнительного конферанса, вставных номеров "соратников по борьбе за зрителя" и танцевальных "антрактов"? К залу вышел профессионал, способный повести его за собой и заставить в едином порыве подняться с мест и партер, и балкон. По глубине проживания в иных из своих вокальных баллад Матье поднималась до высот настоящей драматической актрисы. Она говорила по-русски, научившись нашим "спасибо", "обожаю" и даже представив на трудном для нее языке свой оркестр и маэстро. Она видела публику, держась на сцене так, что ни один человек в зале не чувствовал себя обделенным ее вниманием - обращалась к каждому, и к тем, кто занял почетные ряды, и к тем, кто устроился в "райке". Это культура исполнения иного уровня, носитель коей никогда не позволит себе крикнуть: "Балкончик, я не вижу ваших рук!"... Это то, что заставило замолчать даже жалкую кучку убогих, поначалу кинувшихся было отпускать шуточки по поводу возраста певицы, но быстро угомонившихся и струхнувших после резкого выпада объединившихся против пакостников соседей.
А когда зазвучал знаменитый гимн (иначе и не назовешь) Шарля Дюмона "Нет, я ни о чем не жалею", написанный им для Эдит Пиаф, зал встал монолитом, подтянувшись и выстроившись, точно на плацу, тем самым отдавая честь таланту, стойкости и жизненной силе маленькой хрупкой женщины - живой легенды французской песни.

Илюзя КАПКАЕВА.
Фото Максима ЧЕГОДАЕВА.