Уфе – 441

Он строил заводы и дирижабли

В годы Великой Отечественной войны на уфимских предприятиях работали многие легендарные советские специалисты, но они во второй половине сороковых годов уехали в другие города или же вернулись на родину. К сожалению, многие имена долгое время не афишировались, и только вот сейчас мы получаем информацию из рассекреченных источников о тех, кто в глубоком тылу внес большой вклад в победу над фашизмом. Один из них - уроженец Риги Павел (Пауль) Мартынович Пурмаль. В годы войны он возглавлял строительство Уфимского химического завода, который в сороковые годы шифровался под номером 768.

Латыш приехал в наш город в мае 1942-го после того, как залечил в военном госпитале тяжелое боевое ранение, полученное им, когда служил командиром батальона пограничных войск в Мурманске.
Павла Пурмаля откомандировали в Уфу после того, как Совет Народных Комиссаров СССР своим распоряжением от 29 января 1942 года переименовал Управление строительства завода №751 в Управление строительства завода №768 и передал его в подчинение Главанилпрому Наркомата химической промышленности СССР. Химзавод начали возводить еще до войны, но заморозили стройку из-за отсутствия оборудования и материалов. К этому вынуждала обстановка в нашей стране в начале войны. Поэтому демонтированное и эвакуированное в срочном порядке ценное оборудование осенью 1941-го с Украины, из Рубежанского химического завода Ворошиловградской (Луганской) области свалили на землю под открытым небом. Естественно, зимой его занесло снегом, в такой ситуации прибывшие в эвакуацию люди не могли работать и получать заработную плату. Директор Рубежанского завода Никифор Куценко в Уфу приехал позже, так как отправлял вторую часть своего предприятия в Кемерово. Однако все его попытки начать монтаж оборудования не увенчались успехом. Тогда Никифор Авакумович поехал в Москву, в Наркомат обороны СССР, чтобы получить оттуда помощь в строительстве нового завода на Южном Урале. Вместо этого ему был дан приказ передать все эвакуированное оборудование действующему нефтеперерабатывающему заводу в кратчайшие сроки, что он и сделал. Эвакуированных людей трудоустроили и выдали им зарплату.

В начале 1942 года не только решили возобновить строительство эвакуированного предприятия. Заместитель наркома нефтяной промышленности СССР Николай Байбаков, чей рабочий кабинет, кстати, размещался в Уфе на улице Пушкина, узаконил еще и отвод земли рядом с нефтеперерабатывающим заводом площадью в 16 гектаров. Чуть позднее прирезали еще 6 гектаров недостающей земли. Проектировал новый объект Государственный проектный институт "Гипроанилкраска". Его специалисты были прикомандированы в столицу Башкирской АССР, чтобы на месте оперативно решать все вопросы. Заводские объекты возводил трест "Уфимнефтезаводстрой" (позднее - "Башнефтезаводстрой"). Ему в помощь срочно перебросили тысячу солдат из Среднеазиатского военного округа, 75 квалифицированных монтажников, газо- и электросварщиков.
Под руководством бывшего латышского стрелка на химзаводе введены в эксплуатацию лаборатория, механическая мастерская (в 1942 году), сернокислотный цех (1943), цех № 1 (одна серия ванн производства хлора и электролитической щелочи, 1944) и цех № 2-3 (по производству хлорбензола и соляной кислоты, 1944). 11 июня 1942 года на опытной установке ширпотреба при сернокислотном цехе на открытой площадке возле здания, приспособленного под лабораторию и механическую мастерскую, начался выпуск колесной мази, чернил, лаков, сахарина, хозяйственного мыла и других товаров широкого потребления.
Одним словом, в годы войны под руководством Пурмаля сделано очень многое для запуска и становления первенца химической промышленности столицы Башкирской АССР. О номенклатуре производства продукции можно судить по тому, что именно завод выпустил в 1944 году: серную кислоту, олеум (17679 тонн), купоросное масло (4636), щелок слабый (1403,4), хлорбензол (1233), парадихлорбензол (62,9), полихлориды (65,4), соляную кислоту (862) и сахарин пищевой (78). Из-за отсутствия достаточного количества сырья производственные мощности по выпуску сахарина постоянно недозагружались, поэтому в августе 1944-го они остановлены.
Так кто же на самом деле этот Павел Пурмаль? Как он попал в Уфу? Пурмаля прислал Государственный комитет обороны, так как тот входил в число номенклатурных работников Кремля и проявил себя как крупный руководитель. Среди соратников Павла Мартыновича, под чьим руководством или с кем вместе приходилось ему тесно работать, были такие выдающиеся политические фигуры СССР и других государств, как Феликс Дзержинский, Александр Эйдук, Александра Коллонтай, Теодор Нетте, Валериан Куйбышев, Лазарь Каганович, Умберто Нобиле, Отто Шмидт, Петр Ширшов, Иван Папанин, Михаил Первухин и многие, многие другие. Кстати, Пурмаль жил с женой на Садовом кольце, высокое служебное положение в стране позволяло иметь роскошную квартиру в старом купеческом особняке в центре Москвы.
Широкий круг общения на высшем политическом уровне страны образовался из-за того, что Пурмаль оказался на редкость успешным руководителем и востребованным человеком в двадцатые - тридцатые годы, проявил себя везде, куда ни посылала его Коммунистическая партия большевиков. Послужной список безупречен: служил в боевой воинской части РККА, работал комиссаром оперативного отдела ВЧК, дипломатическим курьером Народного комиссариата иностранных дел СССР (1924-1926), первым начальником комбината "Дирижаблестрой" в Долгопрудном Московской области (1931-1932), Уполномоченным Главного Северного морского пути, начальником трех полярных экспедиций по освоению северо-восточного сектора Арктики (1934-1936). Выполнял и особые партийные поручения Кремля по стране.
Особо отмечу, что Павел Пурмаль служил в Наркоминделе вместе с дипломатом, товарищем Нетте - тем самым "человеком и пароходом", которого прославил советский поэт Владимир Маяковский. Одна из ярких страниц биографии Пурмаля - это его дружба со знаменитым итальянцем Умберто Нобиле, который в 1926-м участвовал в арктическом походе Руаля Амудсена, а спустя два года возглавил советскую экспедицию к Северному полюсу на дирижабле "Италия". Павел Мартынович работал заместителем начальника Северного морского пути под руководством легендарного полярника Отто Юльевича Шмидта. Другому гражданину СССР, чтобы совершить такую головокружительную служебную карьеру и жить в гуще самых главных событий Советского Союза предвоенных лет, наверное, не хватило бы даже трех жизней.
При всем при этом Пурмаль, как и многие высокопоставленные руководители того поколения, не имел высшего образования - в юношестве окончил Рижское реальное училище, а в 1932 году Высшие курсы Рабоче-Крестьянской Красной Армии по специальности "Комсостав РККА". Его направили в Уфу строить завод, хотя по профессии и образованию Павел Мартынович не имел никакого отношения к химии и нефтепереработке. Зато он знал толк в строительстве и был отменным управленцем, надежным человеком, имел большой опыт в возведении особо важных народнохозяйственных объектов страны. Перед Великой Отечественной войной строил Сочинский спецзавод № 2 Наркомата тяжелой промышленности, Сакский бромный завод Наркомата химической промышленности СССР в Крыму (1937-1938) и Мурманский торговый порт Наркомата морского флота СССР (1939-1941). На Севере его и застала начавшаяся война.
По большому счету Пурмаль изначально был сугубо военным человеком: с августа 1914 года служил в старой армии в гусарском полку, два с лишним года находился на передовой в составе Елизаветградского гусарского полка. Стать хорошим кавалеристом ему помогло то, что с детства увлекался ездой на лошадях, знал толк в коневодстве и работал по найму наездником лошадей на конном заводе в имении барона Лавенштерна. За воинские подвиги сын латышского крестьянина награжден тремя Георгиевскими крестами, золотым оружием, произведен в офицерский чин корнета с присвоением личного дворянства. Тяжелое ранение, германский плен и возвращение в Россию в 1918 году - вот что по-настоящему закалило характер. Боевое ранение вообще могло стать роковым для Пурмаля. Как рассказывают родные, Павел очнулся в поле, лежа среди убитых. Кто-то из солдат противника обратился к нему по-немецки. Пауля спасло от неименуемой смерти только то, что он в лифляндской гимназии учил немецкий язык.
В 1918-м Пурмаль перешел на сторону Красной Армии, в следующем году вступил в партию большевиков. В годы Гражданской войны служил командиром и комиссаром 13-го Краснознаменного кавалерийского полка на Туркестанском фронте. В бою получил тяжелое ранение позвоночника, которое привело к параличу ног и долгому лечению в госпитале. В 1922 году Павел в числе первых тысяч бойцов Красной Армии "за выдающиеся заслуги в защите революционного Отечества и беззаветную храбрость" награжден первым орденом РСФСР - Боевого Красного Знамени.
...После Великой Отечественной войны началось восстановление народного хозяйства СССР. В связи с этим Наркомат морского флота СССР отозвал свои кадры из других наркоматов и ведомств, в том числе и Пурмаля. Он работал на Украине начальником управления по восстановлению Одесского порта и Николаевского судостроительного завода. После освобождения Латвии там оказались востребованными латыши с опытом хозяйственной работы. Павел Мартынович откликнулся на зов своей исторической родины, где ему предложили должность заместителя министра местной промышленности Латвийской ССР. В последующем он работал директором Рижского, Акмянского (на границе Литвы и Латвии) цементных заводов, Дмитровского завода железобетонных изделий в Подмосковье. Когда началось строительство Новосибирского научного центра Академии наук СССР, Павел Мартынович в октябре 1958 года едет туда в качестве заместителя директора Института химической кинетики и горения Академии наук СССР по общим вопросам. Говорят, что он вел всю хозяйственную деятельность института и организовал переезд этого научного учреждения из Москвы в Новосибирск.