К 85-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ

Равиль ШАММАС:

“И, за лучом свой путь верша, объять весь мир спешит душа...”

Позови друзей

Когда тебя ломает жизнь,
Сдаваться ты не торопись.
Присядь, подумай: сколько их,
Друзей-товарищей твоих.
Кто горе разделить с тобой,
Всегда готов своей судьбой.
Присядь, подумай. Не спеши
Отдаться слабости души.

Когда тебя возносит жизнь,
Ты возноситься воздержись.
Присядь, подумай: сколько их,
Друзей-товарищей твоих,
Кто б славу разделить с тобой
По праву мог своей судьбой.
Присядь, подумай. Не спеши
Отдаться гордости души.

Когда сомнением томим,
Ты скажешь: “В мире я один...
И в мире этом нет любви...” -
Друзей тогда ты позови.
Ведь сколько их, о, сколько их,
Друзей-товарищей твоих,
Кто в самый лютый смертный бой
Готов подняться за тобой!

Перевод Дима ДАМИНОВА.

После бури

На мгновенье белым светом
озаряя небеса,
за ночь молния пыталась
трижды выжечь мне глаза.

Гром гремел.
Шумела буря.
До утра в кромешной мгле
я блуждал с тяжелым сердцем
по безжизненной земле.

А наутро
песнь кукушки
донеслась из-за реки.
В лопухах зашевелились
гладкокожие жуки.

Ветер стих.
Роса упала
на душистую траву.
Я клянусь, что это было
не во сне, а наяву.

Отчего на сердце стало
так спокойно и легко?
Оттого,
что солнце в небе -
высоко!
Красота
Я едва успел заметить,
понапрасну щуря взор,
как веселая синичка
залетела к нам во двор.
Покружилась над сараем
и уселась на сухой
куст терновника,
который
врос в сугроб одной ногой.
- Эй, синичка! -
я воскликнул. -
Что случилось?
Почему
предпочла ты терн колючий
я, ей-богу, не пойму!
Или, может быть, не знаешь
ты с яичной скорлупы,
что скрывает терн под снегом
ядовитые шипы?
Что себя нередко рядит
в серебро и злато тот,
кто на самом деле
попросту урод?!
Переводы Владимира САЛИМОНА.

Солнечная душа

Ручьи бегут с высоких гор.
Выходят реки на простор.
И звезды смотрят с высоты
Ночами в зеркало воды.
А люди держат дальний путь,
И кто ушел, тех не вернуть.
Как много звезд, дорог и рек.
Их все не сосчитать вовек.

И только солнце круглый год
Одно на целый небосвод.
Оно рассеивает тьму,
И виден целый мир ему.

И, за лучом свой путь верша,
Объять весь мир спешит душа.
И достигает ее свет
Иных миров, иных планет.

Весь мир в кругу ее забот.
Она горит, пока живет.
Как сердца метроном жесток!
Он отмеряет жизни срок.

Но страха нет и смерти нет,
Пока в душе есть солнца свет.
Трудный вопрос
Преобразился нынче школьный двор.
Как чинно малыши несут букеты.
И в ярких пятнах солнечного света
Осенних листьев праздничный ковер.
Природа создает такой узор,
Чтобы отметить окончанье лета.

Директор речь читает по бумажке,
И всем слышны напутствия слова.
Как золотится весело листва,
Как счастливы сегодня первоклашки.
Тетрадки, ручки, тапки, промокашки -
Все в ранец умещается едва.

Шепчу вослед им: “Доброго пути!”...
И обернулся. Прямо предо мною
Мамаша с головой совсем седою.
- Сынок, - мне говорит, - уж ты прости.
Я заплутала. Как в нарсуд пройти?
- Да тут, напротив. Зданье за стеною.

Поблекшие глаза глядят устало,
И, кажется, им белый свет не мил.
- Ох, нету моей моченьки, нет сил.
Три дня, три ночи глаз я не смыкала...
Едва не умерла, когда узнала,
Что сын мой преступленье совершил.

И все вокруг на миг окаменело.
И показалось, будто за стеной...
Нет. Не ковер из листьев золотой,
А каменная пустошь без предела.
Испуганною птицей улетела
Та радость, что владела мной.

Переводы Михаила ПЛАСТОВА.

Мама, расскажи мне про отца...
Не родившись, сын осиротел...

...Были крики траурны и кратки
Поутру кричавших эшелонов.
Разметались волосы солдатки
На ветру умчавшихся вагонов.

Рельсами несчастья не измерить...
Верила беременная мать:
Он вернется -
Надо ждать и верить,
Ждать и верить,
Ждать и верить -
ждать!..

...Не родившись, сын осиротел.

Месяцы спешат, как эшелоны,
Мчатся, в жизнь грядущую летя.
Как ни страшно, как ни тяжело нам -
Верим в счастье!..

Родилось дитя.
Весь в отца - веселый и упрямый -
Копия - до боли и до слез.
Но в глазах у малыша - вопрос:
- Правда, что отец
Был самый, самый?.. -
Просьбам и вопросам нет конца:
- Мама, расскажи мне про отца...

А в глазах у матери одни
Пятна пролетающих вагонов,
А в глазах у матери - огни
Без вести пропавших эшелонов,
Перестук мелькающих колес -
Скорбный путь разлуки и печали,
Рельсы, заржавевшие от слез,
Никого отныне не встречали...

Мальчик рос.
Не много и не мало
Пролетело лет -
Вот на груди
Мальчика
зажегся галстук алый
Звездочкой далекого пути.

И опять - как будто из тумана
Солнце незабытого лица -
Вспыхнуло пронзительное:
- Мама,
Расскажи мне, мама, про отца!..

...На заснеженном перроне - трое:
Вырос внук погибшего героя
(Время, время - как оно летит!).
Смотрят, до сих пор не успокоясь,
На летящий мимо скорый поезд,
Как на голубой метеорит.

И как прежде -
Только вместе с сыном -
Просит сын:
- Родная, расскажи нам
Про отца...

И клином журавлиным
В сердце старой матери кричат -
Словно в ту мучительную полночь -
Фронту уходящие на помощь
Эшелоны, полные солдат...
* * *
Когда батыр в расцвете сил
Застыл на снежном перевале,
А в небесах такая синь! -
О ком он вспомнит на привале?
Чьим нежным именем сполна
Он радость выразит мирскую?

Он скажет:
“Милая жена,
Люблю,
Соскучился,
Тоскую...”

А если
Перед смертью страх
Враз обесцветит краски мира -
Чье имя будет на устах
В последнем выдохе батыра?
Кто освятит его звезду
Бессмертьем?

Губы сжав упрямо,
Он встретит мрак и немоту
Полузабытым словом:
“Мама...”
Ивы, тихие ивы...
Ивы застыли, спят посреди
Весеннего половодья.
Тишь повсюду -
и лишь в груди
Боль не могу побороть я.
Нет для души тишины нигде -
Быть может, не ивы это,
А детство мое в ледяной воде
Застыло порой рассвета?
А рядом девушка - счастье мое -
Гибкая, словно ива,
В нашей речке полощет белье
Вешней порой разлива?

Нет - это лишь тихие ивы и
Вешнее воображение:
Смотрят тревожные думы мои
На свое отражение
В зеркале времени,
и в тиши
И благодати вешней
Я ворошу в очаге души
Прошлого головешки
И вижу в зеркале синевы:
В сердце, как прежде, живы
И детство,
и юность моя,
и вы,
Ивы, тихие ивы...
Начало весны
Пусть сияет земля белизною -
Нынче с новорожденной весною
Стужа встретилась -
не описать,
Как свежо на душе и погоже -
На красавицу солнце похоже,
Что пришла на майдан поплясать.

Дед Гимай - а ему девяносто -
Пьет, как свежий кумыс, синеву
И весне говорит вместо тоста:
“Слава богу, живу ведь, живу!”

Даже курицы повеселели -
Петушок самой первой капели,
Словно мартовский метеорит,
Прилетев неожиданно с неба,
Зерна старого твердого снега
Своим крошечным клювом долбит.

Стоек снег, но горяч и задирист
Петушок -
у него впереди есть
Отраженная в зеркале крыш
Вся весна - без конца и без края.

Вот, лопаткой в снегу ковыряя,
Помогает капели малыш -
Тоже вышел навстречу весне он,
И не выстоять снегу теперь!
И, борясь с неуступчивым снегом,
Свою песню заводит капель:

“Я, предтеча цветущего мая,
Рада радости деда Гимая,
Но в дорогу спеша налегке,
Я на деда надеюсь едва ли -
Мне попутчик в далекие дали
Этот мальчик с лопаткой в руке...”
А ты?..
Когда б слепой - хотя бы ненадолго -
Прозрел,
смотрел бы он во все глаза,
Хмелея от любви и от восторга,
На землю, на людей, на небеса,
На тьму, окутанную звездным ситцем,
На солнце, на детей,
этот миг
Он стал бы гениальным живописцем -
Нарисовал бы землю, небо -
мир!..

Когда б глухой - хотя б на полчаса -
Услышал птичье пенье, голоса
Земных стихий
и дальний зов созвездий,
То всей своею верой в чудеса
Он сотворил бы радостную песню
О музыке, о небе, о земле,
О жизни - о тебе и обо мне...

Когда б свершилось чудо,
и безрукий
Обрел бы снова две руки -
тогда
Сошлись бы в сердце все цвета и звуки
В бессмертную симфонию труда:
Он всю бы землю превратил в сады
И ждал бы, чтобы осень золотая
Не золотом воздала за труды -
Плодами,
и, от радости рыдая,
Он целовал бы землю и плоды,
Взращенные его трудом...

А ты?

Ты не лишен ни зрения, ни слуха,
Есть руки, ноги, сердце, голова,
Но почему так слепо и так глухо
Порою ты твердишь, что не нова
Вся эта жизнь -
все эти чувства, мысли?..

Все, все есть у тебя!
Но дорожишь ли
Бесценным даром этой красоты?

Так сам себе шепчу средь темноты,
Где непонятно - глубина ли, высь ли,
И ноет сердце от тревожной мысли:
“А ты?..”

Переводы Валерия КРАСКО.