Чистая душа

Тамара опережала своё время

Когда еще совсем юная Тамара Нефедова (Рыбченко) пришла в “Вечернюю Уфу”, она, естественно, газетного дела не знала и даже не ведала, с чем ей придется столкнуться в процессе работы. Мы были почти одного возраста, поэтому быстро сдружились.
Я тогда повел ее в издательство, которое располагается в корпусе, с тыла прилегающем к Дому печати, вдоль улицы Пархоменко, чтобы Тома знала, куда придется ходить с фотоснимками. Мы прошли с ней по всей типографии, в том числе заглянули в цинкографию и цех, где печаталась “Вечерка”. Тамара смотрела во все глаза, ведь она даже не предполагала, что выпуск газеты - такой сложный и длительный технологический процесс.
Сначала Тома работала художником, заменила на этом посту Михаила Сяплина, который подался в Башкирское книжное издательство. По утрам ретушировала черно-белые снимки штатных фотокоров, то есть доводила их до кондиции перед цинкографией, рисовала заставки, клишированные заголовки. В принципе, это очень нудный труд, который особой радости не приносил. Тогда Тамара Ивановна проявила себя в ином амплуа: вскоре стала предлагать секретариату свои рисунки с видами Уфы. Это был высокий класс. Ее работы с большим удовольствием публиковали, поскольку все, что она рисовала, было чрезвычайно интересно читателям “ВУ”. Иногда, открывая газету, я ловил себя на мысли: а где здесь рисунки Тамары Рыбченко? И этот творческий этап в своей жизни она прошла успешно. Можете сами убедиться, если возьмете в библиотеке старые подшивки “Вечерки”.
Больше всего она получала удовольствие от того, что стала писать очерки по истории Уфы, взялась за поиски различных газетных тем. Чем дальше наша коллега двигалась в этом направлении, тем все лучше и лучше у нее получалось. Тамару хвалили. Она, смущаясь, краснела, опускала глаза...
В конце концов Тамара Ивановна Нефедова стала общепризнанным краеведом, с мнением которого считались многие уфимцы, прожившиее в столице десятки лет. Это был совершенно другой уровень краеведения, свежий взгляд и новые подходы. Насколько мне известно, публикации ее читатели вырезали и складывали в папочку с завязочками, возвращаясь к ним по несколько раз. Действительно, мы испытывали дефицит информации по истории Уфы, особенно дореволюционного периода. Ведь раньше нам разрешалось писать только о большевиках, как будто ничего хорошего, например, до октябрьской революции 1917 года, в Башкирии не было...
Тамара настолько увлеклась историей края, что стала издавать и редактировать городскую краеведческую газету, написала книги про “Мариинку” (уфимскую гимназию №3) и “Гостиный двор”. Того, насколько художественно она оформила эти издания, вот уже второе десятилетие никто не может превзойти. Поразительно, но факт: в одном человеке сочеталось множество талантов и качеств - журналиста, редактора, краеведа, художника-оформителя, книгоиздателя, макетчика... Тамара Ивановна, безусловно, опережала свое время.
Мы с Томой в последние годы ее жизни нередко встречались в читальном зале исторического архива, расположенного на улице Фрунзе (Заки Валиди), или на подступах к нему. Она с упоением рассказывала мне о своих краеведческих находках, встречах с интересными людьми и творческих планах. Более того, с головой ушла в архивные материалы. Тамара Ивановна и в самом деле разрывалась, пыталась объять необъятное. Все вечеркинцы - и те, кто в это время работал непосредственно в редакции, и те, кто, по каким-то причинам ушел в другие коллективы - радовались творческим успехам Тамары Нефедовой. Она, не ведая того, ежедневно делала великое дело: открывала яркие страницы истории столицы. Горожане, читая ее статьи, стали по-другому смотреть на Уфу, на ее площади, улицы и дома. Очень справедливо то, что имя Тамары Ивановны вошло в энциклопедию нашей республики. Она это заслужила своими творческими успехами как в газетном деле, так и книжном. Что и говорить, Тамара Нефедова - краса и гордость нашей газеты на все времена!