Какие песни пела «Вечёрка»

В богатой биографии газеты «Вечерняя Уфа» есть немало любопытных моментов, характеризующих и время, которое никогда не вернуть, а можно только вспомнить, и стиль работы, избранный данным средством массовой информации для привлечения читателей. Поводом к «реанимации» одного из таких эпизодов явился недавний звонок в редакцию с телевизионного канала «Россия-1»: москвичи просили принять участие в торжестве, посвященном 50-летию телепередачи «Песня года», которая обычно появляется на голубом экране только 1 января.

Почему же пригласили «Вечерку»?
Вот и начнем с далекого 1971 года, когда газета переживала ясельный возраст, еще не достигнув даже пятилетия. Центральное телевидение тоже находилось на стадии «движенья вверх», когда новости готовятся с интересом, когда их творцы с нетерпением ждут отклика, а зрители чувствуют себя почти соучастниками процесса. Проект «Песня года» был принят публикой благожелательно: во всяком случае где-то после летних каникул время от времени с телеэкрана звучали строки из писем и просьбы дикторов в дальнейшем называть те вокальные миниатюры, которые хотелось бы услышать в новогодней музыкальной программе «Песня года-72».



Наша редакция не осталась в стороне. Тем более, что и до этого мы вели на газетных страницах рубрику «Песня-товарищ» и раз в неделю помещали три-четыре нотные строчки с мелодией очередного хита и его стихотворный текст. В следующей же публикации мы обратились к читателям с предложением включиться в опрос ЦТ через «Вечерку», определив свои песенные приоритеты. Поскольку наша газета пользовалась немалой популярностью, на нее подписывалась чуть ли не каждая пятая семья, то конверты с обозначением самых любимых песен не заставили себя ждать. И где-то в самом конце ноября я заказала разговор с Москвой по указанному в титрах номеру и передала коллективную заявку уфимцев: «За того парня» Марка Фрадкина, «Погоня» Яна Френкеля и еще просили «Ярославию», которую пел Эдуард Хиль. Меня тепло поблагодарили, записали название газеты, заверили, что обязательно выполнят нашу просьбу. И вдруг буквально на следующий день позвонили с приглашением приехать на запись передачи и самим озвучить свои предложения.
Так как за рубрику «Песня-товарищ» отвечала я, то редактор Явдат Хусаинов меня и отправил в столицу. К тому же, моя командировка редакции обходилась дешевле: у меня в Москве жили мама, отчим и сестра. С ней мы и пошли на запись «Песни-72» по билету на 2 лица, выданному автору этих строк на утренней репетиции.



Собственно, для меня никакой репетиции и не предполагалось. На входе встретил Игорь Кириллов, провел в зал, познакомил со своей соведущей Анной Шиловой. И они спросили, сколько времени займет мое сообщение о песенной рубрике в газете и о песнях, названных уфимцами. Сказали, после какого номера пойдет мое выступление, и любезно поинтересовались, не хочу ли я послушать, как репетируют артисты, что будут выступать вечером. Конечно, я осталась – в начале 70-х эстрадные знаменитости не мелькали на голубом экране так часто и назойливо, как мы их видим сейчас, и понаблюдать в неформальной обстановке за Эдитой Пьехой и Муслимом Магомаевым, Эдуардом Хилем и Тамарой Синявской, Оскаром Фельцманом и Иосифом Кобзоном мне было очень любопытно. Кстати, похоже, что именно тогда зарождался роман у Магомаева с Синявской, потому что, когда Фельцман подвел Муслима к Тамаре и тот поцеловал ей руку, она зарделась, словно маков цвет. А Эдиту Станиславовну в короткой кожаной юбочке и без обычной вечерней прически я сначала и не признала – так скромно она притулилась в уголочке, ожидая своей очереди.
Зато вечером Пьеха выглядела королевой в роскошном белом наряде; и ее элегантной манере держаться женственно и мило могут лишь завидовать нынешние «звезды», похожие друг на друга, как близнецы. А вообще, вечером, перед началом, на весь Союз известные персоналии вели себя настолько просто и демократично, общаясь и друг с другом, и с появляющейся публикой вроде нас с сестрой, что это симпатично высвечивало их внутренний мир. Телеведущую Светлану Моргунову окружали какие-то школьники в пионерских галстуках, рядом раздавал автографы Эдуард Хиль, Александра Пахмутова на ходу закусывала пирожком, поделившись с мужем Николаем Добронравовым, а Лев Лещенко рассматривал стенды с фотографиями, о чем-то переговариваясь с композитором Григорием Пономаренко и присоединившимися к ним девушками из «массовки».



Помню, меня тогда удивило, что на Центральном телевидении со мной не было никаких предварительных договоренностей о содержании выступления – по тем временам и особенно в свете требований нашего республиканского телевидения, где был необходим заранее отпечатанный текст, это казалось невероятной свободой. Конечно, позже можно было любой фрагмент удалить, что на записи и продемонстрировал Иосиф Кобзон, который трижды останавливал хор, прося повторить не понравившийся ему переход от куплета к припеву.
Те самые пионеры, которые беседовали со Светланой Моргуновой, оказались не только участниками детского хора, но и еще и волонтерами, как их бы назвали сейчас, потому что у меня они забрали пачку наших газет с опубликованными песнями присутствующих композиторов и раздали оным в качестве сувенира из далекой Уфы, где их любят и поют.



...Эта памятная встреча «Вечерней Уфы» со столь удачно сконцентрированным песенно-музыкальным достоянием страны имела продолжение девять лет спустя, когда в столицу Башкирии на грандиозный праздник музыки приехали эти же композиторы и некоторые из исполнителей, и «Вечерняя Уфа» подробно писала о выступлениях в авиационном институте, в тресте КПД, на заводе имени Кирова, в оперном театре Марка Фрадкина, Леонида Афанасьева, Давида Тухманова, Павла Аедоницкого, Надежды Чепраги, трио «Меридиан», оркестра под управлением Юрия Силантьева. А Микаэл Таривердиев во время нашего интервью даже похвалился тем, что в его архиве есть эта газета, подаренная ему на «Песне-72». Так удачно закольцевались события, масштабные для всей страны, в которых принимала участие городская уфимская газета.