Свет его души

11 июля исполняется 110 лет со дня рождения башкирского писателя, ученого-фольклориста, доктора филологических наук, профессора, кавалера ордена «Знак Почета» Ахняфа Нуриевича Киреева.

Если Вы спросите меня, что я помню о своем знаменитом кортатае, Кирее Мэргэне, я отвечу, что первое, приходящее ко мне в воспоминаниях, – это удивительный внутренний свет, который исходил от него, ощущение невероятной, всеобъемлющей мудрости и теплоты. Будучи еще совсем ребенком, я понимала, что он особенный человек, и мне очень хотелось впитать все, что было связано с Киреем Мэргэном. Я помню особую ауру его дома: библиотеку, печатную машинку, его портрет… Помню, как, когда кортатая уже не стало, я подолгу сидела в этой библиотеке, пытаясь запомнить и сохранить в памяти все свои детские ощущения.
А вот каким предстает Ахняф Нуриевич в воспоминаниях своего сына (моего отца), журналиста Рушана Киреева: «Теплым летним утром папа, бывало, выходил на балкон. Оказавшись в этом сказочном мирке, закрывал глаза и делал плавный глубокий вдох, раскрывая ноздри и явно наслаждаясь густым утренним ароматом липового цвета. Он мог стоять так несколько минут, потом подшагивал к ветхим перилам - широко раскинув руки, словно обнимаясь со старой липой. Ну, здравствуй, красавица!» Просто невозможно не почувствовать, какой любовью наполнено каждое слово Рушана Ахняфовича об отце.
Если я буду говорить не как внучка, а как филолог и литературовед, то, безусловно, отмечу многоликость и многогранность Кирея Мэргэна – его художественное наследие представляет собой широкое разнообразие литературных форм и жанров. Перу Ахняфа Нуриевича принадлежит знаменитый исторический роман «Крыло Беркута», отражающий события, предшествующие объединению Башкирии с Россией.
Однако писатель не отдавал предпочтения какому-либо одному литературному направлению, он с удовольствием экспериментировал и с формой, и со стилем. Пройдя Великую Отечественную в должности военного корреспондента, Кирей Мэргэн посвящал свои очерки и рассказы подвигам своих земляков, скромно умалчивая, что пришел с войны с целым фронтовым «букетом»: туберкулез, контузия, осколочные ранения обеих ног. Сам писатель считал, что ему повезло, ведь он вернулся домой живым.


Кирей Мэргэн был знаменитым мастером фольклорных травелогов, эссе, очерков, скетчей. Другой гранью его таланта стали рассказы и повести, написанные специально для детской и подростковой аудитории. А пьесы А.Н.Киреева в свое время не сходили со сцены Башкирского драматического театра им. Мажита Гафури и других театров республики. Спектакли десятилетиями собирали аншлаги и из сезона в сезон находились на почетном месте в репертуаре театра.
Во многом Кирей Мэргэн опередил свое время - темы, затрагиваемые в его творчестве, важны и в настоящем. В некоторых его ранних работах ярко уловима как модернистская парадигма, так и элементы постмодернистских течений. Например, в повести «Тайны Караидели», которую сын писателя Р.А.Киреев собирал буквально по крупицам, отмечается необычная для 30-х годов ХХ века техника построения повести - при чтении создается впечатление просмотра кинофильма. Писатель моделирует рассказ при помощи текстуальных картин. При этом он отдает предпочтение подчеркнуто монтажному нарративу, который строится как система скачкообразных переходов от одного композиционного узла к другому, сменяя кадры и мизансцены. Что касается постановки самого «кадра» в повести, то Кирей Мэргэн использует приемы классического кино: наполняет «кадр» параллельным действием таким образом, что выстраивание мизансцены напоминает построение кадра художественного или документального фильма. Что касается временной линии в повествовании, то в «Тайнах Караидели» отмечается нарочито тонко нарушенный хронотоп - для России тридцатых годов прошлого века это была совершенно новаторская техника, отголосок модернизма, предтеча постмодернизма. Зачастую временную линию происходящего в настоящем преламывают ретро-грезы, воспоминания, описания событий прошлого.
Кирею Мэргэну удалось невероятное – он избежал подражания, смело экспериментировал с текстом и образами, добился нового художественного звучания и, несомненно, намного опередил свое время в литературном и научном планах. И сегодня, сравнивая его творчество с лучшими образцами современной литературы, мы видим, сколь значима и глубока оказалась его новая литературная модель.
К сожалению, жизнь устроена так, что люди уходят. Но остаются их дела и поступки. Остаются отголоски воспоминаний. Остается их творчество. Творческое и научное наследие Ахняфа Нуриевича Киреева действительно представляет собой целую кладовую литературных сокровищ. А нам, потомкам, остается чтить и беречь самую светлую, самую добрую память.