Пришло время Островского!

Впрочем, драматургия этого Мастера никогда не теряла своей актуальности…

В нынешнем году в России широко отмечается 200-летний юбилей великого русского драматурга Александра Николаевича Островского. Едва ли не во всех городах, в столицах и в регионах в честь классика проходят театральные фестивали, научные конференции и, конечно же, выпускаются новые спектакли.
Вот и в Государственном академическом русском драматическом театре Республики Башкортостан готовятся к премьере! Уже 10 и 11 февраля первые зрители увидят комедию «Лес». Над спектаклем работает известный российский режиссер Николай Дручек. Пространственное решение спектакля создает художник-постановщик Владимир Мартиросов, художник по костюмам – Яна Глушанок.
Надо, однако, сказать, что имя Островского в уфимских афишах появляется не только в юбилейные дни. Из сорока семи оригинальных пьес драматурга за полуторавековую историю Русского драматического театра на его сцене были поставлены практически все «сюжеты», а некоторые названия появлялись по нескольку раз.

Чего стоит только спектакль «Бешеные деньги», который поставил Михаил Рабинович! Вот уже больше десяти лет он идет с постоянными аншлагами: удивительно точно попадает эта комедия в наше время! Отрадно, что в апреле коллектив сыграет «Бешеные деньги» на XIII Международном фестивале «Островский в доме Островского», который проводит Государственный академический Малый театр в своем филиале в Когалыме.
Удивительный автор – Александр Николаевич! Порой возникает ощущение, что тексты его с каждым десятилетием становятся все актуальнее, а смыслы – глубже и многозначнее.
«Лес» – «одна из лучших вещей Островского по той поэзии, которой она проникнута». И с этим мнением выдающего театрального критика Павла Маркова сложно не согласиться.
Кажется, все есть у помещицы Гурмыжской: большое имение, авторитет среди богатых соседей. Есть лес, который по собственной воле и безо всякой логики можно продать проворному купцу.
Нет только любви – страстной, чувственной, пылкой. А годы уходят… И вот в доме Раисы Павловны появляется молодой, статный, недоучившийся в гимназии дворянин Алексей Сергеевич Буланов. И никаких ненужных разговоров по губернии не пойдет, ведь есть у Гурмыжской воспитанница, ради блага которой якобы и хлопочет тетушка...
Нам удается ненадолго отвлечь режиссера от репетиции:
– Есть местечко, где люди живут своей жизнью, своими страстями, своими протестами, – вступает в беседу Николай Иванович Дручек. – Любовью, ненавистью, ревностью, грехами… Это уже даже не разрушающаяся усадьба, не деревья, от которых остались одни пни. Здесь давно все поросло травой. Но чем дальше это происходит, тем озорнее живут люди! Вот такой возникает парадокс. – Николай Иванович замолкает, задумывается. – Живут, играют в жизнь, чтобы не замечать того, что происходит вокруг. Игра – это свидетельство жизни! Что бы ни случилось, в человеке природой заложено жизнелюбие! Это наша потребность, по-другому быть не может! Человек хочет жить – да, нагрешив, да, проиграв, но он страстно хочет жить! И он имеет право на простые человеческие чувства!
– И все было бы шито-крыто, если бы в один день аккурат возле имения «Пеньки» не встретились два бесприютных актера – Несчастливцев и Счастливцев…
– Да, приходят два артиста, два человека от искусства, которые живут его категориями. Они сильно отличаются от здешней среды… Александр Николаевич писал о том, что искусство не может справится с жизнью...
– А Всеволод Эмильевич Мейерхольд в своем «Лесе», поставленном в 1924 году, утверждал обратное – абсолютное торжество комедиантства над жизнью…
– Но сегодня мы понимаем, что искусство ничего не может поменять, оно даже повлиять ни на что не может. Сегодняшние Счастливцев и Несчастливцев (их играют Николай Рихтер и Александр Степанов – Е.П.) и не предпринимают никаких попыток… Они здесь единственные, кто не играет, не лицедействует. Их образ жизни – дорога. И нет ощущения, что они могут дойти куда-то: в Керчь или в Вологду... У нас это, кстати, два абсолютно равновеликих артиста. Нет такого, что один выше другого – просто у Несчастливцева есть некий флер трагического героя!.. Если они и говорят о своих амплуа, то только с иронией – в гримерках все равны!
– Кто такая Раиса Павловна Гурмыжская? Играли ее и вздорной барынькой, и эксплуататоршей…
– Гурмыжская сегодня – это женщина, которая может управлять и распоряжаться. Она не вздорна, а абсолютно логична. Богата. И может себе позволить открыто и довольно цинично при включенном в зале свете рассказать зрителю, почему она выписала к себе этого молодого человека – Буланова... Это не каприз, не самодурство, это ее воля. Такой мы пробуем сделать ее с актрисой Ириной Агашковой.
Таковы ее взаимоотношения с внешним миром. А вот внутри… Это бунт – бунт любой женщины, которая вдруг понимает, что ее время уходит! А чувства остаются такими же, как в молодости!.. Только этим можно оправдать мезальянс, который мы видим. Да, говорит она, я выгоню из дома Аксюшу, да, я буду такой – потому что весь мир несправедлив! И эти мотивы понятны зрителю в любые времена – будь то век Островского или наши дни.
– Что касается другой любовной линии – Аксюши и Петра…
– Там тоже все непросто. Кажется, что после всех перипетий они воссоединятся благодаря артистам, но… Тут много вопросов: какое будущее их ждет?.. Над этим мы и размышляем с исполнителями ролей – Дарьей Филипповой, Дарьей Толканевой, Иваном Овчинниковым и Азатом Шакировым.
– Насколько вообще Вам близок Островский?
– Я никогда раньше его не делал. Не брался за него. Он архисложный! Его нельзя ставить по законам драмы двадцатого века. Как его делать в веке двадцать первом?.. И так, чтобы не по-фоменковски… И не как у Эренбурга... Каким он получится у меня? Не знаю… Мы попробуем убрать «четвертую стену» и выйти к залу. Почему-то мне кажется, что сегодня Александр Николаевич не станет этому сопротивляться. Будем апеллировать к зрителям как к свидетелям и соучастникам событий. И надеемся, что наш диалог состоится!