Триумфальное возвращение

Финальным и очень мощным аккордом минувшей недели стала премьера в Башкирском государственном академическом театре оперы и балета.
По хронологической справедливости премьера оперы композитора Салавата Низаметдинова «В ночь лунного затмения» состоялась в 1996 году, а нынешнюю премьеру новой версии спектакля на музыку Салавата Ахмадиевича можно позиционировать как возрожденное и столь необходимое и труппе театра, и нашей публике возвращение в репертуар БГАТОиБ уникального произведения. Идея его создания родилась у незабвенного директора Башкирского оперного, потрясающего артиста и музыканта, выдающегося певца Радика Гареева. Именно он в свое время предложил Салавату Низаметдинову обратить пристальное внимание на великую трагедию Мустая Карима, заказав композитору от имени театра оперу на этот сюжет.

Радик Арсланович, как мудрый директор, страстно жаждал освежения репертуара БГТОиБ, мечтал о появлении нового оперного спектакля, который, оттолкнувшись от национальной почвы, поднялся бы до высот интернационального. Именно поэтому он выбрал вневременную и лишенную узких этнических рамок пьесу Мустафы Сафича, которая нашла свое воплощение на самых разных театральных площадках нашей страны, а также за ее рубежами. А еще всенародно любимый певец Гареев мечтал исполнить партию Диваны, о чем некогда сам поведал мне в одном из интервью. Но рукою, чувствами и вдохновением творца владеет сам Создатель, и он распорядился так, что роль Диваны стала предназначением теноров… Радик Арсланович расстроился, конечно, но не обиделся ничуть, понимая, как исключительно творческий человек, что в таких вопросах автору диктовать нельзя. В той ситуации директора Гареева больше всего волновала судьба нового оперного спектакля, которым к тому моменту занимался, помимо, естественно, композитора, тройственный союз – дирижер Валерий Платонов, режиссер (он же совместно с Салаватом Ахмадиевичем – автор либретто) Рустэм Галеев и художник Курбандурды Чарыев.
Как известно, лишенный возможности видеть, Салават Низаметдинов зрил сердцем. И обладал к тому же феноменальной способностью держать в сознании всю партитуру. Дирижер-постановщик Валерий Игнатьевич Платонов, заслуженный деятель искусств России, народный артист Башкортостана, лауреат Национальной театральной премии РФ «Золотая Маска», вспоминая тот период, рассказывает о том, что процесс был долгий, и когда опера была готова в клавире, они приступили к работе над партитурой: «Низаметдинов писал большими кусками, но вы понимаете, Салават Ахмадиевич писал по Брайлю. А по Брайлю можно писать построчно, но никак не вертикально, и я поражался и поражаюсь тому, как в голове человека может держаться вся партитура. Потом он диктовал это своим ассистентам, секретарям. Далее Салават приходил ко мне, вместе с секретарями, с партитурой… И мы сидели часами, рассматривали, выслушивали, где-то корректировали, где-то изменяли его «текст»… В общем, так продолжалось довольно долго. И все равно основная работа над партитурой шла во время постановки, когда выяснялось, что где-то что-то лишнее, я имею в виду в плане оркестровки, где-то перегрузка; где-то, наоборот, недогрузка, и тогда надо было что-то добавить или чуть убавить. Потому работа была долгой, тяжелой, но при этом очень радостной и вдохновенной.

...Если говорить про сегодняшнюю работу над оперой «В ночь лунного затмения», то, когда ко мне театр обратился, чтобы я этим занялся, мне было понятно: надо сделать новую партитуру, ну не буквально новую… Но все-таки исправить те недочеты, которые в процессе первой постановки остались неисправленными, не все было воплощено… Поэтому я приготовил новую партитуру, в которой некоторые вещи исправил. Но… Подчеркну – это не есть новая оркестровка, поскольку на девяносто процентов оркестровка, все тембральные идеи – это идеи самого автора. Я только поправил кое-где расположение аккордов, где-то – недостающие линии и так далее…»
В итоге на сцену вернулся шедевр Салавата Низаметдинова. И возвращение сие было приурочено к грядущему 105-летию со дня рождения Народного поэта Башкортостана Мустая Карима.
На сей раз над созданием спектакля работали молодые постановщики – режиссер Ляйсан Сафаргулова, режиссер по пластике Алина Мустаева, художник Екатерина Малинина (Санкт-Петербург), а также большой мастер, известный во всей России и за ее пределами художник по свету Евгений Ганзбург (Санкт-Петербург), не так давно поставивший вместе с режиссером Дмитрием Егоровым в Стерлитамакском русском театре замечательный спектакль «Жизель Ботаническая» по рассказу Эдуарда Кочергина; и уже опытный хормейстер Александр Алексеев, заслуженный артист Башкортостана, прибавьте к этому блистательный состав исполнителей, а также прекрасную работу хора и оркестра театра и вы поймете, почему зал неистовствовал и аплодировал стоя.
И все сложилось самым счастливым образом. И все совпало – гениальная музыка, яркие необычные постановочные решения, воплотившие в себе слияние этники и хайтека, деликатное отношение к традиции, а также новации, позволившие не только взглянуть на эту оперу с точки зрения сегодняшнего дня, но и вослед первой версии также ввести ее в контекст вселенской истории и размышлений не просто о прошлом, но и о судьбах мира, что называется, здесь и сейчас.
Насыщенность этого оперного спектакля символами и знаками, которые считывает внимательный зритель, такова, что все это требует отдельного разговора, каковой, безусловно, последует на страницах «Вечерней Уфы».