Григорович есть и будет!

Когда речь идет о человеке преклонного возраста, разумом понимаем естественный ход событий. Но когда это происходит с человеком, значимым для тебя, сыгравшим определенную роль в твоей судьбе, охватывает ощущение страшной внезапности, несправедливости. Такое я пережила при скорбной вести о кончине Юрия Николаевича Григоровича. Как же так, не может быть?! Нужно какое-то время, чтобы собраться с мыслями, найти нужные слова…
Как и когда я впервые узнала, кто такой Григорович? В пору учебы в Ленинградском университете. Девчонка, приехавшая из провинции, с детства влюбленная в балет, но знавшая его только по кино, открыткам, газетно-журнальным снимкам, стала завсегдатаем балетных спектаклей Кировского театра. Сначала по программкам запомнила фамилию Юрия Николаевича как танцовщика. Исполнял не главные партии, но всегда обращал на себя внимание особой выразительностью, экспрессивностью. А в апреле 1957 года состоялась премьера балета «Каменный цветок» на музыку Сергея Прокофьева в постановке Юрия Григоровича. Какое счастье, что не пропустила событие!
Это было новое слово в хореографии. Тогда я еще не знала, например, термина «танцевальный симфонизм». Но невозможно было не заметить, как сильно отличалась постановка Григоровича от других балетных представлений динамичностью, сквозным танцевальным действом, слитностью танца и музыки, накалом драматизма происходящего на сцене. Никаких пауз, пантомимных жестов, только танец, танец, танец… Спектакль смотрелся на одном дыхании. Все только и говорили о балете Григоровича, великолепных исполнителях – Алле Осипенко (Хозяйка Медной горы), Александре Грибове (Данила), Ирине Колпаковой (Катерина), Александре Гридине (Северьян). Юрий Николаевич и сам танцевал Северьяна, но я не попала на тот спектакль.
Кто бы сказал мне тогда, что жизнь моя тесно сольется с театром, балетным искусством, что стану счастливым наблюдателем вдохновенной работы Юрия Николаевича, уже признанного великим хореографом современности, буду общаться, брать интервью…
Сотрудничество с Юрием Николаевичем – незабываемое событие в жизни балетной труппы и всего коллектива Башкирского государственного академического театра оперы и балета.
Более трех десятков лет уфимцы и гости города не устают смотреть балеты «Тщетная предосторожность», «Дон Кихот», «Щелкунчик», «Лебединое озеро» в хореографии Григоровича. Вместе с «Корсаром», «Спартаком», «Легендой о любви», поставленными после некоторого перерыва, этот список насчитывает уже семь спектаклей. Если не считать Краснодара, в котором Юрий Николаевич создал свой театр и воплотил на сцене практически все свои балеты, сцена БГАТОиБ – единственная в России, где идет столько постановок Мастера. Они с непременным успехом участвуют в различных фестивалях, гастрольных турах. Это поднимает престиж нашего театра, который всегда, со времени своего рождения, считался одним из крупнейших музыкальных центров российских регионов.
Как начиналось и развивалось уникальное сотрудничество?
В марте 1993 года по приглашению директора театра, талантливого певца, неординарного человека Радика Гареева Юрий Николаевич приехал в Уфу со своей молодой труппой «Григорович-балет». В это же время башкирские артисты представили премьеру балета Петера Гертеля «Тщетная предосторожность» в новой сценической редакции Юрия Григоровича. Лукуллов пир для уфимских балетоманов после недавнего, в конце восьмидесятых, застоя театральной жизни.
В день рождения Рудольфа Нуреева, 17 марта, Юрий Николаевич прямо со сцены рассказал о своей дружбе с великим танцовщиком и предложил считать эти гастроли первым фестивалем памяти великого Руди, проводить такие праздники ежегодно во славу танца. Так с легкой руки Мастера и повелось…
– Меня позвали в Башкирский театр принять участие в подготовке к балетному фестивалю, – рассказывал Юрий Николаевич. – А тут произошло трагическое событие – смерть Нуреева. Фестиваль как-то естественно стал фестивалем памяти Рудика Нуреева, с которым я дружил и работал. Мы, можно сказать, зачинатели Нуреевских фестивалей…
В 1995 году Юрий Николаевич ушел из Большого театра и стал активно работать с башкирской труппой. Это счастливое событие в жизни Башкирского государственного академического театра оперы и балета. Трудно переоценить то, что Григорович сделал для становления и взлета престижа башкирского балета не только в российском, но и мировом пространстве.
Юрий Николаевич приехал в Уфу после известных событий в Большом театре, он не хотел встречаться с журналистами, давать интервью. У меня нашлись авторитетные адвокаты в лице Зайтуны Агзамовны Насретдиновой и Шамиля Ахмедовича Терегулова. Но главное, мне удалось растопить Мастера словами о том, что была на премьере его «Каменного цветка». Он посветлел, заулыбался, оживленно заговорил.
– Я очень люблю, – признался тогда Юрий Николаевич, – когда в разных городах мне говорят о том, что были на моих премьерах, постановках.
Мы встретились накануне премьеры «Щелкунчика» после генерального прогона (27 августа 1995 года) прямо в зрительном зале. Разговор получился содержательным и душевным, хотя несколько сумбурным. Чувствовался горький осадок от событий в Большом, но Юрий Николаевич подчеркнул, что ушел из театра по своей инициативе. Всё-таки ему хотелось высказаться, он начинал говорить, порой не дослушав до конца вопрос. Да и я, конечно, волновалась. Но всё это придало, на мой взгляд, особую живость и непосредственность беседе. Её запись храню много лет как драгоценную реликвию.
Позже из этого интервью родилась глава о «Щелкунчике» в моей книге «Гран-па Башкирского балета» – «Сказка о юности и мечте».
Юрий Николаевич Григорович – потрясающий собеседник. Восхищают широта и образность его мышления, молодость духа, великолепное чувство юмора, которое, к сожалению, трудно передать на бумаге, ибо особый шарм – в богатстве и тонкости интонаций.
Друг Юрия Григоровича, балетный критик, ученый, педагог Эмилия Ивановна Шумилова, супруга замечательного дирижера Ярослава Вощака, который поставил в Уфе оперы «Аида», «Дон Карлос» и «Салават Юлаев», приезжала на премьеру его «Лебединого озера».
– Это, конечно, великое историческое событие, что Григорович здесь творит, – сказала в беседе Эмилия Ивановна. – Он – Пигмалион, который вдохнул душу, преобразил башкирский балет.
В 1995 году хореограф поставил в нашем театре балеты «Дон Кихот», «Щелкунчик», «Лебединое озеро», в 1998 году – новые редакции «Щелкунчика» и «Лебединого». Театр гордится, что его афишу украшают спектакли, оформленные талантливым сценографом, соратником Григоровича в течение тридцати лет Симоном Вирсаладзе. Эти постановки увидели в США, Голландии, Италии, Египте, Португалии, Таиланде.
Время работы с Мастером незабываемо. Установился такой творческий контакт, о каком можно только мечтать. Взаимопонимание и взаимоотдача – потрясающие. Наши танцовщики получили уроки творчества, мастерства Великого Грига. Так его называли за глаза в Большом театре, уфимские артисты подхватили, Юрий Николаевич знал об этом и не обижался.
Шамиль Терегулов не скрывал, что для него образец творчества – Юрий Николаевич. Ему близок был девиз Мастера: «Цель творчества – самоотдача». С благодарностью говорил о том, как много получил от совместной работы с ним.
– И наверное, мой спектакль «Журавлиная песнь» получился, – признавался Шамиль Ахмедович, – благодаря влиянию Григоровича. Когда он работал у нас, я постоянно находился рядом. Он – великий режиссер балета. В общении с ним начинаешь постигать ход его размышлений, понимать, ЧТО и КАК нужно делать в балете. Приятно, что и Юрий Николаевич ценил творческую устремленность и профессиональную подготовку нашей труппы.
Каждый балет Григоровича – шедевр хореографии, образец бережного отношения к наследию классики.
О Юрии Николаевиче мне очень много рассказывала Зайтуна Агзамовна Насретдинова. Ей приятно было вспоминать, что в Ленинграде в одно время с ней и Халяфом Сафиуллиным учился Юрий Григорович. Они дружили, вместе репетировали, выступали в учебных спектаклях и театральных постановках. В 1998 году очередной приезд Юрия Николаевича в уфимский театр на постановку «Лебединого озера» совпал с юбилеем балерины, и мне удалось «разговорить» Мастера. Его рассказ полностью опубликован в театральном журнале «Аксаковский дом», в номере, целиком посвященном легендарной балерине.
Балеты, поставленные на уфимской сцене великим хореографом, пользуются неизменным успехом у публики и приносят творческое удовлетворение артистам. Новые поколения исполнителей осваивают хореографию и саму атмосферу спектаклей, учатся, совершенствуются. Летели годы, и казалось, что пребывание Мастера здесь стало просто эпизодом в истории башкирского искусства. А еще остался неизгладимый след в душах всех, кто работал, общался с этим необыкновенным человеком.
Мы жалели, что не удержали Юрия Николаевича в республике, он отыскал сердцу уголок в более теплых краях – в Краснодаре, где создал свой балетный театр, который гастролирует с его постановками по всему миру.
Но, оказывается, один человек все это время лелеял надежду и верил в возвращение Мастера в театр. Говорю о Леоноре Куватовой. Весной 2011 года Леонора Сафыевна несколько раз ездила в Москву, встречалась с Юрием Николаевичем, уговаривала его поставить в Уфе еще хотя бы один балет. И уговорила! В знак многолетней дружбы, доброй памяти о Шамиле Терегулове, уважения к самой Леоноре и башкирскому балету согласился. Очень хотелось «Легенду о любви», но хореограф предложил «Корсара». И театр возрадовался. В 2012 году уфимцы получили очередной подарок – премьеру этого балета. А на следующий год – «Спартак», и в 2016-м – «Легенда о любви».
…Через несколько дней Башкирский театр представит премьеру лучшего балета Александра Глазунова и одной из любимых работ Юрия Николаевича – «Раймонда». Григорович сделал несколько версий – в Мариинском, Большом, Миланском театрах, и все разные, Мастер никогда не повторялся. Бережно сохранив лучшее в хореографии Петипа и Горского, Григорович сочинил свои фрагменты, внес коррективы в либретто. Зрители увидят спектакль, воспевающий всепобеждающую силу любви, возвышенные чувства, благородство, то, что волнует и дорого человеку во все времена.
Постановка «Раймонды» 1994 года в Мариинском театре, как говорил сам Юрий Николаевич, дань сердечной памяти другу, коллеге, единомышленнику – театральному художнику Симону Багратовичу Вирсаладзе. «Раймонда», как и большинство постановок Мастера, создана в содружестве с ним. На основе оригинальных декораций Вирсаладзе сценическое пространство для современной редакции балета на башкирской сцене оформил давний друг театра Дмитрий Афанасьевич Чербаджи. Башкирский государственный академический театр оперы и балета с особым чувством признания, благодарности и неизбывной любви посвящает постановку самому хореографу.
Вновь и вновь вспоминаю нашу беседу в январе 2012 года, когда маэстро прибыл в Уфу, для работы над балетом «Корсар». В те дни широко праздновалось его 85-летие, и я не удержалась от реплики:
– Юрий Николаевич, Ваш юбилей широко отмечался в Москве, Краснодаре... Наша труппа в Вашу честь дала балет «Щелкунчик»... В Большом театре идут Ваши спектакли. Художественный руководитель Сергей Филин после гала-концерта, посвященного Вашему юбилею, сказал: «Какое счастье и честь работать с таким Мастером и танцевать для него!» Вспомним 1995 год... Как история расставила все по своим местам! Вам это приносит удовлетворение?
И в ответ услышала потрясающее, страстное, глубокое, сказанное с истинно григоровичевской интонацией:
– Ничего пока не расставляла. Пока мы живы, все разговоры – ерунда! Вот когда мы умираем, тут начинаются разговоры о том, кто это... На расстоянии начинает проявляться настоящее лицо! Будь то художник, политик, артист... Нужно, чтобы время отдалилось. Современники не понимают ничего!
Чтобы определилось настоящее лицо Юрия Григоровича, не потребовалось большого расстояния и много времени. Еще при жизни его назвали легендой и великим хореографом современности. Таким и остается навсегда. Пусть посвящение, но не прощание. Дорогой Юрий Николаевич, Вы есть и будете! Вы с нами!