СТРОЙКА МИНУВШЕГО ВЕКА

Трасса дружбы связала Бухару и Урал подземной нитью

В моей шкатулочке вместе с бижутерией и незамысловатыми мелочами хранится дорогая сердцу реликвия - значок с мастерком. Такие выдавали бойцам ССО, выезжающих на строительные объекты, причем не только нашей республики. Наш студенческий строительный отряд назывался “Уфимец”. А трудовое лето мы провели в пустыне Каракумы, участвуя в возведении нового города Газ-Ачак (ныне - Газаджак), что в Туркмении на границе с Узбекистаном.

Командиром отряда в триста человек был аспирант Уфимского нефтяного института Марат Мансуров, комиссаром - Володя Моисеев. Возводили мы школу, больницу, дома для жителей будущего города. Возник он в 1967 году в связи с разработкой Ачакского месторождения. И на строительстве мощного газопровода “Бухара-Урал”, непосредственно в Газли работал тоже отряд из Уфимского нефтяного. Возглавлял его тогдашний секретарь комитета комсомола УНИ Анатолий Авдеев. Мой муж, будучи аспирантом кафедры сооружения трубопроводов славного вуза, выезжал туда. Привез множество материалов для своей будущей диссертации, ибо уникальность проекта трубопровода “Бухара-Урал” состояла и в том, что здесь впервые в СССР использовались в основном отечественные трубы диаметром 1020 миллиметров (максимальный до тех пор составлял всего лишь 820 миллиметров).
О существовании природного газа в бухарских землях русские геологи знали еще в XIX веке. Его появление в упомянутых местах объясняли так: море, ушедшее отсюда миллионы лет назад, оставило после себя продукты разложения, трансформировавшиеся впоследствии в газ и нефть.
К моменту начала современных геолого-разведочных работ пески пустыни Кызылкум скрывали под собой шесть газоносных пластов.
Предполагалось, что трубопровод, берущий начало в узбекском Газли и ведущий на Урал, принесет голубое топливо тридцати трем городам этого региона, в числе которых Магнитогорск, Челябинск, Свердловск, Нижний Тагил, Орск... Было подсчитано, что только промышленным центрам Урала в конце семилетки потребуется ежегодно более 41 миллиона тонн дальнепривозного угля. Газ позволял вдвое сократить эту потребность.
В ноябре 1958 года для выбора направления трассы газопровода в Среднюю Азию отправилась экспедиция.
Вскоре в Москве состоялось расширенное заседание коллегии Главгаза. В нем приняли участие ответственные работники Совета Министров СССР, Госплана, Госснаба, Минздрава, Академии наук...
Было принято решение - рекомендовать к утверждению Западный вариант направления трассы и разрешить институту “Гипроспецгаз” приступить к составлению проектного задания газопровода “Газли-Урал”.
Масштабы будущей стройки поражали воображение: протяженность в однониточном исполнении - более 4500 километров, диаметр труб, как было уже отмечено, 1020 миллиметров! Строили трубопровод, как говорится, всем миром, не зря эту трассу называют трассой дружбы.
У многих уфимцев хранятся как реликвии значки с символической трубой и надписью “Бухара-Урал”. Такие давали участникам стройки, в числе коих были и инженеры, и рабочие тогдашнего СМУ-74 треста “Нефтепроводмонтаж”. СМУповцы выполняли все виды сварки, а специалисты треста “Востокнефтепроводстрой” - генподрядные работы. Как вспоминает ветеран треста “Нефтепроводмонтаж” Владимир Наумов, трудились они на совесть, причем в сложнейших условиях. В итоге за отличную работу на стройке века трест “Нефтепроводмонтаж” в 1964 году был награжден орденом Ленина. Указом Президиума Верховного Совета СССР за выдающиеся производственные успехи, достигнутые при строительстве первой очереди газопровода “Бухара-Урал”, Николаю Алексеевичу Воробьеву - начальнику этого треста - присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали “Серп и Молот”, а тогдашний главный инженер “Нефтепроводмонтажа” (впоследствии первый секретарь Башкирского обкома КПСС) Мидхат Закирович Шакиров был награжден орденом Ленина.
...Однако стройка - это не только километры труб и кубометры грунта, но и удивительная природа, незабываемый местный колорит и... не слишком романтичные условия, в которых пришлось работать первопроходцам. Это мы познали, скажем прямо, на себе.
Говорят, что Кызылкум и Каракумы весной покрыты ковром алых маков... Мы же увидели море грязно-желтого песка с редким колючим кустарником. А еще палящее солнце на безоблачном небе! Впрочем, пустыня лишь на первый взгляд кажется мертвой, на самом деле жизнь здесь кипит повсюду: черепахи, вараны, змеи, пауки, фаланги, скорпионы... Всю эту нечисть мы вначале боялись, потом постепенно привыкли... Правда, не обошлось без приключений.
Наш фотокорреспондент и кинооператор Стас Катаманов умудрился сесть на скорпиона. Перепуганный, он примчался в медпункт, крича: “Уходите все, я буду снимать штаны”. Угроза миновала, когда стройотрядовский доктор извлек безобидного паука, лишь похожего на пустынную тварь.
Бухара, Хива, Ургенч - города, словно перенесенные в реальную жизнь из восточных сказок, с неповторимой архитектурой дворцов и мечетей, с базарами, где на прилавках высятся горы арбузов, дынь, что в те годы нам казалось диковинкой. А чего стоит “ишачий” рынок, на котором можно приобрести не только ушастого упрямца, но и “кораблей пустыни” - верблюдов...
Мы совершили удивительную экскурсию в древнюю Хиву. Говорят, раньше путешественники предлагали местным чуть ли не мешок золота, лишь бы получить возможность увидеть ее...
Легенда гласит, что город вырос вокруг колодца Хейвак, чья вода имела удивительный вкус. Сам же колодец был выкопан по приказу Сима, сына библейского Ноя.
Согласно археологическим данным, Хива была основана более двух с половиной тысяч лет назад. В древности город был известен под названием Хейвак. В своей истории он пережил ахеменидское завоевание и периоды расцвета, когда границы древнего Хорезма простирались аж до Колхиды.
Так вот, на расстоянии в 150 километров от современной Хивы, недалеко от населенного пункта Куня-Ургенч (территория Туркмении), что означает “старый Ургенч”, находятся руины древней столицы, по которым мы и полазили в те поры от души. Помню, один из старожилов, он же - местный экскурсовод и смотритель небольшого здешнего музея пообещал нам, что эта каменная жемчужина будет отреставрирована. Но как она выглядит сейчас, не знаю...
А вообще, впечатления от Узбекистана и Туркменистана наша семья хранит. Более того, мы приобрели там прекрасных товарищей, людей, близких нам по духу. Так что повторюсь: не зря эту трассу называют трассой дружбы.