Благодать на кончиках пальцев

"Кто со мной?" - бросил я накануне, в Крещенский сочельник, клич друзьям. "Побаиваюсь", - ответили одни. "Не созрел еще", - дипломатично отписали сообщения другие. Это что ж, я один окунаться буду? Да нет, конечно, у вырубленной на Белой иордани народу соберется предостаточно. Я, выходит, созрел? Наверное. Просто уже не хочется каждый год со стороны смотреть на воодушевленные лица решившихся шагнуть в ледяную купель. На редакционной планерке заявил: "В Крещение у монумента в Белой окунусь". И мои дорогие коллеги не без доли здорового садизма обрадовались: "Вот и напишете о своих ощущениях на первую полосу". Напросился. Назад пути нет.

И утром девятнадцатого мне оставалось лишь блаженно улыбнуться, глядя на беспристрастное табло электронного термометра, где значилось - минус двадцать один...
Ощущения... Я заранее знал, что они будут разными, неповторимыми, где-то даже необъяснимыми. Как ощущение от всего нового и экстремального. Мне вспомнилось давнее письмо из десантного училища моего школьного друга, ныне покойного Юры Груздева, в котором он рассказывал о своем первом прыжке с парашютом. Немногословный и скупой на эмоции в жизни Юрка на двух исписанных с обеих сторон тетрадных листочках сотворил поэму, песню о своем полете! Я читал и чувствовал, что эмоции его просто переполняют: мой друг в порыве вдохновения находил удивительно красочные и переливающиеся эпитеты и сравнения.
Настраиваясь на предстоящее купание, я стал вспоминать все, что было испытано из подобного. Ну, много раз на рыбалке под лед проваливался - это не в счет. Даже промокшая, теплая одежда не дает замерзнуть. Далее. Лет двадцать назад мы с коллективом редакции в каждый выходной ездили в сауну, что в Республиканском физкультурном диспансере, где, разгоряченные, выбегали на снег и подолгу в нем валялись. Но это тоже не в счет - после парной никакого холода не чувствуешь. Вспомнил еще, как нас с моим другом и коллегой Фларитом Шакировым сподвиг зимой облиться холодной водой живший в деревне его брат Венер. Помню, с какой опаской мы смотрели на ведра с набранной из колодца водой и как потом совершенно неожиданно эта вода показалась... теплой. "Она же теплее воздуха", - улыбался, глядя на наши довольные лица, Венер.
Значит, вода в проруби должна ощущаться теплой. Хорошо, если так. Выходит, надо быстрее окунаться? За сими теоретическими измышлениями меня и накрыл в светлый Сочельник Христов сон...
Вообще, а надо ли в праздник Крещения окунаться в ледяную воду? С точки зрения православия, дело это сугубо добровольное и оно не включено в какие-то церковные традиции и каноны. И потому кто-то воспринимает это как добрый, очищающий душу обряд - собственно, так оно и есть. Кто-то, пользуясь случаем, хочет испытать себя. А кто-то таким образом, через преодоление и вполне понятный страх, доказывает свою преданность Богу и истинную Веру, нередко подразумевающую Поступок.
Что побудило именно меня? Отвечу честно: и первое, и второе, и третье. Знаю точно: делать это надо с глубочайшим убеждением и верой в то, что ничего дурного с тобой не будет. Я вспомнил медицинские случаи, о которых мне рассказывал замечательный человек и врач от Бога Олег Владимирович Галимов, где действительно Вера творила чудеса. Вера в выздоровление, во врача. Вера в Бога. (Но не надо забывать о медицинских противопоказаниях такому купанию. Вот тут, думаю, как раз уместно вспомнить строки из Евангелия: "Не искушай Господа Бога твоего...")
"Январский воздух чист и свеж". Я шагаю к проруби, в руке у меня пакет, где лежит рекомендованный бывалыми набор: махровое полотенце, тапочки и термос с травяным чаем. Людей не так много. Мне понравилась царящая здесь спокойно-торжественная атмосфера, без громкого смеха, криков и визгов. Ей-Богу, подобное было бы не к месту. Кто-то спокойно раздевается, кто-то, уже в плавках, ждет своей очереди для погружения в купель. А кто-то - во дают! - просто не спеша разгуливает в плавках вокруг иордани. Моржи, небось.
Вот и моя очередь. Спускаюсь в воду по деревянным ступенькам. Е-мое! Вода не просто ледяная, она обжигает холодом! Мои теоретические выводы, что "она будет теплее воздуха", потерпели крах. Какой там теплее! Чувствую, что я уже ниже пояса ничего не чувствую. Надо, брат, надо! Встаю на дно. Теперь - трижды окунуться, не забыв про "Во имя Отца и Сына, и Святаго..." Трижды окунаюсь. В тело словно вонзаются мириады ледяных иголочек. Кто-то в Инете писал, что это приятно. Не поддержу. Скажу честно: купель просто шарахнула ледяным экстримом по организму. Улыбаюсь в камеру (уже в редакции посмотрел на мониторе - улыбка вроде не вымученная, прямо орёл), сую ноги в тапочки и топаю в сторону лавочки с моей одеждой. Почему-то очень мерзнут кончики пальцев на руках. Обтираюсь полотенцем, одеваюсь и направляюсь к снимавшему происходящее Диме Мухаметкулову поделиться первыми впечатлениями.
Признаюсь ему и стоящему рядом другому нашему коллеге, фотокору Альберту Загирову: "Это, ребята, не шутки. Мне пока не по себе". Димка улыбается: "Надо думать. А вот до Вас дедок же заходил. Чувствуется, что бывалый. Плескался не спеша, в удовольствие".
Был бы я моржом, и я бы в удовольствие... Мне постепенно становится тепло, и... действительно, тело обретает какую-то легкость, и ты слышишь внутри себя тихое ликование: "Я сделал это!"
Ощущение, как, собственно, я и ожидал, действительно какое-то непередаваемое. Вдруг захотелось снова раздеться и снова спуститься по деревянным ступенькам: я могу - и мне хорошо!
Попивая чай, наблюдаю за спускающимися в купель. Вот молодые парни. Думаю, в первый раз. В глазах - восторг. Вот в воду входит девушка. Решительно окунается, но поднимается обратно в тихом шоке, и где-то "на автомате". Как я тебя понимаю! Многие окунаются не спеша, с чувством и толком. Молодцы, ничего не скажешь.
Некоторые с головой окунали плачущих малышей, иные из которых просто заходились в истерике. А вот это я, друзья, никак не одобряю. Что это? Насильная благодать? Такого не бывает. И если кто-то думает, что сия процедура - добровольная или принудительная - очистит от грехов, то это - увы - самое распространенное заблуждение. Если сегодня в Спасском храме, куда пойду за водой, встречу отца Романа, непременно спрошу о его отношении к подобному.
...Я иду к машине и действительно испытываю какие-то смешанные чувства. Слегка обиженный организм помнит стресс от погружения в ледяную иордань. А душа... Душа радуется. И радость эта неуловимая и слегка будоражащая. Легкая, как покалывание на кончиках моих пальцев...
Впереди - вторая часть моих "мероприятий". Надо заехать в Спасский храм - поставить свечи во здравие и об упокоении, набрать побольше воды, которой делюсь с коллегами, друзьями. Этот храм стал мне особенно близок с тех пор, как с благословения митрополита Уфимского и Стерлитамакского Никона я передал туда икону и стекло от нее с чудесным образом отобразившимся на нем ликом Христа. Чудо это произошло в сентябре позапрошлого года в квартире моего приятеля Владимира Моисеева, чья мама, будучи почти три десятилетия прикованной к постели, молилась иконе "Христос Вседержитель". А после ее смерти на стекле проявился, словно на фотобумаге, лик... Тогда мы с Володей решили передать икону и стекло в Спасский храм, возле здания которого мой приятель жил в детстве. (Об этом случае наша газета подробно рассказывала в свое время.)
...Войдя в храм, я увидел, к своей радости, отца Романа и... Владислава Третьяка! Настоятель рассказывал прославленному спортсмену, приехавшему в Уфу на большой хоккейный праздник, об истории храма, о ходе реставрации... "А еще у нас хранится необычный экспонат... - тут отец Роман перевел взгляд на меня: - О котором, наверное, лучше расскажет Вячеслав Николаевич".
Ба! Вот уж никак не ожидал, что не просто в храме встречу Третьяка, а даже стану на время его экскурсоводом!
Владислав Александрович с интересом осмотрел икону, стекло, выслушал внимательно мой рассказ и согласился: поразительно!
Чем эта встреча не маленькое крещенское чудо? Это ли не благодать - встретить не просто знаменитого, а действительно большой доброй души человека, которым, мы знаем, и является Владислав Третьяк! На прощание легендарный вратарь пожелал счастья всем читателям "Вечерки" и крепко пожал своей большой ладонью мою. Я почувствовал тепло искреннего жеста - и уже не просто самыми кончиками пальцев...
После отъезда Третьяка мы побеседовали с отцом Романом, что для меня стало еще одной благодатью. Именно благодать - общение с этим умным, спокойным и мудрым человеком. Он рассказал: да, денег на реконструкцию не хватает, накопились долги. "Но не ропщем, с Божьей помощью все у нас получится".
Я спросил, как он относится к окунанию плачущих малышей в ледяную иордань? Как и ожидал, мой собеседник высказался неодобрительно: "Это не должно нести кому-то негативные эмоции. Ну чего в подобном хорошего? Глупость. При таинстве крещения мы даже в храме воду подогреваем, дабы малышу было приятно".
Пишу этот материал, а мой телефон пикает, не умолкая: летят сообщения со всех концов города, республики, России: "С Крещением!" И меня очень радует, что среди отправителей много мусульман. Мы все так и должны жить - дружно отмечать и православные, и мусульманские праздники. В такие дни особенно ясно понимаешь и осознаешь - все люди, независимо от вероисповедания, братья. Это заложено изначально в наших душах, и именно наши души противятся какой бы то ни было религиозной розни. Естественно братство и противоестественна вражда.
Я не стыжусь, читатель, этих высоких чувств и, быть может, несколько высокопарных слов. Ибо поет сегодня моя душа, осененная купелью ледяной. И слукавить просто не даст.