УГОЛОК ДУШИ

Мурцовка из счастливого детства

Во второй половине моей жизни судьба неожиданно преподнесла королевский подарок - у меня появился сад! Мой сад, в котором я вольна делать все, что нафантазирую - сажать деревья, кустарники и цветы, какие захочу, и самой делать проект ландшафтного дизайна.
Мечта - иметь свой сад - появилась, наверное, еще в детстве. У каждого человека есть место, где он родился, и оно остается в памяти на всю жизнь. Воспоминания и посещения родных мест питают нас положительными эмоциями и особой энергией. А если к тому же человек родился в атмосфере пленительной природы, то ностальгия по такому зеленому уголку будет особой.
С самого рождения и до 17 лет я прожила в удивительно красивом и необыкновенном месте - там, где когда-то находилась бывшая Непейцевская лесная дача, в окружении дикой природы и рукотворных садов. Это были естественный лиственный лес из дубов, вязов и лип, отделенный границей из дуба и тополей, а также уникальный дендропарк, заложенный еще дворянином Осипом Тимофеевичем Непейцевым, а позже дополненный посадками Ивана Васильевича Базилева и его сына. Легенда о помещике, жившем когда-то в этом месте, овеяла нашу детскую жизнь ореолом тайны, загадок и приключений. Мы с братьями в те годы искали клады помещика, играли в казаков-разбойников, лазали по деревьям, а также собирали грибы и цветы в лесу, наблюдали за живой природой и обожали все эти владения, считая их своими. Кроме естественного леса и дендропарка, вокруг домов научных сотрудников Лесной опытной станции, где работали и мои родители, в теплое время года зеленели и цвели посаженные ими сады. В дендропарке, куда бегали детьми, мы досконально облазили и изучили все уголки. С 1931 и по 2007 год он принадлежал Башкирской лесной опытной станции и в последние годы ее существования пришел в сильный упадок. Во времена же моего детства здесь велись регулярные рубки ухода. Аккуратные дорожки были посыпаны песком, а на деревьях и кустарниках висели бирки с названиями растений на русском и латинском языках. Помню, как наш отец, Юрий Федорович Косоуров, работавший в те годы старшим научным сотрудником лесной опытной станции, называл нам встречающиеся по дороге растения. Наш с братом путь в детсад, а отца - на работу в БЛОС, проходил по аллеям дендрария. Детьми мы любили играть в центральной его части, где слева пролегала вечнозеленая аллея из туи западной, а рядом тянулись ввысь стройные голубые ели. Какое это было горе, когда однажды зимой мы обнаружили лишь пеньки – кто-то в ночь перед Новым годом хладнокровно и безжалостно те ели срубил.
Справа от центральной части дендрария рос бархат амурский, или пробковое дерево – по его мягкой пористой коре мы любили проводить руками и всякий раз удивлялись – настоящая пробка! Слева от входа в дендропарк нас встречали кусты сортовой сирени, калины махровой «бульденеж», а справа три высоких березы. Под их кронами находилась могила красноармейца - c красной звездой на обелиске и железной черной оградой, - немного пугавшая и в то же время возбуждавшая наше детское любопытство. Вся эта территория окаймлялась кустами магонии падуболистной – вечнозеленого кустарника из семейства барбарисовых с глянцевыми, кожистыми, темно-зелеными колючими листочками. Дальше вниз к двум тогдашним бревенчатым зданиям станции шла аллея из можжевельника казацкого. Напротив берез, через дорожку в центре росли груша уссурийская, клен зеленокорый и клен остролистный; справа в дальнем углу темнела береза каменная.
Лишь только начинал таять снег, в проплешинах появлялись первые подснежники. Под деревьями мы отыскивали распустившиеся белую ветреницу дубравную и желтую лютиковидную, разноцветные медуницы, сиреневую хохлатку Галлера и желтые звездочки гусиного лука. Позже мы находили куртинки с фиалками. Ах, как дивно пахли, как нежно цвели эти изящные создания!
Ранней весной, где-то уже в конце апреля, зацветала черемуха, с середины мая начинали распускаться различные сорта яблонь, груш, сливы и вишни. К этому благоуханию начинал примешиваться запах сирени, а ближе к лету божественный и волнующий аромат чубушника, который у нас называют жасмином.
Перебежав дубовую аллею, мы попадали в питомник с плантацией сортового шиповника: коричный, морщинистый (крупноплодный), с посадками боярышника, тополей, осины, осокорей, с аллеей лиственницы Даурской и массивом сосен. Под их пушистыми ветками, в этих лабиринтах мы обустраивали пространства своих замков и увлеченно играли. Чуть дальше на границе питомника маячили стройные и высокие кроны пирамидальных тополей. Они были новшеством для Башкирии и напоминали мне о дороге на юг - через Ставрополье в Краснодарский край, куда мы каждое лето ездили к родным - на родину мамы и бабушки. А если от пирамидальных тополей дендропарка пойти вверх по дорожке вправо, то можно было увидеть лианы - интересное растение, привезенное с Дальнего Востока - лимонник китайский. Помню его необычный приятный аромат и маленькие красные ягоды, напоминающие гроздья винограда в миниатюре. В ягодке были желтые семена: раскусишь ее, а позже почувствуешь, как голова становится ясной, прибавляются силы и энергия.
Дендропарк был полон таинственных и притягательных уголков с чудесными цветами и вкусными плодами. Находясь в дендрарии в теплое время года большую часть дня, мы чувствовали голод и начинали жевать все съедобное, что попадалось: почки липы, хвою ели и сосны, малину, ежевику, ягоды черемухи и калины, стебли дикой редьки и первоцвета, плоды груши и шиповника, кедровые орешки, лещину и маньчжурский орех. У последнего - зеленый околоплодник, пахнущий йодом. При его очистке руки и губы вмиг становились темно-оранжевого, даже скорее коричневого цвета, а внутри ореха были крепкие тонкие перегородки, из-за которых практически невозможно было извлечь белую мякоть и приходилось ее выковыривать ножичком.
Кисленькие листья барбариса мы научились жевать с солью, а из дикого зеленого лука делали мурцовку, как научил нас папа. Лук нужно было мелко нарезать и бросить в холодную воду, добавив в нее соль и черный хлеб - это был рецепт из голодных военных и послевоенных лет отца. В нашем детстве жизнь уже была более сытной, но когда родители были на работе, мы с братьями делали эту похлебку и съедали ее за милую душу.
Наш любимый дендропарк, как много связано с ним! Гораздо позже я прочитала стихи Игоря Северянина, написанные словно про наш сад-дендрарий:
Выйди в сад… Как погода ясна!
Как застенчиво август увял!
Распустила коралл бузина,
И янтарный боярышник - вял.
Эта ягода - яблочко-гном…
Как кудрявый кратегус красив.
Скоро осень окутает сном
Теплый садик, дождем оросив.
А пока еще - зелень вокруг,
И вверху безмятежная синь;
И у клена причудливых рук -
Много сходного с лапой гусынь.
Как оливковы листики груш!
Как призывно плоды их висят!
Выйди в сад и чуть-чуть поразрушь,
Это осень простит… Выйди в сад.
Невероятные, пронзительные ощущения ностальгии, счастья, умиротворения, душевного покоя и в то же время легкой грусти охватывают тебя, когда ты возвращаешься туда, где родился и вырос. Дендропарк и его окрестности сейчас не узнать, и все же их вновь хочется пройти, хотя бы островками и тропинками памяти.

Марина КИРИЛЛОВА.

НА СНИМКАХ: Юрий Косоуров показывает посадки (1962 г.); автор статьи с отцом Ю. Косоуровым.

Фото из архива автора.