Заложник чувств

Принято считать, что чаще всего семейной дискриминации подвергается женщина, а мужчина только в случае пьянства или возлежания на диване (вместо добывания денег для семьи). В ситуации же, о которой пойдет речь, обстоятельства не столь тривиальны…

Впрочем, начнем с того времени, когда Виталий, молодой музыкант, делал блистательную карьеру, не занимаясь при этом специально продвижением по ступеням успеха, а просто будучи исключительно талантливым пианистом, бесконечно влюбленным в музыку, отдающимся ей без остатка. На концертах и конкурсах собирались переполненные залы восхищенных его игрой истинных меломанов и неровно дышащих фанаток. Он был высок, по-юношески худощав и строен, с копной каштановых кудрей. Глаза восточного разреза в волнении закрывал во время самых лиричных пиано, вызывая ажиотаж среди своих поклонниц, но их букеты и бдения у служебного входа воспринимал с полупрезрительным терпением - как вынужденную данность любимой профессии. Зато вздыхавших по нему юных коллег женского пола из консерватории, как и нескольких особ, достаточно известных в мире богемы, приближал к себе, если появлялся захватывающий совместный творческий проект. И после отталкивал с таким снобистским равнодушием, что те начинали страдать комплексом лермонтовской княжны Мэри, теряя достоинство, разрушая свои семьи, у кого они были, и даже порой пытаясь свести счеты с жизнью. Для пианиста Виталия эта «гендерная чепуха», обусловленная физиологией здорового организма, шла как-то попутно, между прочим. Он был захвачен своим искусством, там он растворялся в необычных звучаниях, в ином прочтении популярного концерта, который в его исполнении становился для публики открытием. Особым вдохновением было выискивание неизвестных доселе партитур композиторов-классиков. Он мог забыть о еде, не поспать ночь, если репетировал музыку, которая поглощала его страсти, его мечты и позволяла их выражать так, как хотел и мог только он.
Он женился столь неожиданно, что это событие вызвало волну обсуждений и слухов. То, что легкие интрижки Виталий спокойно допускал с «Трио Вера», которых иногда приглашал в свои сольники для разогрева зала, его близкое окружение знало. Хорошенькие скрипачки, учившиеся двумя курсами младше в той же Аlma mater, обожали своего кумира, пытаясь завладеть его вниманием. Небольшой банкет в ресторане после удачного совместного выступления или чей-то день рождения - эти поводы для совместного времяпрепровождения чаще всего находила младшая Верочка, чтобы оказаться рядом с Виталием. Менее других из трио приверженная скрипке, она оказалась более упорно нацеленной на обретение объекта своей любви. Жестко контролирующий свои отношения с дамами по части «умеренности» и «аккуратности», старающийся не дать повода к серьезным намерениям, Виталий однажды потерял контроль над ее призывно-обольстительным воздействием, настоянном на винно-кулинарном сопровождении. Остался на два свободных дня, а через месяц узнал про будущего ребенка. И немедленно женился, потому что категория порядочности не была для него пустым звуком.
Однако, привыкший к полной свободе в творчестве и во всех своих проявлениях, он проникся определенной неприязнью к женщине, на него посягнувшей. Тем более что она на первых порах в своей победе уверилась и ластилась к нему так, будто и он осчастливлен. Почти сразу после переезда жены в его просторное, с двумя роялями, жилье, оставшееся после ранней смерти родителей, он отправился на давно запланированные длительные гастроли по стране. А когда вернулся, первым делом отгородил себе индивидуальную территорию для занятий и спокойного ночного отдыха после затянувшихся репетиций.
Верочка, ослепленная удачей с «законным браком», не сразу разобралась в этой обозленно-решительной обороне от каких бы то ни было претензий, тем более что рождение дочки смягчило сердце супруга. Он по мере возможностей пытался выкроить время не столько для помощи жене, сколько для общения с Катюшей, которую обожал, боготворил, отдавя ей всю нерастраченную нежность. Когда у девочки проявились музыкальные способности, Виталий в своем домашнем кабинете устраивал для нее такие профессиональные мастер-классы, что она уже с семилетнего возраста принимала в его концертах значимое участие.
Конечно, это была папина дочка, и их душевно-профессиональная близость еще более отдаляла мужа от Веры. Однако мириться с положением жертвы было не в ее характере. Победив Виталия однажды, она время от времени пробовала разные способы возвращения его под свое влияние. Ее ожесточившееся сердце караулило момент, как задеть его побольнее и все-таки стать хозяйкой положения.
…Екатерина Плотникова давно выросла в музыканта, востребованного в мировых оркестрах, вышла замуж за процветающего дирижера, в основном жила за границей. А отец старел, пережил микроинсульт из-за расставания с дочерью. От престижных концертных площадок сначала перешел к провинциальным, куда его приглашали все реже, а потом и вовсе довольствовался несколькими уроками в соседней музыкальной школе. Вот тут Вера Леонидовна и высветила болевую точку в его самолюбии. Конечно, она готовила обеды и даже иногда добавляла в меню предпочитаемые им блюда, проявляла обычную заботу, когда он плохо себя чувствовал и оставался дома. Но при том не забывала «посочувствовать»: «Не расстраивайся из-за невостребованности. Всякий талант имеет предел. Может, и раньше твой так называемый дар был больше раздут поклонницами, нежели присутствовал на самом деле…» Он швырял тарелку, уходил с кухни и не разговаривал с ней целыми днями. Ненавидел себя, что был зависим от ее еды, от напоминаний о лекарстве. И от своего рабского унижения и облегчения, когда она, как ни в чем не бывало, прерывала его, громко, вслух педалируя специально какое-то воспоминание о его фуроре из прошлых лет. Например, с заглянувшей подружкой из того самого «Трио Вера» делала это с артистической гордостью счастливой с ним супруги. Его самолюбие до следующего морального издевательства было хотя бы частично удовлетворено.
На разных этапах своей жизни он не однажды задавался вопросом, так ли правильно поступил, женившись из-за ребенка. И почти всегда отвечал утвердительно: даже не мог представить, чтобы Катенька воспитывалась без него или (если бы еще Вера позволила) с «приходящим» папой. Из-за дочери он начисто отверг какие бы то ни было отношения с женщинами (а однажды что-то серьезное могло возникнуть) - хватало и без того натянутых нервов в стычках с женой. Он и теперь, в этом изменившемся сверхсложном мире и в нынешнем своем положении по возрасту и болезни, мучился этим вопросом. Но раздавался Катюшин звонок или неожиданно выпадали концерты в России - он грелся в ее ласковых объятиях и понимал, что обречен мучиться с нелюбимой и ждать следующего короткого мига счастья, если судьба подарит ему для этого время.