Командировка на Дальний Восток была самой продолжительной для башкирских спасателей и в истории МЧС России

Опережая волну

Утром 27 сентября начальник Приволжского поисково-спасательного отряда Вячеслав Климец объявил бойцам:
- Сегодня у нас тройной праздник. Во-первых, день рождения Ивана Никитина. Ваня, извини, торта со свечами нет, но это тоже вкусно и от всей души, - тут ребята преподнесли имениннику упаковку сгущенки, предварительно положив сверху зажженную таблетку сухого спирта.
- ...Во-вторых, сегодня День туризма. И, в-третьих, исполнилось пятьдесят суток нашего пребывания на Дальнем Востоке. Отработаем и вечером чай будем пить, пригласим коллег из Питера, Хабаровска... Идет?
А в 11.00 раздался звонок, и Вячеслав Владимирович услышал столь долгожданную команду из штаба МЧС: "Грузитесь и летите домой!" Двадцать пять мужественных спасателей, не сдавшихся дождям и ветрам с Тихого океана, в один миг просветлели лицами. Радовались, как дети: "Домой! В Уфу!"
Но в родной город попали только через двое суток, в ночь на воскресенье. Борт МЧС со ста пятьюдесятью спасателями и грудой снаряжения совершил прежде посадки в Новосибирске и Нижнем Новгороде. Здесь уфимцы перетащили свое оснащение в грузовик - а это несколько надувных моторных лодок и гребные надувные суда, бивуачное снаряжение, палатки - целых две тонны! В Казани встретили свои, и снова перегружались, теперь уже на транспорт Уфимского филиала Приволжского поисково-спасательного отряда. За время командировки перекидывали снаряжение 29 раз - то в самолет, то в вертолет, то в машину.
Как приятно было снова увидеть наших спасателей на базе, по улице Менделеева, 162/2. В коридоре корпуса, где расположены бытовки и спортзал, красуется "Молния", выпущенная товарищами по отряду, которые оставались в Уфе. "Вы совершили 233 выхода, спасли 986 человек, в том числе 137 детей! И на Тихом океане свой закончили поход!" - гласит текст стенгазеты. Сегодня здесь больше ничто не напоминает о командировке на разбушевавшийся Амур. Заступившие на дежурство бойцы в час нашего приезда на базу обедали, Вячеслав Климец в административном корпусе корпел над бумагами, сдвинув на нос очки, а в окно заглядывала солнечно-желтая ветка клена.
- Вячеслав Владимирович, какими новостями встретили вас родные?
- Главная новость была - все живы-здоровы. Впрочем, мы общались с семьями ежедневно, министерство операторами связи обеспечивало. Правда, разговоры все равно влетали в копеечку. Но что делать? Без поддержки близких нам было бы труднее. Да и им всегда важно знать, что все у нас хорошо.
- Давайте вспомним, как все начиналось.
- Начиналось с Благовещенска. Девятого августа прибыли в город, и нас сразу же разделили на две группы: десятерых в один вертолет, пятнадцать человек в другой. Дождина хлещет, груз еще в самолете, но нас уже сажают в битком набитые вертушки. Топило село Новопетровское - дамбу прорвало. Летим низко, на грани фола - ни зги не видно. Садимся на поле. Только здесь управились с эвакуацией населения - поступает информация, что топит соседнее село. Звоню в штаб - мол, остаемся. "Добро!".
И так час за часом, без перерывов на отдых и еду. Причем никто из жителей не хочет покидать свои дома. А в большинстве своем постройки ветхие. И нищета, пьянство - надо сказать, российская глубинка оставила тяжелое впечатление. Особенно в селе Дим. Легли спать уже глубокой ночью, а в пять утра срочно объявляют сплошную эвакуацию. Около трехсот человек тогда освободили из водного плена. После этого перелетели в Калинино. И сейчас перед глазами картинка стоит: мои ребята, по грудь в воде, держат на руках стул, а на нем перепуганная до смерти старушка. Пока дошли до школы, вода уже по горло...
Вопрос о дальнейшей эвакуации населения решал штаб МЧС. С сухих островков на плавающих транспортерах всех вывозили до шоссе, а там - кого в интернаты, кого в пансионаты и пункты временного размещения. Со временем, когда более-менее приспособились к норову Амура, старались действовать, опережая большую волну, пик паводка.
- Какие дни и ночи были самыми трудными?
- Труднее было, конечно, во второй половине командировки. В августе хотя бы вода еще теплая. Экстремальная ситуация создалась в самом начале в Шимановском районе. Когда прорвало дамбу, мои бойцы, десять человек, оказались, как говорится, в нужном месте в нужную минуту. Они спасли от реальной угрозы смерти 51 человека. Работали тогда без гидрокостюмов.
В Комсомольске-на-Амуре особенно туго пришлось на Мылкинской пятикилометровой дамбе. Если бы ее размыло, в городе, который по большей части расположен в низине, затопило бы дома до второго этажа - не менее 100 тысяч человек.
- Многие издания разместили снимки, на которых спасатели и солдаты своими телами сдерживают волну. Более трех тысяч человек...
- Так называемая наливная дамба не спасала: вода поднималась, и с 11 по 15 сентября, в самый пик, мощная волна перехлестывала дамбу, размывая ее с обратной стороны. Тогда генерал Максим Владимиров, директор департамента МЧС - вот такой мужик! - принял решение распороть дамбу и держать ее своими телами, образовав живой заслон.
- Рассказывают, что стоять в оцеплении было очень опасно - ноги постепенно засасывало в грунт, и если они уходили по колено, мощной волной их могло просто сломать...
- До этого не доходило. В живом ограждении стояли только опытные спасатели и военные, волонтеров туда не допускали.
- Вот вы говорите: нищета российского быта, но "большая вода" вскрыла и нищету российского духа. Когда вы стояли живым щитом на дамбе, в отдалении отдыхающие на джипах расставили мангалы и жарили шашлыки, наблюдая за героизмом со стороны...
- Я бы не хотел сейчас заострять внимание на негативе. Во все времена были люди и людишки. Да, царапали душу контрасты, те же волонтеры больше для пиара, по-моему, приезжали. Но все-таки примеров настоящего мужества, силы духа гораздо больше! В том же Калинино глава Администрации на свои кровные купил 10 000 мешков. В клубе установили по его указанию сирену, и когда мешки подвозили, люди по сигналу собирались и начинали набивать их песком. И что интересно, только одна семья была с затапливаемых улиц, а все остальные, кто наращивал дамбу, из районов, куда вода не должна была подойти. Запомнилось, как самоотверженно работала беременная женщина. И еще одна - приехала на дамбу с детской коляской и отвлекалась от общего дела только чтобы покормить малыша... А в это время предприимчивые людишки делали бизнес на мешках: стали продавать их по пятнадцать рублей, хотя вначале они были по пять...
Но в целом, повторюсь, в основной своей массе население относилось к спасателям с большим уважением и благодарностью. Мы ведь и животных кормили, и коров перевозили на тракторных прицепах, перегоняли их на сухие луга. Жалко было кошек, собак... Одна лаечка из поселка Менделеево в воде с ошейником плавала, уже обессиленная, и Володя Григорьев забрал ее в лодку. Собака долго бегала по берегу, тоскуя по хозяевам, а потом привязалась к нам, от Володи не отходила. Мы попросили местных, чтобы, когда сойдет вода, отвезли ее в Менделеево.
- А где вы жили, как питались?
- Жили, где придется. И в палатках, и в домах культуры, сельских школах. Питались в основном сухими пайками. Тыловое обеспечение нам подвозили сразу на десять дней - 250 сутодач.
Хотелось, конечно, разнообразия. Но хотя Амур-батюшка у ног плескался и рыба по улицам плавала, ловить ее никто не осмеливался. Одну съел спасатель из соседнего региона - заразился. Ведь вода размыла и скотомогильники, и отстойники разного рода, колодцы затопило. Нам делали прививки от гепатита и дизентерии, но инфекция поджидала на каждом шагу.
Впрочем, был однажды славный ужин! Рязанцы, уезжая домой, оставили нам две упаковки яиц. Мы их пожарили и уплетали глазунью за обе щеки. Ильвир, помню, говорил: "Приеду домой, блин, буду только яичницу есть и пельмени!" Они у нас деликатесным блюдом были, когда удавалось по случаю купить.
- Когда же группа башкирских спасателей объединилась?
- Это произошло только дней через двадцать - перед вылетом в Еврейскую автономную область. Одни прибыли в казарму Благовещенского военного училища из Коврижкино, другие из Калинина. Обнялись на радостях, чай скипятили, - и сразу в постель. Устали очень, да и на курсантские койки сильно тянуло, давно ведь не спали в человеческих условиях. Кстати, наутро мы в Еврейскую автономию не полетели - вертолет не смог подняться. А кинули нас в Хабаровск, где как раз был пик паводка.
- Вы, наверное, Вячеслав Владимирович, не захотите кого-то из отряда особо выделить - все ведь работали на пределе сил?
- Так и было - работали честно. Но я с удовольствием отмечу молодых. Ни жалоб от них не слышал, ни ворчания. По первому зову - устали, не устали - поднимались и шли, раз надо. Это Дима Кононченко, спасатель третьего класса, Ильнур Латыпов, Артур Мустафин, Володя Сыркин - он к нам из войск МЧС пришел. Из "стариков" назову Ильвира Сабахова - он просто излучает доброжелательность: "Давайте помогу! Давайте я сделаю!" Кошеварил хорошо, он и еще Володя Романчук. Кстати, когда у Володи начался гайморит, парень так боялся снятия с дежурства, что до последнего скрывал свое состояние. Потом все-таки сделали ему прокол в больнице. Сейчас уже все хорошо. А Герман Шершнев, фельдшер нашего отряда? Да к нему местное население как к Доктору Айболиту шло. Не отказывал, даже на свои деньги лекарство докупал...
- И последний вопрос. Вы впервые оказались в столь длительной командировке - 50 дней плюс еще два на обратную дорогу. Какие вскрылись проблемы - может, с экипировкой, техническим оснащением?
- Не только у нашего отряда, но и вообще в истории МЧС России таких длительных спасательных операций, как на Дальнем Востоке, еще не было. Недостатки нормирования министерством конечно ощущались - у нас только 10 гидрокостюмов, а стоять в воде приходилось сутками. Знай мы, что почти на два месяца застрянем, захватили бы и пуховики...