Невыдуманная история

Тяжкое перепутье

Валерий Раисович был в панике: Динара беременна и радуется тому, что станет мамой. А что делать ему и что придется вытерпеть, когда все откроется жене и дочкам?.. В конечном итоге из-за супруги такая ситуация и возникла. Именно Юля послала его навестить дочь своей умершей подруги и помочь ей с ремонтом вконец запущенной квартиры.

Подруга Зиля болела тяжело и долго, Юля там последний месяц дневала и ночевала, благо сама медсестра с 25-летним стажем. Она бы и ремонт помчалась делать при своей гипертрофированной отзывчивости на людские беды, но отпуск кончился, вышла на работу. А муж, получающий приличную военную пенсию, сидит дома, изредка подкидывая семье денежки благодаря извозу на своем “Мерседесе”, купленном еще с родительских щедрых даров.
Как он прикипел душой к этой милой девочке, растерянной и напуганной своим одиночеством, и сам понять не мог. Называла его “дядя Валера” и робким голосом задавала наивные вопросы. В собственной семье он жил рядом с другими женщинами - энергичными, самостоятельными, умеющими принимать решения. Старшая, поначалу послушав маму с папой и поступив в медицинский с помощью кучи репетиторов, через год его бросила, несмотря на благополучные тройки, и уже без всякой поддержки прошла в пединститут на специальность “английский язык”. Теперь она переводчик в НИИ, кстати, с медицинским уклоном, и вполне довольна жизнью. С мужем разошлась мгновенно, не откликаясь на уговоры “сохранить семью ради сына”, едва почувствовав, что ошиблась с выбором. Живет теперь в так называемом “гражданском браке” с человеком вполне приличным, но не спешит оформлять документы. А Наталка - еще только первокурсница, но с норовом покрепче, чем у сестры.
Валерий Раисович прокручивал случившееся с ним со всех сторон и не один раз возвращался к собственной свадьбе. Вспоминал, как мама организовала знакомство с Юлей, уговорив его пойти на выпускной вечер в медучилище, где много лет преподавала. Там ему и представила свою лучшую ученицу, отличницу и старосту. Юля была прехорошенькая, с ярким карим взором, и он, проведший долгие годы в военном училище и академии, как-то сразу “клюнул” на ее кокетство и назначил новое свидание. После летних каникул уехал заканчивать академию, стали переписываться. Получив свой чин и назначение, увез молодую офицерскую жену вместе с собой служить. При всех воинских переездах ее медицинская профессия всегда оказывалась востребованной.
Сказать, что плохо жили, никак нельзя. Как-то приноровились друг к другу, хоть и не было особых соприкосновений в интересах, но скрепляла общая забота о детях, обоюдная любовь к садовым хлопотам. И еще он тайно хвалил свой характер, достаточно терпеливый, сговорчивый и оптимистичный, когда легко гасил свои недовольства бурной натурой жены, ее всегдашним желанием в любом совместно запланированном деле достичь немедленного результата - “вынь да положь”. Никогда не появлялось у него чувства, которое с первой минуты вызывала Динара: защитить, заслонить от беды, обнять и утешить. Он всячески оттягивал “контрольный поход” Юли с оценкой завершенного ремонта, отговариваясь недоделками. А она встретила Динару в магазине и накинулась на него с претензиями: “Почему не сказал, что Динарка беременна? Вечно вы, мужчины, ничего не замечаете. Я ее спросила, кто папа, так она покраснела, как рак, аж слезы выступили. Так и не сказала. Ты никого у нее не видел? Неужели нагуляла?..”
Все открылось само собой, когда Динару с высокой температурой и подозрением на воспаление легких “скорая” увезла в больницу, а он остался с младенцем на руках и вынужден был принести малютку домой. Сначала Юля втянулась в новые заботы без тени сомнений: а кто же должен помочь Зилиной дочке, как не они? Но, видимо, он себя выдал отчаянием, неприкрытым волнением о здоровье Динары, о бедной крошке, которая заливалась плачем, удивительным образом чувствуя отсутствие матери и ее молока. Его признание вызвало вовсе не бурю эмоций, а тяжелое презрительное молчание и жены, и дочери. Со старшей Светланой он объяснился, повинившись как перед самим собой, и был если не оправдан, то хотя бы не отвергнут.
Когда Динара выздоровела и он собрался за ней в больницу, Юля провозгласила свой вердикт, который поверг его в шок: “Развода не получишь. Нечего ломать брак, он уже, слава Богу, перешел серебряный рубеж. Будем помогать Динаре материально. Условие - туда ни ногой. Справимся. Обещаю: ни единым словом не напомню об измене”.
Динара, похудевшая и побледневшая, так радостно возилась с дочкой и с такой тихой тоской поглядывала на него, что сжималось сердце от жалости и нежности. Он остался до утра, остался еще на день... Потом отправился уговаривать Юлю отпустить его. Жена была непреклонна. Он зарегистрировал девочку на свою фамилию. Жил у Динары - ей надо было помогать с ребенком, да и душа его обитала рядом с ними. Динара плакала тайком, он видел, ее мучили укоры совести - она любила тетю Юлю, была ей благодарна за маму. И она просила: “Валера, уходи, оставь нас, я справлюсь...” Ему не было покоя ни здесь, ни дома. И не виделся выход. Что он сделал не так? И как ему жить дальше?