Жизни тонкая нить

Эта история о судьбах потомков известного в начале ХХ века в Уфе богатейшего предпринимателя Иоселя Гутмана.

Купец, владелец домов и заводов
Иосель Гутман был инженером, заводовладельцем и человеком чрезвычайно изобретательным. Учился в Бельгии и Германии. С 1890 года жил в Уфе, где приобрел слесарно-кузнечную мастерскую, которую реконструировал, основав чугунно-медно-литейное производство с механической обработкой деталей.
Как пишет в своей книге "Лицом к огню" Г.Якушев, "купец I гильдии Иосель Иделевич Гутман владел самым большим в Уфе чугунно-медно-литейным и механическим заводом, несколькими магазинами и двумя домами на Большой Казанской улице (завод горного оборудования на улице Октябрьской Революции), приобретенными в 1894 году на средства, предоставленные тестем, оренбургским миллионером Иосифом Абрамовичем Галдериным. Оборудование он купил за границей, перестроил здания: в одном расположились цехи, в другом он жил с женой и семью детьми, там же находилась контора.
В 1911 году на заводе работали девяносто восемь человек. Гутман был рачительным хозяином, прекрасно наладившим производство лучших в России пожарных машин, оборудования для сельхозмашин, мельниц, конных приводов водопроводов. Он поощрял инициативу и усердие своих работников, помогал материально. Весьма строгий человек как на работе, так и дома, он, тем не менее, прощал "загулы", и работники были безотказны. Внешне он выглядел, по словам П.Ищерикова, "типичным буржуа, особенностью которого была каскетка с двумя козырьками, спереди и сзади, за которую рабочие прозвали его "здравствуй и прощай".
Продукция завода неоднократно удостаивалась золотых и серебряных медалей в Санкт-Петербурге, Пензе, Казани и других городах. Потом он стал заводом горного оборудования и назывался "Горнас", хотя остался для уфимских старожилов "заводом Гутмана". До сих пор сохраняются чугунные лестницы, крышки уличных канализационных люков с маркой "Заводъ I Гутманъ в Уфе".
У Иоселя Гутмана было семеро детей: пять дочерей и два сына. Сыновья стали видными инженерами, получив образование за границей, после чего вернулись работать в Россию, но судьбы их сложились трагически. Старший, Александр, главный механик Челябинского тракторного завода, в 1937 году был арестован и пал жертвой "большого террора". Младший, Давид, работал в области создания дорожных машин. Он тоже прошел лагеря и умер весьма молодым.
Евгения Иосифовна Гутман, младшая из семерых детей (и пятая дочь) в 1915 году закончила в Уфе женскую гимназию и поступила на Киевские Высшие женские курсы. Но завершить обучение помешала революция. В 1916 году в Киеве она встретила Льва Александровича Лифшица из бедной еврейской религиозной семьи, уроженца белорусского местечка, и через год стала его женой. А 23 октября 1918 года, в самый разгар Гражданской войны, у них в Уфе родился сын Анатолий.
В 1918 году Иосель Гутман "продал завод и бежал, так как ему бы не простили организацию строительства баррикад вокруг завода в период штурма Уфы". Семья последовала за ним на восток вслед за отступающим Колчаком, докатилась до Владивостока и Харбина. Затем все же возвратилась в Россию и осела во Владивостоке. Там глава семьи заболел и вскоре умер. Он был уже не молод, да и не мог смириться с потерей своего завода, города, к которому он прирос душой. Жена Иоселя Гутмана Вера вернулась из Владивостока и жила поочередно у своих детей, переезжая от одного к другому. Была она, по словам внука, женщиной довольно строгой, но справедливой и очень почиталась близкими.
В Уфе Лифшицы прожили до 1925 года. Анатолий запомнил большой двор, поросший травой, и небольшой двухэтажный дом, где они занимали первый этаж, на втором жила семья доктора по фамилии Черняк, с которыми были добрые отношения. Отец работал в конторе со странным названием "Продасиликат". Благосостояние семьи постепенно повышалось, была даже куплена лошадь для отцовских поездок в командировки.
В 1923 году родилась Юдифь Львовна, в обиходе - Эдя, за которую часто приходилось отвечать старшему брату.
В 1925 году Лифшицы переехали в Казань - глава семьи получил повышение, потом в Киев, где Анатолий в 1937 году окончил школу с "золотым" аттестатом и мог поступать в любой институт без экзаменов. Самым престижным был Киевский политехнический институт, в который он и был принят на факультет химического машиностроения.

Штурман Полярных конвоев
Перед войной в институт одна за другой стали наезжать комиссии, отбирающие юношей в офицерские школы. Анатолий понимал, что страну нужно защищать. Он дал согласие служить на флоте, прошел процедуру и был направлен в Ленинград в училище имени М.Фрунзе, бывший Морской корпус, о котором много слышал и читал разные романтические и патриотические истории. Летом 1938 года он приехал в Военно-морское училище в Ленинград. С этого момента практически вся его жизнь оказалась связанной с этим городом. За успехи в учебе ему назначили Сталинскую стипендию, он был принят в кандидаты ВКП(б).
Как отличник, Анатолий имел право выбора флота и специальности. Но с началом войны он попал на Северный флот, хотя мечтал о Черном море. Анатолию предложили выбрать место службы, и он остановился на должности штурмана на надводных кораблях и оказался на эсминце "Гремящий", лучшем во флоте. И вскоре в качестве младшего штурмана вышел в море для сопровождения конвоя.
Существовавшая в годы войны система передачи со стороны США взаймы или в аренду вооружения, боеприпасов, транспортных средств, промышленного оборудования, нефтепродуктов, сырья, продовольствия, информации и услуг, необходимых для ведения войны, странам-союзницам по антигитлеровской коалиции 1941-1945 годов называлась ленд-лизом. Система была придумана президентом США Франклином Рузвельтом, который оказывал поддержку государствам, подвергшимся нападению германских и японских агрессоров. Возвращались суда из СССР со стратегическим сырьем и другими материалами. Конвои формировались в Великобритании и Исландии. Маршруты их переходов пролегали в зависимости от ледовой обстановки в Гренландском и Баренцевом морях севернее или южнее острова Медвежий (в Норвежском море).
Переходы совершались за 10-14 суток в зоне досягаемости вражеских подводных лодок и надводных кораблей. Суда конвоев разгружались в Архангельске, Молотовске (Северодвинск) и Мурманске.
Обеспечение безопасности перехода конвоев от порта формирования до порта назначения возлагалось на корабли Великобритании. В операционной зоне советского Северного флота охранение усиливалось советскими кораблями и авиацией.
Конвой представлял собой корабельное соединение, состоящее из нескольких десятков транспортных судов и трех видов охранения из боевых кораблей. Анатолию довелось принимать участие в охранении 23 союзных и 20 внутренних конвоев; в спасении 40 британских моряков с конвоя PQ-17, ставших жертвой ошибочного решения английского адмиралтейства.
Корабли шли в охранении транспортов, не ослаблявших бдительность, которые систематически атаковались подводными лодками и авиацией врага.
Пикирующие бомбардировщики противника устремлялись на транспорты и на эсминцы. Затем присоединялись торпедоносцы, сбрасывавшие бомбы на корабли. Над конвоем, шедшим далеко в море, непрерывно кружили самолеты-разведчики противника, а свои истребители не могли их защитить.
Об условиях службы на кораблях сопровождения написал в личных воспоминаниях юнга, а затем старший матрос эсминца "Разумный" Мир Нигматуллин, которые приводит в своей книге бывший штурман Лифшиц: "…Удары стихии всегда добавляли трудностей; когда поднималась волна и ветер сбивал с ног - все начинало вести себя иначе - и корабли, и люди. Ровная палуба превращалась в каток, на котором было трудно стоять. Корабль испытывал людей на выносливость и при бортовой, и при килевой качке".
После войны Анатолий обучался в Военно-морской академии имени К.Ворошилова, был заместителем начальника штаба 32-й дивизии крейсеров Балтийского флота, старшим научным сотрудником научной группы Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени А.Крылова. Защитил кандидатскую и докторскую диссертации. Работал старшим научным сотрудником ВМО ГШ ВМФ, старшим преподавателем кафедры управления силами ВМФ Военно-морской академии. Заведовал кафедрой Санкт-Петербургской государственной академии методов и техники управления. Организовал (совместно с И.А.Смирновым) преподавание новой учебной дисциплины - Управление флотами. Награжден двумя орденами Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями, орденом Дружбы.

Любовь всей жизни
Семья хранит историю романтических отношений Анатолия с будущей женой. Они впервые встретились 9 мая 1945 года в Москве. С будущей женой его свела не судьба, а всегда отличавшаяся веселым нравом сестра Эдя (Юдифь Львовна Милевская), учившаяся в Москве. Она накупила билетов на 10 или 12 спектаклей в разные театры и на каждый вечер приглашала одну из своих подружек (но каждый раз - другую). Одной из них была Люба.
Ему, морскому офицеру, было почти 27. Ей, студентке МГУ Любови Вовси - 20. Их матери, Евгения Лифшиц (Гутман) и Вера Вовси (Дворжец), были знакомы еще в Уфе. И деды молодых людей, несомненно, хорошо знали друг друга и не предполагали, что судьбы потомков через полвека пересекутся.
Анатолий Лифшиц и Люба Вовси поженились спустя 2 года после Победы, в 1947-м, и прожили удивительно долгую жизнь, полную радостей и большого горя, побед и поражений, обретений и потерь. В июне, перед окончанием учебы, Люба приехала из Москвы в Ленинград, и они расписались с Анатолием в загсе на Петроградской стороне. Ритуал был скромным. Гостем и свидетелем был один из друзей. Он достал где-то открытый красный автомобиль, на котором молодые поездили по городу, затем последовал торжественный обед в "Астории". Потом молодые разъехались: Люба в Москву, а Анатолий на практику в Балтийск. Люба сначала приезжала к нему, а потом поменяла Москву на Ленинград. Первые годы в городе на Неве семья жила в коммунальной квартире.
В 2017 году они отметили 70-летнюю "благодатную" годовщину свадьбы в Петербурге, им вручили медаль "За любовь и верность". Год спустя прошли мероприятия, посвященные 100-летию профессора Академии ВМФ Анатолия Львовича Лифшица, до которых он не дожил всего год. Наряду с научными работами он оставил книгу мемуаров "На море и на суше", посвященную любимой супруге.

"На море и на суше"
Над рукописью Анатолий Львович работал 2 года, с 2005-го до 2007-го. Он писал ее для детей и внуков. Это история любви и семейная сага, зеркало эпохи ХХ века, память о многих людях, избравших профессию военного моряка. Это и военные мемуары, отражающие историю и развитие советского флота, а также страны на протяжении более чем 6 десятилетий.
Читатель погружается в боевые будни военного корабля. В книге много зарисовок, портретов офицеров, командиров. Автор рассказывает о взаимоотношениях с младшим составом, матросами, без уважения к тяготам службы и мужеству которых невозможна была совместная боевая деятельность. Анатолий Лифшиц помещает много фотографий комсостава и адмиралов.
Со страниц книги предстает очень сдержанный, честный человек, вписавший главу в историю военного флота и внесший ощутимый вклад в развитие военной науки о флоте. Ни на одной из помещенных в книге фотографий мы не видим улыбки на его лице, он напряжен. Мужественный человек, которого не могли согнуть тревоги и беды. Несмотря на несправедливость и разочарование во многом, он оставался преданным Родине, сохранил добрые отношения с теми, кто его окружал.
Анатолия Лифшица трижды исключали из кандидатов в члены партии. Первый раз, когда во время войны он сказал, что не все добровольно сдавались в плен, случаи были разные. Тогда же ему припомнили и первую жену-немку. Брак был студенческим, с началом войны она не поехала в эвакуацию, стала "фольксдойч". После войны он оформил развод, забрал сына Алика, правда, с его согласия, чтобы на нем не было клейма "спецпереселенца", и воспитывал его в новой семье.
Второй раз за то, что, выступая на политзанятиях, он назвал одну из работ Владимира Ленина "пресловутой", поскольку на нее часто ссылались.
Ну, а в третий раз - после ареста тестя и тещи, Мирона (генерал-майора медицинской службы, главного терапевта Советской Армии, академика АМН СССР) и Веры Вовси, и обвинения их по делу "врачей-вредителей".
И он смог пройти достойно через все испытания судьбы, потому что рядом с ним была она, его Люба.
После ареста супругов Вовси они лишились работы, а семью нужно было кормить. Анатолию удалось устроить жену на какую-то службу, а сам он остался не при деле. Ему предложили развестись и получить какую-то должность, но он отказался, не пошел на предательство. Обо всем этом рассказала в своих "Воспоминаниях" Любовь Мироновна. Люба была с ним, когда случилась трагедия - старший сын Алик, уже будучи студентом, погиб во время сплава по одной из сибирских рек.
Супруги многое пережили. Было, конечно, немало радостных дней. Они объездили Крым, Кавказ, бывали и за рубежом. Анатолий встречался со своими боевыми товарищами, участниками конвоев. Они воспитали двоих сыновей, пятерых внуков и двух правнуков и всегда были для них примером. Внук Юрий написал: "В 75 лет дед выучил английский и водил машину, а в 80 овладел компьютером".
"…Мы живем в мире и согласии, в любви и дружбе уже 60 лет", - написал Анатолий, Това, как его называла жена. И очень интересно, что из его книги мы узнаем необыкновенную историю потомков известных уфимцев, одних из самых образованных и богатых людей начала ХХ века, внесших существенный вклад в развитие промышленности, здравоохранения и культуры края.
В мае 2021 года в Уфе планируется открытие "Музея Полярников" имени уроженца Уфы штурмана Валериана Альбанова, судьба которого вдохновила писателя Вениамина Каверина на создание книги "Два капитана". Надеемся, что свое достойное место в экспозиции займет и другой уроженец Уфы - штурман Анатолий Лифшиц.