Дед Черномор, хоккей и… гусята

У нас с Азаматом абзыем было очень много обязанностей по хозяйству. Дважды в день мы должны были поливать грядки водой, согревшейся в чугунной ванне, затем заново наполнить ванну водой из арыка, напилить дров из жердей, которые привозил дедушка на телеге, запряженной гнедой кобылой Машкой. После распределения газет и журналов мы разносили их по деревням вместо бабушки-почтальона. Также убирали в сарае за скотом, кормили домашнюю живность и исполняли еще с десяток самых разных обязанностей.
Но самой нелюбимой обязанностью был двухчасовой выгул гусят и охрана их от нападения ворон. Когда становилось потеплее, мы брали две ивовые очищенные от кожуры палки с привязанными на одном конце тряпками и гнали птенцов по тропинке через все картофельное поле к старой черной бане, стоящей возле речки Берхомут. На другом берегу на пригорке стоял самый высокий и размашистый дуб-великан, прозванный мной из-за размеров Дедом Черномором. И вот под сенью Деда Черномора нам приходилось часами сидеть и охранять наших птенцов. Это было настолько скучное дело - ведь совсем рядом мир был полон событий! – что мне пришло в голову попросить папу привезти настольный хоккей, подаренный им мне на Новый год. Когда через день или два отец привез нам игру, мы и не догадывались, насколько наша с абзыем жизнь облегчится и расцветет новыми красками…
Первый день мы сражались почти до конца нашего дежурства одни. Узнав за полгода ежедневных вечер-них тренировок с отцом все премудрости и уловки этой игры, я легко, несмотря на разницу в возрасте, раз за разом заставлял капитулировать Азамата абзыя. И уже даже позволял делать небольшую фору, прибавляя ему один-два гола. Под конец дежурства к нам подошел соседский четырнадцатилетний Салават и, позавидовав нашему азарту, попросился участвовать в «чемпионате». Наконец и Азамат абзый стал победителем. Как вы, читатель, уже догадываетесь, неудачником стал напросившийся в нашу компанию Салават…
На следующий день возле бани нас уже ожидала стайка пацанов, прослышавших от соседского паренька о новом и невиданном для деревни развлечении. И вновь грянул «маленький» хоккей с весьма немаленькими страстями! Зрители окружили сражающуюся пару плотным кружком, началась азартная игра на вылет. По решению абзыя, вылетевший из турнира должен был в наказание сторожить наших гусят. Неудачник понуро брел к щебечущей живности, внимательно прислушиваясь к нешуточным страстям, кипевшим вокруг «ледовой арены». Понятно, что Михайловым, Петровым и Харламовым, одетыми в красную форму, управлял толь-ко я. Собственно, за красных играл я один, – соперники, управлявшие синими, проигрывали один за другим и быстро становились птичьими пастухами. Позора им хватало как из-за самого факта поражения, так и из-за ехидных шуточек, непременно отпускаемых болельщиками. В этот день два часа, отведенные для выпаса птенцов, пролетели с космической скоростью. Убрав под замок в баню хоккей, мы разошлись, громко об-суждая перипетии «чемпионата» в целом и каждого эпизода в отдельности.
Слухи в деревне разлетаются очень быстро. В последующие дни в назначенный час возле бани нас ожидало уже не менее дюжины разновозрастных ребят обоего пола. Самые нетерпеливые, завидя издалека, как мы с абзыем медленно выходим со двора, начинали подгонять нас и махать руками. Ребята подбегали к нам, кто-то выхватывал из наших рук палки-погонялки и, лишь бы мы быстрее начинали игру, гнал птенцов.
…Идет очередной «турнирный день», все снова сгрудились над хоккейным полем и стали весело подбадривать играющих и громко смеяться над нелепыми голами начинающих в свои ворота.
– Да куда ты бьешь-то в свои? – раздается дружный хохот.
– А вы сами попробуйте, – обиженно шмыгает носом конопатый рыжий мальчуган, – он же все тут пере-крыл своими хоккеистами!
– Да ты глянь, как у малого шайба переходит от одного к другому! – не дослушав пацана, уже кто-то удивляется моему умению быстро перепасовывать. – Как он не путается в рычагах? Он же даже на них не смотрит!
– Все, капут тебе. Иди, паси, – издевательски смеясь, комментирует проигрыш очередного игрока Салават. – Сейчас я вам покажу мастерство!
И свежеиспеченный «ас» уже спешит на смену осмеянному «коллеге».
Когда болельщики, плотно окружившие «стадион», начали уже висеть на плечах играющих, абзый строго скомандовал:
– Короче, так не пойдет. Вы совсем уже на игроков сели! Давайте менять условия! Вот ты… Ты на кон ста-вишь таскание воды в баню. Понял?
– Якшы, – охотно ответил уверенный в своих силах новый «претендент». – А городской, он что ставит?
– Он пока только умеет играть да пасти гусят, – хитро щурился абзый. – Да тебе что толку от его умений, если все равно ты его не победишь!
Уже через час чемпионата все проигравшие были при деле: кто-то охранял наших птенцов, кто-то пилил жерди, кто-то аккуратно складывал напиленные дрова в поленницу. Другие несостоявшиеся Мальцевы и Фетисовы бегали с ведрами, таская воду в баню, чистили сарай и окучивали картофельные кусты. Распоряди-телем, конечно, был Азамат абзый, который справедливо, по возрасту и полу, каждому находил работу. Вокруг играющих уже не было давки, а стояли два-три болельщика, которые исполняли и функции сигнальщиков, вызывая «к барьеру» заранее тех, кто заканчивал отработку во дворе и огороде. Прибежавшие, поболев пять-шесть минут, а затем поиграв свои законные две-три, уже не так разочарованно, как в первый раз («да этот городской непобедимый!»), убегали продолжать свою повинность, при этом азартно рассказывая друзьям, как им «чуть-чуть не хватило, чтобы победить»:
– Представляешь, уже разница всего три гола была! Три!!! В следующий раз точно выиграю!
Через строго отведенные три часа мы с абзыем, закрыв под замок игру, направились со своими птенцами к дому, дабы отдохнуть от очередного «тяжелого трудового дня». И еще долго было слышно голоса ребят, которые, разбредаясь по домам, шумно мечтали о завтрашнем обязательном реванше.
Со временем большинство ребят, на удивление своих родителей, начали добровольно вызываться «убить свое драгоценное детское время» и стали приводить на нашу небольшую полянку своих гусят. А так как ме-ста на пастбище было маловато, под должным присмотром находились только наши птенцы. Новые же гуси-ные семейки разбредались по соседним небольшим полянкам, нередко перемешиваясь. Вечерами хозяйки удивлялись или прибавлению новых птенцов, или недостаче своих: «недогляды» либо прибивались к другим птичьим семьям, либо просто терялись в крапиве, окружающей место хоккейных баталий. И горе-пастухи вынуждены были возвращаться и искать потеряшек в густых и жгучих зарослях за банями.
Только одно событие могло заставить отвлечься мальчишек от хоккейного поля – это время от времени вспыхивающие бои гусынь, сражавшихся за лакомый участок выпаса. Это были поистине гладиаторские ристалища! Сильные птицы, широко расставив крылья, гогоча, не жалея себя, бились грудью друг об друга. А какой гладиаторский бой без ставок! Каждый из «пастухов», ясное дело, восхвалял своего бойца:
– Твоя кривоногая сейчас получит. Вот увидишь! – сплевывая, предрекал хозяин крупной гусыни. Ликованию хозяина победительницы не было предела, когда соперница, немного погоготав, удирала вместе со сво-ими птенцами с поля брани.
Наш вседеревенский хоккейный турнир на приз «Лучшая мотыга» под эгидой клуба «Трудовые резервы» продолжался каждый день на протяжении нескольких недель. Но вот гусята выросли, начался сенокос, и наши «ледяные баталии» сошли на нет…