А ведь это, пожалуй, посильнее «Жизели» Адана будет…

На стационаре, а в контексте нашего разговора – просто дома, в спектакле Стерлитамакского государственного русского драматического театра «Жизель ботаническая», в прошлом сезоне поставленном режиссером из Санкт-Петербурга Дмитрием Егоровым по произведению Эдуарда Кочергина, принимают участие воспитанницы детской хореографической школы «Русский балет» под руководством Лилии Игизовой. А в образе Гюли Ахметовой, которую после гибели матери растила и воспитывала островная артель питерских магдалин, выходила на сцену СГРДТ выпускница нашего хореографического колледжа Розалия Ягафарова.

В Уфе же, куда «Жизель ботаническая» отправилась, чтобы 2 октября поведать эту поразительную историю зрителям Башкирского государственного театра оперы и балета, на сцену вместе с занятыми в спектакле актрисами Стерлитамакского русского вышла народная артистка Башкортостана, лауреат Государственной премии РБ имени Салавата Юлаева, дипломант и призер международных конкурсов Гульсина Мавлюкасова. Впрочем, все по порядку.
Начнем с того, что на премьеру спектакля «Жизель ботаническая» приехали в Стерлитамак генеральный директор БГТОиБ Ильмар Альмухаметов и главный художник театра Иван Складчиков. Впечатленный увиденным, с учетом того, что в финальной части постановки героини отправляются на выпускной вечер питомцев Вагановского училища в Кировский театр, где в одном из актов балета Адана «Жизель» на сцену в заглавной партии и выходит взлелеянная островными шалавами начинающая балерина, Ильмар Разинович предложил директору Стерлитамакского театра Виктории Александровне Замесиной объединить усилия и представить сей замечательный спектакль на сцене Башкирского государственного театра оперы и балета – с живым симфоническим оркестром, ведомым вставшим за дирижерский пульт опытным маэстро, и естественно – с профессиональной балериной, не раз исполнявшей партию Жизели. Предложение было принято с радостью, сроки обговорены, дело оставалось за тем, как осуществить перенос спектакля с учетом определенных сложностей – сцена Стерлитамакского русского по величине в разы уступает подмосткам БГТОиБ. В Уфу буквально на день-два приезжал режиссер Дмитрий Егоров, с местными спецами обсуждался вопрос, касающийся декораций, экрана, на котором по ходу действия, придавая ему особенную глубину, появляются кадры хроники, запечатлевшие жизнь послевоенного Ленинграда, задышавшего полной грудью после снятия блокады… Дмитрий Владимирович репетировал в БГТОиБ, «вживляя» актрис, занятых в спектакле, в новое, непривычное для них сценическое пространство, шли переговоры с дирижером Маратом Ахмет-Зариповым, у которого были свои задачи в «Жизели ботанической», а также с Гульсиной Мавлюкасовой, коей предстояло исполнить сцену сумасшествия Жизели. Ее имя Ильмар Альмухаметов назвал сразу же, как только предложил это сопряжение, казалось бы, далековатых идей, сиречь творческое слияние в общем проекте двух достаточно разных по своим возможностям, но единых в адресном посыле, вдохновении и в творческом потенциале театров. И я согласна с гендиректором, поскольку точно так же считаю, что потрясающая балерина Мавлюкасова одарена к тому же и талантом драматическим, она способна теми средствами выразительности, которые даны танцовщице, донести до зала все оттенки и нюансы жизни человеческого духа. В этом смысле Гульсина, безусловно, поцелована Богом. И в сцене, когда островные шкицы, скупившие все билеты во второй ярус Мариинки, сопереживают своей подопечной в сцене сумасшествия Жизели, она в очередной раз доказала это. В том эпизоде, где Гульсина работала в теснейшем, но, скажем так, неосязаемом контакте с матерью своей героини Гюли Ахметовой – Жизель, Дашки Ботанической, чья жизнь закончилась под колесами трамвая, исполнительница роли распутной мамаши девочки – актриса Регина Рушатова появляется на сцене как некий бестелесный дух, не видимый другим образ родительницы ребенка, выращенного питерскими армидами, и звучит монолог то ли самой Дашки, с неба следящей за своим чадом, то ли Гюли, монолог о чистой непорочной любви… И это взаимопроникновение так тонко и точно сыграно и Региной Рушатовой, и Гульсиной Мавлюкасовой, внешне не реагирующей на призрачное марево материнской любви – балерина безмолвно снимает свои атласные пуанты, не глядя на партнершу, но всем естеством ощущая тепло ее слов, поднимается с пола и, помедлив, уходит со сцены, на которой уже фактически беснуются от восторга совершившие этот прорыв биксы – (по Кочергину) «маялки питерского дна»… В финале сцены сумасшествия Жизели «бортик» второго яруса, на котором практически повисли наши куртизанки, незаметно ушел вверх, и лоретки, взявшие под свое крыло жизнь неоперившегося птенца и подарившие ему славное будущее, остались на сцене, словно участвуя в судьбе Жизели точно так же, как они вошли в судьбу юной Гюли…



…Безусловно, это был эксперимент, сопряженный с риском. Рассказ Эдуарда Кочергина, в своих произведениях создавшего целую галерею людей, живущих вне времени, людей, находящихся (по Горькому) ниже действительности, быть может, даже презираемых, но тем не менее обладающих исключительными душевными качествами, который 2 октября благодаря режиссеру, актрисам, всей постановочной группе и принимающей стерлитамакцев стороне «обрел жизнь, кровь и плоть» на сцене уфимского театра. И какого театра! Таковой в старину принято было называть императорским! Так вот спектакль сей фактически взорвал публику, заполнившую кресла партера, ложи и балкон Аксаковского народного дома, в едином порыве поднявшуюся и обрушившую на гостей шквал аплодисментов. Вспомним, что риск – благородное дело, и событие, которое в первых числах октября состоялось в БГТОиБ (а это именно событие!), является очередным тому подтверждением. Публика Башкирского государственного театра оперы и балета, воспитанная на классике и лучших образцах изящных искусств, аплодировала питерским марухам с той силой страсти, с которой она обычно дарит свои овации величайшим в истории операм и балетам!.. И многие из зрителей, замечу, не скрывали своих слез, потому что их так взволновала история «ненужных людей», осуществивших свою мечту и прикоснувшихся к настоящей сказке (и ведь в запасе у каждой такой баядерки есть своя сказка, заканчивающаяся, увы, сюжетом о грехопадении)…
Важно сказать и о том, что труппа в Стерлитамакском государственном русском театре уникальная, коллекционно подобранная, и в спектакле «Жизель ботаническая» работает просто звездный состав. Не знаю, конечно, как Дмитрий Владимирович при распределении на роли оценивал актрис, но каждое назначение – попадание, простите за слог, в «десятку» и очень точно соответствует портретным характеристикам самого Кочергина. Мне трудно выделить кого-то из них, они прекрасны в этой постановке все – и заслуженная артистка Башкортостана Ольга Бовен (Лидка Петроградская), и Анжелика Гришкина (Муська Колотая), и народная артистка Башкортостана Светлана Гиниятуллина (Шурка – Вечная Каурка), и Регина Рушатова (Дашка Ботаническая), и Юлия Веретнова (Аришка Порченная), и трогательный дуэт марушек-подружек Анны (Елизавета Тодорова) и Нюрки (Юлия Карташова).



…Малышек в белых пачках из хореографической школы «Русский балет» стерлитамакцы привезли с собой, а вместо Розалины Ягафаровой, речь о которой шла выше - милой девушке, танцевавшей в спектакле на сцене СГРДТ (в свое время она окончила Башкирский хореографический колледж имени Рудольфа Нуреева, а сейчас – студентка второго курса Уфимского государственного института искусств), в версии от 2 октября в роли юной героини вышла уже упомянутая Гульсина Мавлюкасова. Коли речь идет о творческом тандеме двух коллективов, то принимающая гостей сторона должна была участвовать полноценно, выставив свои козыри. В числе коих и симфонический оркестр БГТОиБ, и дирижер – заслуженный деятель искусств Башкортостана Марат Ахмет-Зарипов, и прославленная балерина. Важно сказать, что звучание живого оркестра (на родных подмостках стерлитамакцы используют музыкальную фонограмму), жест маэстро, взмах его дирижерской палочки, прямой контакт с уникальной балериной однозначно наполнили души исполнительниц новыми ощущениями и, думаю, даже вдохновив. Все это вкупе, несмотря на масштаб сцены БГТОиБ, на которой «Жизель ботаническая» Кочергина не потерялась, а столь же органично, как и «Жизель» Адана, прозвучала под сводами императорского театра, дало особый импульс гостям, и спектакль Стерлитамакского русского прошел блестяще, если не сказать исключительно! В финале из зала к сцене покатилась шквальная волна аплодисментов, оркестранты, которые в паузах внимательно слушали текст и следили за репликами, на поклоне стучали смычками по пюпитрам, приветствуя актрис; партер сглатывал слезы и промокал платочками глаза; а питерские «королевы полутьмы», усталые, но абсолютно счастливые, стояли на славных подмостках, по-моему, не веря, что эти восторги предназначены им.
…Ну а теперь коротко о рассказе Эдуарда Степановича Кочергина и о самом авторе, потрясающем художнике, потрясающем писателе и потрясающем человеке, сыне репрессированных родителей, прошедшем непростой путь, включающий в себя детприемники и спецучреждения НКВД, учившемся в СХШ при Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени Ильи Репина, а затем в вечерней художественной школе имени Валентина Серова, окончившем, занимаясь на театрально-постановочном факультете, ЛГИТМИК, работавшем далее в самых разных театрах, в том числе и музыкальных, но отдельной строкой нельзя не упомянуть БДТ и творческое партнерство с Георгием Товстоноговым. На его счету – оформление более чем двухсот спектаклей в России и за рубежом. Он удостоен целого ряда наград и престижных международных премий, является дипломантом и лауреатом различных художественных выставок и театральных фестивалей. Со временем Эдуард Степанович начал писать, называя свои произведения «рассказами рисовального человека». В 2010-м стал лауреатом премии «Национальный бестселлер» за автобиографический роман «Крещение Крестами», затем - лауреатом Платоновской, Довлатовской и премии имени Гоголя.
Народный художник России, действительный член Академии художств РФ, лауреат Государственных премий, кавалер Ордена «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени.



…Рассказ «Жизель ботаническая» вошел в невероятно талантливую, исполненную правды книгу «рассказов рисовального человека» Кочергина «Ангелова кукла». Она посвящена «ночному люду» Васильевского острова и Петроградской стороны. И в центре каждого рассказа – образ любимого Эдуардом Степановичем города на Неве. В книге «Ангелова кукла» объединены истории, казалось бы, «ненужных людей», но самое поразительное, как сказано в одной из рецензий на нее, им не сочувствуешь, потому что их жизнь самодостаточна, они могут жить во все времена – от Рюриковичей, через ужасы войны, до периода мирного строительства и наших дней.
С одной из таких историй знакомит читателя рассказ «Жизель ботаническая», посвященный питерским «дамам полусвета», взявшим на довольствие и помогавшим выжить крошечной дочери одной из своих рано ушедших из жизни товарок, постановив растить ребенка, учить его, выделяя на это деньги из «общака», и отдать затем, ни много ни мало, в заменитейшее хореографическое училище имени Агриппины Вагановой. И им все задуманное удалось, так что «Жизель ботаническая» - это рассказ о любви, о воплощении мечты, о победе «ненужных человеков» над обстоятельствами, судьбой и условностями общественного строя.
Рассказ (имею в виду, как жанр) непросто трансформировать в пьесу, которая затем ляжет в основу драматического спектакля. И тут Дмитрий Егоров обратился за помощью к нашей землячке – молодому драматургу из Уфы Екатерине Тимофеевой, драма которой «Золото» стала своего рода сенсацией известного фестиваля «Любимовка», изначально получив прекрасные отзывы экспертов «Ремарки». Тимофеева смогла «раздать» уникальный текст Кочергина питерским гейшам, мудро распределив его между героинями; она же, думаю, написала и замечательный монолог Дашки Ботанической, являющейся в час триумфа Гюли – Жизели…
В итоге родился блестящий спектакль, насыщенный не только «свинцовыми мерзостями жизни», но и юмором, нежностью, светом; изобилующий не только деталями быта послевоенного Ленинграда и перипетиями судеб местных «жертв общественного темперамента», но и знакомящий зрителя с фольклором питерского «дна», коему с повышенным, скажу вам, интересом внимали завсегдатаи вечеров оперной музыки, воспитанные на прекрасных ариях. И эту публику потряс спектакль (я фактически процитирую собственный текст, сразу после события отозвавшись на него в «Фейсбуке»), посвященный ленинградской истории – так обозначен его жанр, которая рассказывает нам о замечательных женщинах, быть может, с пониженной социальной ответственностью, но зато с очень высокой планкой душевного богатства, подлинного благородства и щедрости!
...А Гюля Ахметова, утверждает Кочергин, после окончания училища получила распределение в Уфимский театр оперы и балета...