«А ведь его душа звучит, как дивный музыкальный инструмент…»

Год в театре пролетает исключительно быстро: начинается сезон – это конец лета, осень, первые премьеры, дальше – новогодняя кампания, новые спектакли, и вот уже – завершение сезона. И время мы можем определить только объемом нашей работы: за год мы должны поставить в среднем пять-шесть спектаклей. Вот так проходит театральный год. Чтобы, придя в театр, остаться в нем, осев надолго, надо принять правила его жизни, по-другому нельзя. Театр надо любить со всеми его достоинствами и недостатками. Вот именно так и любит свой родной театр заведующий радиоцехом Башкирского академического театра драмы имени Мажита Гафури Марат Фанилевич Низамов – на днях ему было присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры Республики Башкортостан». Более 37 лет Марат-агай верой и правдой служит своему театру.
– Родился я в Уфе и школу окончил здесь же, потом отучился в радиотехническом техникуме. После техникума год поработал по специальности и в 1986-м пришел в Башкирский академический театр, с тех пор я здесь. С детства к музыке, к музыкальным инструментам меня приобщил мой папа – Фаниль Низамутдинович, он был баянист-самоучка. Постоянно после тяжелого дня, а папа на заводе работал, приходя домой, брал в руки баян или гармошку и играл. У нас дома было много музыкальных инструментов, среди них – баян, губная гармошка. Мама, Роза Тимерхановна, учила меня доброте, приобщала к культуре, книгам, к познанию всего интересного, с собой водила постоянно. Я читать и писать научился уже в 4 года, помню, даже соседские ребята приходили ко мне узнавать время, чтоб пойти в школу, то есть я для них был чем-то вроде будильника.
– Вы сами играете на музыкальных инструментах?
– С детства меня тянуло к технике, электронике, к музыке. Ну и я с отцом потихоньку приобщался к инструментам – немножко играю. У меня в театре стоит отцовский баян, у которого тоже своя история: я принес его актеру Ильдару Гумерову, чтобы он его подремонтировал, но так получилось, что на нем Ильдар сочинил несколько своих песен. А еще в техникуме у нас собралась музыкальная группа, где я был звукорежиссером.
– Помните свой первый спектакль в Башкирском академическом театре?
– К сожалению, нет. Но запомнилась постановка спектакля «Долгое-долгое детство» режиссера Рифката Исрафилова по книге Мустая Карима. Это был интересный, душевный, объемный спектакль, который охватывает всю биографию человека.
– Кто ввел Вас в мир театра?
– Когда я начал работать в театре, музыкальным руководителем был Шамиль Кулбарисов, он и взял меня под свое крыло. И еще – я ведь постоянно был в тесном контакте с театральным оркестром. Эти люди меня научили по-настоящему музыку слышать и слушать. Я работал в радиоцехе, раньше музыкальные спектакли играли без микрофонов, был живой звук. С оркестром мы делали записи, причем глубокой ночью, когда театр пустел... Сажали оркестрантов на сцену, а я наверху (в своей звукоаппаратной) записывал их вживую. Когда появилась аппаратура, композиторы, в частности Рим Хасанов, в своей студии или дома делали записи, потом мне готовые приносили. Я постоянно общался с такими людьми, до сих пор в друзьях у меня все музыканты.
– Расскажите подробнее о своей работе, пожалуйста...
– Работа звукорежиссера заключается не только в ведении спектаклей, театральных мероприятий, это также и подбор музыки, звуковое оформление всех событий. У звукорежиссера могут быть свои предложения к режиссеру, к композитору. Вообще, очень интересно работать именно с композиторами – с Римом Хасановым, Нуром Даутовым и другими... Живое общение с ними, обмен мнениями всегда приносит мне огромную пользу. Также мне приходилось оформлять спектакли, делать подбор музыки, то есть на свое усмотрение: где-то подходило, где-то нет... Были моменты, когда помогал студентам оформлять спектакли – в частности, педагог театрального факультета, профессор Тансулпан Бабичева попросила помочь в оформлении спектакля «А зори здесь тихие». Как звукорежиссер подбирал музыку для документального фильма на телевидении – это была дипломная работа молодой журналистки.
Очень люблю живое исполнение, в спектаклях нашего театра, в которых задействован оркестр, в основном работаю я. Потому что и мне самому нравится живое исполнение, живой звук, настройка инструментов – все это интересно. А еще меня приглашали поработать на звуке на рок-концертах. Люблю я живой звук… Фонограммы, плюсовки не приветствую, да и большинство исполнителей тоже не хотят петь под плюс, но иногда все равно обстоятельства вынуждают.
– Ваша работа ведь заключается не только в ведении спектаклей и мерприятий на стационаре, в Вашем арсенале и многочисленные гастроли, фестивали, конкурсы...
– Да. За время своей работы я объехал практически всю Россию. А это – новые встречи, общение, знакомство с культурой других народов, которые населяют нашу страну. Очень люблю ездить на фестивали, не раз бывал на «Золотой Маске». Выпали мне и поездки за рубеж, в Турции неоднократно был – на фестивалях, на днях культуры Республики Башкортостан. Приятно быть причастным к тому, что мы открываем людям культуру своего народа.
– Приходилось ли Вам работать со столичными знаменитостями?
– Да, конечно. Когда-то я даже входил в список звукорежиссеров, которые имеют доступ к обслуживанию правительственных мероприятий. А за время своей деятельности приходилось работать с известными артистами и российского масштаба: Иосифом Кобзоном, Львом Лещенко, Михаилом Боярским, Алсу... Причем некоторые из них выступали у нас в театре. Также нередко приходилось работать на правительственных мероприятиях, скажем, с первым Президентом нашей республики Муртазой Губайдулловичем Рахимовым, с Президентом России Владимиром Владимировичем Путиным...
– Марат-агай, архив у Вас большой?
– Да просто огромный! В моей картотеке есть плюсовки или минусовки спектаклей 60-х годов прошлого века. В моем архиве до сих пор лежат старые пленки, катушки, мне жалко с ними расстаться... Пленки, конечно, с годами портятся, некоторые из них я оцифровал, те, которые и доныне имеют спрос.
– А сколько спектаклей Вы вели за годы работы в театре?
– Как-то посчитал - около ста спектаклей. Это те, которые я сам выпустил и вел.
– Какие-то особенности есть в Вашей работе?
– Нужно иметь хороший музыкальный слух, надо быть очень внимательным.
– Были трудности, которые запомнились?
– Да, было такое. В первый год работы я с театром выехал на большие гастроли на 40 дней в Среднюю Азию. Вот тогда мне пришлось особо попотеть – спектаклей много, а партитура спектаклей, где написана вся схема постановки (когда и после какой реплики включать музыку и т.д.), потерялась. Я еле как выкрутился, благо со мной в одном кабинете сидела диктор Рима Ириковна, тоже старожил нашего театра, она мне помогала, подсказывала. Когда вернулись, партитура нашлась, оказалось, что это обиженные коллеги ее спрятали. А все потому, что их не взяли на гастроли...
– Раньше Башкирский театр на летние гастроли выезжал надолго... А как же семья?
– Да, бывало, что гастроли длились шестьдесят-семьдесят дней. Моя семья меня понимала и поддерживала. Я был дважды женат. От первого брака дочка Карина. Иногда дочку возил на гастроли. Помню, она была еще маленькая, года четыре, наверное. Я сидел в зале в первом ряду, она – рядом. В какой-то момент смотрю, она спит, а там музыка, шум стоит, но и это ей не помешало. Еще как-то возил ее, что называется, «инкогнито» в Казань, мне хотелось показать ей этот город, а в школе сказал, что ребенок заболел… Но не удалось нам выйти сухими из воды… В Казани был фестиваль, там снимало телевидение, а дочка попала в кадр, учительница увидела ее в теленовостях… К счастью, девочку не наказали, наоборот, похвалили за то, что она участвует в таких мероприятиях, познает культуру, приобщается к искусству.
Очень люблю своих внуков – у меня трое внуков и одна внучка. Тоже привожу их в театр, показываю спектакли.
– Нынешний театр и театр, куда Вы пришли молодым, отличаются?
– Однозначно! Раньше было по-другому, люди, скажем, ближе друг другу. Первое, что мне сказали, когда я пришел в театр, – даже актерам нельзя говорить «Вы», только «ты» или по имени-отчеству, иначе обидятся. Культурный человек все равно не нарушит дистанцию, даже если будет обращаться на ты. А нынешний театр – он другой, какой-то скоростной; порой теряется душевное единение между людьми... Но я благодарен, что все ко мне относятся с уважением – и стар и млад. Я стараюсь помочь всем, кто ко мне обращается.

– Все в театре знают, что Вы – кофеман...
– Да, даже иногда вместо воды могу пить кофе. И еще люблю шоколад – в день могу съедать по плитке горького шоколада.
– Ваши увлечения?
– Люблю спорт, хоккей, сам когда-то играл в хоккей. Каждый год с женой Венерой ездим в Сочи, там я получаю настоящую разгрузку. Люблю слушать музыку, предпочтение отдаю классике и року.
– А есть у Вас преемники?
– Много людей приходило, уходило, сегодня тоже приходят новые люди к нам в цех, я их пытаюсь учить чему-то. Меня огорчает то, что они чисто механически включают музыку или чисто физически присутствуют на своем рабочем месте, не пытаясь вникнуть в суть работы. Конечно, среди них есть и хорошие. Бывает так, что они не могут понять театральную специфику, а все очень просто – нужно быть на одной волне с актерами, с командой. Вести спектакль – это не так уж легко, как кажется на первый взгляд, бывают моменты, что актер говорит тише – тогда нужно убавить музыку, увести ее на нет или, наоборот, когда исполнитель громко произносит текст роли, нужно звук прибавить; есть места, где-то нужно выдержать паузу... Короче: звукорежиссеру нужно ощущать дыхание спектакля, чувствовать игру актеров.
– У Вас есть пожелания к своим молодым коллегам?
– Если человек чисто механически присутствует, нажимает кнопки – это не человек театра. Я бы им пожелал в первую очередь стать человеком театра, а во-вторую – научиться «дышать музыкой», как говорится у нас, то есть где-то эмоции добавлять, где-то наоборот. Есть художники по свету, они добавляют свои краски, работая со светом, помогают актерам. Звукооператоры тоже своего рода художники, хотя нет такого выражения, мы невидимые музыкальные эмоции передаем, тем самым тоже помогаем в работе артистов. Все это в совокупности создает мощь спектакля. Музыка, свет, игра актеров – и получается спектакль!

– Наверное, бывают моменты, когда, например, Вы что-то забываете, допускаете ошибки в своей работе... Как Вы выходите из этого положения?
– Конечно, бывают и такие моменты, даже не по вине звукооператора может быть. Например, раньше, когда музыка была на пленке, то пленка внезапно могла расклеиться, и пока склеиваешь ее, меняется сцена. Все равно выходили из положения, за время работы не помню таких косяков.
– Какая нагрузка у Вас сейчас, в текущем репертуаре?
– Сегодня я веду семьдесят процентов спектаклей текущего репертуара, хотя мы стараемся делить спектакли поровну на всех сотрудников цеха, но не всегда получается. Актеры или режиссеры привыкли ко мне и хотят, чтобы я вел спектакль.
– Какие режиссеры Вам нравятся?
– Мне особенно нравилось работать с Рифкатом Исрафиловым. У него особенная внутренняя культура, он никогда не повышал голос, было приятно с ним трудиться. Даже если у него были замечания, то он приглашал к себе в кабинет и спокойно объяснял, мог войти в положение. Запомнился мне и Габдулла Гилязев – очень интеллигентный режиссер. А вот в последнее время наблюдается и такое, что иные молодые режиссеры публично делают замечания, не только сотрудникам, но и актерам. Из числа молодых режиссеров с особой симпатией отношусь к Айрату Ахтямовичу Абушахманову. Я принимал участие в процессе создания многих его постановок. Это своеобразный режиссер, который любит экспериментировать, вводить какие-то новшества в ткань спектакля. Он всегда советуется: «Можно ли сделать так», «Есть ли технические обоснования для того, чтобы воплотить задуманное». Приятно, что Айрат Абушахманов с пониманием относится к работе звукорежиссера!..
– Скажем, Вы вместе с постановочной группой и актерами выпускаете спектакль; тяжело потом передавать его другим звукорежиссерам?
– Когда я пытаюсь кому-то передать свой спектакль, мне всегда тяжело. В душе грусть появляется, как бы переживаешь за постановку, все время думаешь, как проведет твой спектакль другой человек. Не могу сказать, что не доверяю коллеге, а просто мне нелегко отдать другому то, что сделал сам.
– Какой процесс Вам больше нравится – работа до выпуска спектакля или когда он уже идет в репертуаре?
– Мне нравится вся работа, которая ведется с нуля, мне нравится быть в материале, собирать музыку спектакля по крупинкам, частичкам. Когда знаешь каждого актера, каждого героя, то в голове появляется некий музыкальный образ всей постановки.
– Почти сорок лет Вы в театре. Пытались менять место работы?
– Да, пытался. Но сразу понял: не мое! И вернулся. Я врос корнями в Башкирский академический театр.
– Что значит для Вас Театр?
– Я в театре провел большую часть своей жизни. Домой практически ночевать приходишь. Театр – мой второй дом, моя работа, меня всегда сюда тянет. Я долго думал о том, чем меня удерживает театр. Думаю, масштабностью. Еще я рад тому, что причастен к чему-то большому – к этой громаде под названием Театр. Когда веду спектакль, все равно внутренне вместе с залом сопереживаю героям, вместе с артистами нахожусь в процессе. Даже если сотый раз смотрю спектакль, все равно в трогательных моментах у меня могут пойти слезы. Понимаете, я живу внутри, в материале этого спектакля.
– Марат-агай, спасибо большое. Желаем Вам крепкого здоровья, новых успехов!
– А я в свою очередь хочу сказать большое спасибо родным, близким, актерам, коллегам и всем, кто все эти годы со мной, кто поддерживает меня!

А вот что рассказали о Марате Низамове в самом театре.
Айрат АБУШАХМАНОВ, главный режиссер БАТД:
– Когда я пришел в театр на работу, Марат-агай к тому времени уже служил здесь долгие годы. Он один из старейшин в нашем цехе по звуку. Были годы, когда профессия звуко­оператора не очень хорошо оплачивалась, естественно, в нашем театре они долго не задерживались, уходили на различные шоу, концерты, где есть возможность заработать. А Марат-агай в те трудные времена оставался в театре, остался верен и ему, и своему ремеслу. Мне кажется, Марат-агай – один из немногих на сегодня звукооператоров, которые вели спектакли не с помощью компьютерных программ, а на ленточном магнитофоне, с огромной бабиной-кассетой с пленкой «Асма», и были закладки с указанием, где и после какой реплики актера включать какой трек.
Помню, когда был еще молодым режиссером, меня удивило то, что такой великий народный артист, кумир зрителей Фидан Гафаров, когда я предложил ему сыграть в своем спектакле, не поставил никаких условий про актеров-партнеров, единственное, что он сказал: спектакль должен вести по звуку Марат Низамов. То есть он только ему доверял, поскольку знал, насколько профессионально тот делает свою работу.
Минзаля ХАЙРУЛЛИНА, народная артистка Башкортостана:
– Я уважаю Марата не только как хорошего человека, но и как профессионала. Когда обращаешься к нему за помощью, он никогда не отказывает, даже если занят, просит посидеть подождать. Впервые мы с ним начали тесно общаться, когда выпускали спектакль по пьесе Флорида Булякова «Камикадзе». Мы, участники спектакля, допоздна засиживались в театре, но никто не хотел уходить домой, настолько много было эмоций у всех, кто занят, и тогда после премьеры Марат пригласил нас к себе домой. Артисты, режиссеры – где-то десять человек поехали к нему. Его жена, несмотря на то что на дворе стояла глубокая ночь, встретила приветливо, накрыла на стол. Только под утро мы разъехались по домам. Даже по этому его поступку можно судить, что у Марата широкая душа, как он любит актеров.
Театр часто ездит, раньше у нас было очень много кустовых гастролей, выступали на самых разных площадках, Марату приходилось нелегко – устанавливать аппаратуру, проверять ее, налаживать контакты... Я не помню, чтобы он когда-нибудь жаловался. Несмотря на то что бывают разные условия, он все старается делать на высшем уровне. Когда я знаю, что спектакль будет вести Марат, моя душа спокойна, ему богом дан такой талант, что он сердцем, всем своим существом чувствует музыку. За время работы я никогда не слышала, чтобы какой-то режиссер плохо отзывался о работе нашего Марата, он всегда находит со всеми общий язык.
Хурматулла УТЯШЕВ, народный артист России и Башкортостана:
– Всем известно, что театр состоит не только из артистов. В театре служат разные специалисты, имеются разные цеха. А чтобы театр полноценно работал, функционировал, необходимо, чтобы в театре были профессионалы, верные ему личности. Когда мы ведем речь о радиоцехе, о звукооператорах нашего театра, то перед глазами в первую очередь предстает образ Марата. Мы с ним в театр пришли почти в одно время. Так принято: когда приходит новый сотрудник устраиваться на работу, то коллектив его проверяет – сможет ли он сработаться с людьми, выдержит ли нагрузку, свой ли он человек. Он выдержал этот экзамен и верно служит театру по сей день заведующим и звукорежиссером радиоцеха. Он – хороший отец, очень любящий своих детей, помню, он взял с собой на гастроли свою дочку. Отношения между папой и дочкой – особенные, мы все наблюдали, как Марат заботился о своей девочке, готовил специально каши, играл с ней.
У каждой профессии свои тонкости, а Марат всей душой в любимой работе. Я испытываю к нему большую благодарность и уважение. Когда театр закупает новую аппаратуру, то руководители всегда советуются с ним, прислушиваются к его мнению. Он профессионал своего дела. Он авторитетный в коллективе, в театральных кругах республики, когда ему дали звание, в соцсетях его активно поздравляли. Марат для нас, для коллектива большая находка!
Ильдар ГУМЕРОВ, народный артист Башкортостана:
– Мы с Маратом пришли в театр в одно время. Он от других отличался простотой и искренностью. Когда начали тесно общаться, я узнал, что он не только хороший специалист по радиотехнике, но есть у него и музыкальные способности. Он и как человек, и как друг оказался надежным. Я эти слова о нем могу сказать, ни капельки не сомневаясь, ведь тридцать семь лет мы с ним вместе. На его баяне я сочинил свою песню «Жить без тебя – не жить». Он очень ответственный человек, всегда переживает за общее дело, за театр – по своей инициативе оцифровал много аудиозаписей спектаклей прошлых лет. Благодаря тому, что у него радиотехническое образование, он «продлевает жизнь» музыкальной аппаратуры, в общем, мастер своего дела. Творчество во все времена требует самоотверженности, и только невидимый самоотверженный труд именно таких людей способен довести искусство до зрителя на самом высоком уровне!
Эльвира ЮНУСОВА, заслуженная артистка России, народная артистка Башкортостана:
– У нас в театре есть такая категория людей, не только среди актеров, но и среди творческо-технического состава, к которым относится Марат. Эти люди душой и телом «вросли» в театр, в эти стены. Сколько себя помню в театре, столько времени и Марата помню в нем. Мы почти одновременно пришли с ним в БАТД. Вся его жизнь отдана служению нашему театру. Очень много было людей, которые к нам приходили, уходили... Даже в том же радиоцехе поменялись десятки... Но Марат оставался всегда. Бывали даже времена, когда Марат один работал в цехе.
Марат – профессионал высочайшего уровня. Я считаю, что он лучший звукорежиссер у нас в республике. Это одноназначно. Он лучший, он слышит. У него абсолютный музыкальный слух. Он прекрасно владеет целым набором тех качеств, которые позволяют ему быть таким высокопрофессиональным человеком на своем месте. Я думаю, что это его призвание. Без призвания человек столько лет своей жизни не отдаст избранному делу.
Марат является полноправным участником спектакля, как и все актеры, которые выходят на сцену. Потому что музыка в спектакле играет очень важную роль, является значимым компонентом всего спектакля. И вот умение дышать вместе с постановкой, умение уловить ее на слух – это и профессионализм, и опыт, который приходит вместе с годами.
Марат незаменим. Когда я играю спектакль и уверена, что за пультом сидит он, я абсолютно спокойна, так как знаю, что вовремя зазвучит музыка, и она будет не просто включена, а именно в той атмосфере, которая в данный момент царит на сцене. Он вносит в живую ткань спектакля свою живую эмоцию.
Он интеллигентный, воспитанный, очень многогранный, большой интеллектуал. Невероятно много знает в плане музыки, литературы. Он хороший, тонкий собеседник со своеобразным чувством юмора.
Марат – неотъемлемая часть БАТД на сегодняшний день. Он вносил и вносит огромную лепту в развитие нашего театра. Он – большой трудяга, у нас ненормированный график, со всеми нами он может работать до глубокой ночи и на следующий день рано утром прийти. Я счастлива, что Марат получил звание – среди коллег он давно получил признание – для нас он давно уже заслуженный. Я за него очень рада и еще раз поздравляю Марата! Здоровья, дай нам бог работать вместе в театре еще долгие годы!