Мустай КАРИМ:

«Оставлю вам Солнце без шрама и трещины…»

Осень – время Мустая Карима. Достаточно сказать о том, что в октябре Поэт появился на свет, в сентябре – покинул его… А еще вспомнить его изумительный текст из повести «Помилование», посвященный осеннему лесу, тому, как льет и льет на землю дождь золотой листвы…
Сегодня исполняется сто четыре года со Дня рождения Народного поэта Башкортостана, фронтовика, лауреата Ленинской и Государственной премий, Госпремии РСФСР имени Константина Сергеевича Станиславского, премии имени Салавата Юлаева, Героя Социалистического Труда, кавалера двух орденов Ленина, боевых орденов и медалей, философа, мудреца. Время течет со стремительностью быстроводной реки – вот уже восемнадцать лет минуло со дня ухода Мустафы Сафича…
Человек по натуре своей существо суетное… Некогда в свете мудрого взора Поэта мы старались вести себя спокойней, учились размышлять и подчас старались смотреть на мир сквозь призму взгляда Мустафы Сафича, сверяя свои будни по часам Мастера. Ныне подобного мерила у нас нет, мы отдалились от того, что в эпоху Мустая Карима было непреложным.
Вот скажите, читатель, как давно Вы открывали сборник стихотворений Мустафы Сафича? Как давно углублялись в его прозу, публицистику, произведения драматургии? Молчите? То-то и оно… А ведь в любом краю, в любых землях исстари был человек, мудрец, к советам которого прислушивались все…
Именно поэтому мы предлагаем Вам сегодня погрузиться в мир поэзии Мустая Карима разных лет и вновь совершить те открытия, на которые Вас сподвигало Слово истинного Поэта.


Старый камень
На берегу Агидели есть камень.
Стоя на нем, поэт Гафури любил
смотреть на просторы Агидели.
Старый камень седой,
Я к тебе прихожу в сентябре,
Когда листья метет над землей
Золотая метель,
Когда в тихую полночь
Волна от луны в серебре
Или в солнечный полдень
Багрянцем горит Агидель, –
Старый камень седой,
Я к тебе прихожу в сентябре.

Здесь на камне прибрежном
Стоял одиноко поэт:
То душа его в тучах,
Как хмурое небо, была,
То восторга вселенского
Бился в ней яростный свет,
Тут рождалась в ней песня,
Которая мир обожгла…
Здесь на камне прибрежном
Стоял одиноко поэт.

Ты свидетель тому, Агидель,
О моя Агидель!
Это слезы поэта,
Горячие слезы его,
Будто капля огня,
Прожигали твой камень седой,
И остались следы их
Во мгле камыша твоего, –
Ты свидетель тому, Агидель,
О моя Агидель!

И сегодня в надежде найти,
Отыскать те следы
Я с зарею иду,
Я иду под созвездьем ночным.
Может, спряталось эхо
В прибрежных камнях у воды?
Может, голос его прозвучит
Над простором речным?
Для того чтоб опять отыскать
Дорогие следы,

Старый камень седой,
Я к тебе прихожу в сентябре,
Когда листья метет над землей
Золотая метель,
Когда в тихую полночь
Волна от луны в серебре
Или в солнечный полдень
Багрянцем горит Агидель, –
Старый камень седой,
Я к тебе прихожу в сентябре.


Украине
О Украина! Ветви наклоня,
Вся в яблонях, плывет твоя долина.
Сапер отрыл траншею для меня,
Твои цветы засыпав, Украина!

Нет, не тиха украинская ночь!
Она дрожит, она к земле припала.
Я так спешил, чтоб яблоням помочь…
Трясется сад от пушечного шквала.

И чудится, что яблоня ко мне
Метнулась от пылающего тына,
К траншее руки протянув в огне,
Как девушка, чье имя Катерина.

Не блещут звезды! Воздух режет свист!
Прозрачно небо? Нет, оно незряче!
А на лицо мое скатился лист,
Упал слезою девичьей, горячей.

Довольно слез! Меня послал Урал,
Чтоб ты утерла слезы, Катерина.
Я под Уфою землю целовал,
Чтоб ты цвела, как прежде, Украина!
Чтоб яблоки склонялись на цветы
Над нашей перепаханной траншеей,
И только ты срывала, только ты
Срывала их, от счастья хорошея.

И помнила о братьях, что помочь
Пришли к тебе, и снова в море хлеба
Была тиха украинская ночь
Спокойны звезды и прозрачно небо.

1943

– Ты опять покидаешь меня, –
Говоришь ты и смотришь тревожно.
Но ведь в пору походов и бурь
Без разлуки прожить невозможно.

Возвратятся домой корабли,
Сквозь грозу и сквозь шторм пробегая…
Если в плаванье вновь я уйду,
Я к тебе возвращусь, дорогая.

Коль умчит меня ввысь самолет,
Золотых облаков достигая,
Все равно я на землю спущусь,
Я к тебе возвращусь, дорогая…

Где б я ни был, но в сердце моем
Вся вместится отчизна большая!
Значит, ты, дорогая, со мной,
Не грусти же, меня провожая.


Об осени и любви
1
С дождем осенним с высоты
Листва, едва шурша, струится.
Озябнув, мокрые цветы
Стоят, нахохлившись, как птицы.
Сейчас сквозь лес и вдоль реки
Идет октябрь (так век от века),
Он землю красит в цвет тоски, –
В тот час дано лишь человеку
Забыть про старость, смерть и сон:
Сквозь шорох листьев слышит он –
Один он слышит в это время,
Как падает на почву семя.
2
Прощались мы. Был день совсем такой,
Как будто лето прочь ушло, печалясь.
В душе в тот миг любовь моя с тоской,
Как в море буря с ливнем,
повстречались.
Опавшею листвой слова легли,
Дождем осенним слезы потекли…
Как та весна, что за снегами где-то, –
Так далеко ты от меня сейчас…
Но знаю я – цвести весне и лету!
Меж нами не блеснет февральский ветер
Студеным лезвием.
Нет!
Ни за что на свете!





Сколько лет пролетело, как ты
безраздельно вошла
В мое сердце…
И – вдруг прошлою ночью
нежданная боль обожгла
Мое сердце.
Что случилось? Не горе ль какое
схватило тебя
Так, что некуда деться?..
О, я так испугался, что я потеряю тебя,
Если вдруг замолчит навсегда
Мое сердце.



Подует ветер – и все больше листьев,
Срываясь, улетает от ствола.
Проходят годы – и все меньше близких
Друзей сидит у моего стола.

Как ветры годы… И не жди пощады
От их хлопот: тревожное родство!..
Иные имена остаться б рады,
Да опадают с сердца моего.

Иные – сорок заморозков встретят,
Но, и замерзнув, не слетят с ветвей.
Как ни терзает ветер, как ни треплет –
Они к березе приросли своей…
Чем больше лет, чем больше лет
проходит –
Тем меньше за столом сидит друзей…

Быть может, солнце места не находит,
Скудея, смотрит в сторону зимы?
Или умнее делаемся мы,
Чем больше лет проходит?



О, Русь моя! Жена моя!
А.Блок
Мой край, возлюбленный навеки!
За то, что часто я в пути,
Как ветер, мчусь, теку, как реки, –
Не осуди меня, прости.

Перед тобою виноватому –
Мне, сыну, не поставь в упрек,
Что на клубок Земли наматывал
Я нити длинные дорог…

Зато – как скоры здесь свидания,
Как тесен мир дорог и встреч!
Нет, не сумели расстоянья
Разлукой между нами лечь, –

Все потому – что водопады
Твои в груди моей гудят.
Все потому – что звездопады
Твои в глазах моих горят!
Когда в чужих краях студеных
Из проруби я воду пил,
Я видел там, в глубинах темных,
Лик той, которую любил…

Знай, для корней моих ты – влага,
Для листьев – свет, суть бытия…
Я без тебя убог. Ты – благо,
Ты – сила! Без тебя – ни шага
Не сделать мне, земля моя!



…А бывает в природе такая пора –
Ветер стихнет, но листья трепещут,
Солнце сядет, вполнеба чернеет гора,
Но лучи отсеченные блещут.

Приоткрой мне, природа, секреты свои,
Чтоб потом, без меня – хоть вначале –
От меня отсеченные песни мои
Шелестели б, светили, звучали.



Был близким горизонт тогда,
И небо низким было…
Был снегом – снег,
Водой – вода,
Зима – зимою стыла.

И были четкими слова
И ясными – порывы.
И правда – что всегда права,
И ложь, что вечно лжива.
Огонь – огнем. И дымом – дым.
И все – не в половину:
И золотое – золотым,
И глина – только глиной.

И белым – белое… Спеша,
Зима листву снимала…
Что видели глаза – душа
На веру принимала.

Но ширятся день ото дня
Границы мирозданья:
Растут сомненья у меня,
Растет мое незнанье.

Бывает правда – не права,
И есть неровность в круге,
И недосужие слова
Родятся на досуге…

Тяжел бывает снег сырой
С дождем наполовину,
И в чистом золоте порой
Тускнеют крохи глины…

Гляжу задумчивее я
В могучих рек теченье,
Постичь пытаясь бытия
И сущность, и значение.



Втроем сегодня входим мы в рассвет...
Да, трое нас: ты, я и мирозданье.
Чего тут только нет! Чего тут нет!..
Жужжанье пчел, кружение планет,
И грохот горный, и особый цвет
У неба в час рассвета ранней ранью.

Трава зеленым тянется пером –
Стремится к свету поживей пробиться.
Олени Млечным пронеслись Путем,
Звенят, звенят – сверкают серебром
И высекают искры их копытца.

Ты, я и мироздание – милей
Нет сочетанья... Пусть же время длится,
Не шевелись, не сбрось слезы моей,
Той, что сияет на твоей реснице...

…В твой взгляд вместился весь
простор Вселенной,
А я – одной тобою озарен.
Одной тобой любуюсь, несравненной,
Одной тобою – дочерью Времен.


Не спеши, старость!
Еще не проглотил я первого глотка,
И первая стрела еще не долетела
До цели… Не расцвел орешник
мой пока,
И свить гнездо моя кукушка не успела.

Ты, старость, не спеши! Еще одну спою
Я песнь любви… Еще нарадуюсь
я вволю,
Еще я обречен рыдать от сладкой боли,
Кататься по земле и участь клясть свою.

Ты, старость, не спеши, ведь это же –
не в бой!
Не рвись, чтобы потом не пожалеть
об этом:
Еще я не готов поставить пред тобой
Из золота кувшин, наполненный
шербетом.

Ты, старость, погоди, не надобно
спешить!
Для встречи у меня еще не все готово:
Вот красный угол – в нем перины
нет пуховой, –
И негде посадить, и нечем ублажить…

Ты, старость, не спеши, не торопись
в мой дом,
Еще ведь предстоит мне, став
мальчишкой снова,
Свой выбор совершив меж сердцем
и умом,
Такое сотворить – в чем каяться потом.
О старость, не спеши, не торопись
в мой дом, –
Поверь – оно к добру: не приходить
без зова!



Друзья, я все чаще терзаюсь, гадая:
Так что же оставлю вам – вас покидая?
Оставлю вам Солнце без шрама
и трещины
И землю, что тоже вам мною завещана.

Оставлю – и старым и малым в угоду –
Горячий огонь и текучую воду…
И Землю, и Солнце, и воду, и пламя, –
О прочем – извольте заботиться сами.