Система со стопроцентной гарантией

Расклад мне показался классическим. В коридоре перед Малым залом, где шли вступительные экзамены по специальности «вокальное искусство» (академическое пение) в УУИ (колледж), негромко переговаривалась группа тех, кто жаждал быть принятым; каждого, выходившего из врат в райские для соискателей будущей славы «кущи», окружали и с пристрастием допрашивали: какие вопросы задавали, были ли какие-то особые требования?..
В пространстве зала, в коем уютной ладошкой, принимающей начинающих вокалистов, высилась небольшая сцена, стоял, сверкая белозубой улыбкой, раскрытый рояль и за «судейским столом» сидела вполне себе представительная группа экзаменаторов в составе – председатель предметно-цикловой комиссии «Вокальное искусство», преподаватель, заслуженный работник культуры Республики Башкортостан Римма Рушановна Садыкова, преподаватель Уфимского училища искусств (глава «оценочной» группы); педагог по вокалу, заслуженная артистка России и народная артистка Башкортостана Танзиля Узянбаева; преподаватель предметно-цикловой комиссии «Вокальное искусство» Зайтуна Ахметовна Сарварова.
За роялем – концертмейстер Кристина Витальевна Желтова. Кристине Витальевне на вступительных, а они далеко не первые у пианистки Желтовой, каждый раз приходится, что называется, с листа аккомпанировать абитуриентам, которые приносят музыкальный материал прямо на экзамен. И хорошо, если произведения ей знакомы, а бывает, что они и повторяются у испытуемых, но это не всегда, и везде есть свои нюансы. В основе же – ноты незнакомые, и иные молодые люди, желая блеснуть, приносят произведения достаточно сложные. Впрочем, Кристина Витальевна специалист мастеровитый, тонко чувствующий и всегда готовый абитуриента поддержать, в чем мне довелось убедиться в жаркий июльский день вступительных экзаменов в Уфимское училище искусств. Впрочем, сие относится и ко всем трем представительницам «высокого суда», с поразительной доброжелательностью, деликатностью и чувством приязни относившимся к племени младому, незнакомому, да и к тому же робеющему в процессе уже абсолютно для него взрослой проверки на состоятельность. И этих молодых людей можно понять.
В ситуации, когда большинство абитуриентов, разослав свои честно заработанные за школьную жизнь баллы по приемным комиссиям, ждет результата, не являясь пред светлые очи педагогов, юношество, отдавшее предпочтение творческим специальностям, вживую показывает свою индивидуальную приспособленность – к какому-либо музыкальному инструменту; к карандашу, кисти, краскам, к листу бумаги, к холсту; к лицедейству, сиречь актерскому ремеслу, к культуре звука, вокалу – народному, эстрадному, а в нашем случае – академическому… И, естественно, большинство из них, как бы ни были уверены в себе эти желторотики, тушуются… Что уж тут говорить, вспомните себя в возрасте лучезарной юности, читатель… Экзамен всегда и во все времена – это некая стрессовая ситуация. И именно поэтому меня так тронула мягкость и тактичность, с которой вышеназванные педагоги УУИ отнеслись к салажатам, тем более что в их числе была и вовсе особенная девочка. Ее, незрячую, тоненькую, словно тростинка, Римма Рушановна, подхватив под руку, бережно довела до сцены, помогла достать из сумки ноты и передала их концертмейстеру.

…Важно сказать, что в нынешнем году в Уфимском училище искусств отказались от среднего балла аттестата и нашли свой способ определять самых достойных из числа желающих поступить на те двенадцать специальностей, по которым «кузница творческих кадров» республики готовит будущих мастеров музыкального и изобразительного искусства, а быть может, даже истинных звезд. Ведь УУИ за свою более чем 100-летнюю историю не раз доказало, что его питомцы могут составить славу не только alma mater, но и всей республики, а подчас и России! Так вот, в нынешнем году была придумана новая 100-балльная система (раньше возникали ситуации, когда молодые люди с крепкими школьными аттестатами по количеству баллов обходили по-настоящему творчески одаренных абитуриентов, поступая, скажем, на такие дисциплины, как «эстрадное пение», «вокальное искусство», «инструментальное исполнительство», список этот можно продолжать, будучи не столь яркими, талантливыми, в общем, обычными…). А девушки и юноши с выдающимися способностями оставались иной раз «за бортом», и не факт, что такой человек, получивший на экзаменах травму, затем вновь захочет попытать счастья и прийти на тестирование…
Итак, 100-балльная система. Непроходной балл – 39. И максимальный балл за экзамен – 100. Получается, если в целом пройти три экзамена – специальность, сольфеджио, музыкальную грамоту, а абитуриент одаренный, он способен в сумме получить 300 баллов. Кстати, тех молодых людей, которые приходят на вступительные экзамены в УУИ, не имея начального музобразования, тоже ждет три испытания – на слух, ритм и музыкальную память. И это в итоге так же три оценки. Затем все суммируется, и… мы имеем высший проходной балл – 300, ну а низший – исходя из упомянутой цифры 39 – это 117. То есть данная система является гарантом того, что поступят на творческие специальности самые одаренные, лучшие из лучших, продемонстрировавшие в процессе испытаний именно свой талант.
…Впрочем, вернемся в Малый зал Уфимского училища искусств, в котором продолжается вступительный экзамен на специальность «вокальное искусство». Римма Рушановна сама садится к роялю (по первому образованию преподаватель Садыкова пианистка) и очень тщательно и подробно проверяет каждого абитуриента, оценивая его потенциал. И речь не только о чувстве ритма, слухе, тонкости понимания музыкальной специфики, артистичности и вникания в смысловую составляющую и природу исполняемого произведения… Одного из соискателей бюджетного места она даже пригласила… на тур вальса. Впрочем, ужасно смутившийся молодой человек, довольно сочно исполнивший до этого знаменитую народную «Вдоль по Питерской», не сплоховал, хотя вальс, по его признанию, танцевать доселе не пробовал. Хитрая же Римма Рушановна, засомневавшаяся в какой-то момент в универсальности частоты акцентов и пауз в исполнении выпускника Гимназии музыкальных воспитанников имени Газиза Альмухаметова, после этого импровизированного танца убедилась в том, что с чувством ритма у юноши прекрасного все в порядке. Удовлетворенно кивнув и понимающе переглянувшись со своими коллегами, она отпустила молодого человека с почти военной выправкой. Кстати, паренек также подал документы на специальность «оркестровые духовые и ударные инструменты». И если ему удастся пройти по обоим направлениям, то по одному из них ему придется учиться на платной основе. В ответ же на вопрос членов экзаменационной комиссии, чем вызвано такое «раздвоение», молодой человек изрек: «Чтобы играть на трубе в военном оркестре!»
Были на этом испытании и импровизированные сценические миниатюры, поучаствовать в которых предложили кому-то из абитуриентов уважаемые эксперты – их интересовали степень свободы, определенной раскованности испытуемого, умение моментально среагировать на нестандартную ситуацию и, безусловно, артистизм, ведь вокал – это сценическое искусство.
Каждый из испытуемых в обязательном порядке читал вдобавок к исполнению вокальных произведений стихотворение. И кто-то из них облегчил себе задачу, найдя самое короткое, либо выбрав что-то уже хорошо заученное – из школьной программы, например, «Стихи о советском паспорте» Владимира Маяковского. Иные из тестируемых подошли к этому формально, не понимая, что вокалист должен столь же чутко, как и музыку, чувствовать слово. Исходя из этого, исполнение стихов ввели в программу экзамена.
Но лично меня потряс один 16-летний мальчик, прочитавший строки мало известного нынешнему поколению поэта-песенника и драматурга Георгия Львовича Рублёва, которого большинство россиян знает благодаря знаменитому «Севастопольскому вальсу» на музыку Константина Листова. Трепетный, изящный отрок с невероятным чувством прочитал стихотворение Георгия Львовича «Это было в мае, на рассвете…», написанное Рублевым под впечатлением подвига сержанта Николая Масалова – эпизод запечатлен во всемирно известном монументе скульптора Вучетича в «Трептов-парке».

Вообще, этот мальчик произвел на меня, быть может, самое сильное впечатление. Уже тем, пожалуй, что, отвечая на вопрос экзаменаторов о вокальных кумирах, он назвал имя выдающейся камерной певицы Зары Александровны Долухановой, указав при этом даты ее жизни… Это уже серьезно, поскольку многие ограничивались вполне стандартным набором. А началось испытание не с вокала. Эксперты попросили юношу сесть к роялю, поскольку он изначально занимался в ДМШ №9 по классу фортепиано. И молодой человек исполнил сочинение Сергея Васильевича Рахманинова №18 из второго сборника. Судя по Каталогу сочинений, нот и записей Сергея Васильевича, речь идет о фрагменте «Да исполнятся уста наша» (в фортепианном переложении) из «Литургии Святого Иоанна Златоуста». Безусловно, я могу ошибаться, но совершенно точно то, что мальчик играл невероятно проникновенно, изысканно, я бы даже сказала – аристократично, словно раскрывая экспертам
какую-то потаенную часть своей души.
А в качестве музыкального материала для вокальной части он выбрал арию Dignare Генделя из кантаты Te Deum («Помоги, Господи, в день сей сохраниться от греха…»).
Дело в том, что голос у отрока сего необычайно редкий – тенор-альтино, это ультравысокая разновидность тенора.
В три голоса члены экзаменационной комиссии, понимая, что к ним пришел подлинный самородок, стали уговаривать юношу не спешить, поскольку голос его еще будет ломаться, мутация может наступить позже. В общем, нужно подождать, организм готовится к перестройке, голос сейчас необходимо поберечь. Пока же лучше всего пойти на специальность «фортепиано» из категории «инструментальное исполнительство», а вокальные педагоги будут внимательно следить за тем, какие изменения происходят в певческом аппарате студента… Мальчик было заупрямился, но четыре прекрасные дамы, включая и концертмейстера, боясь потерять столь одаренного потенциального студента УУИ, увеличили напор, пытаясь силой убеждения склонить абитуриента на свою сторону… Чем все завершилось, мне сказать трудно, но я надеюсь, что будущий Родриго дель Позо, Клаус Флорман Фогт, Фредди Меркьюри, Геннадий Пищаев, Альберт Асадуллин, Гела Гуралия или Валерий Кипелов (это самые, пожалуй, известные в нынешнем музыкальном сообществе тенора-альтино) внял мудрым советам экспертов.
Конечно, это мечты, впрочем, чем судьба ни шутит… В свое время известная ныне практически на всю планету обладательница Гран-при конкурса Belveder, лауреат Российской оперной премии Casta diva и Международной оперной премии International Opera Awards меццо-сопрано Айгуль Ахметшина приехала в Уфимское училище искусств из села Киргиз-Мияки, попала в руки блестящей наставницы Наили Габдулхаевны Юсуповой, а теперь выступает по всему миру – Ковент-Гарден, Метрополитен-опера, Опера Сан-Франциско, Королевский театр в Мадриде, Deutsche Oper Berlin…
Не сравниваю состоявшуюся певицу, истинную звезду и мальчика, совершающего лишь первые шаги. Но так хочется помечтать…
А я тем временем отправляюсь в пространство на первом этаже, где расположилась Приемная комиссия Уфимского училища искусств, к ее Ответственному секретарю Эльвире Артуровне Хуснутдиновой, которая и снабдила меня подбивающей итоги цифирью.
Общее количество мест, которое УУИ предложило ныне абитуриентам, – 168, из них 126 – бюджетные и 42 – хозрасчетные.
Количество специальностей, как уже было сказано, – 12.
Число мест на специальность «вокальное искусство» – 14, из них 10 – за счет ассигнований бюджета Республики Башкортостан, а 4 – по договорам об оказании платных образовательных услуг.
Остается добавить лишь то, что 100-балльная система – ноу-хау Уфимского училища искусств 2024 года – сработала блестяще и в новый набор УУИ попали очень крепкие, интересные, одаренные питомцы. Кстати, с августа начинаются приемные экзамены в «кузницу творческих кадров» республики для второго потока. И возможно, в приемную комиссию колледжа придет попытать счастья новая группа талантливых абитуриентов.