Квартирный вопрос

Перед нами три истории, которые можно объединить общей темой.
Герои публикаций - люди, потерявшие жилье по вине родных или близких. Кому-то из них можно помочь по закону, кому-то, к сожалению, нет. Возможно, эти истории натолкнут читателей на размышления, а у
виновников сложившихся ситуаций появится чувство раскаяния, и все решится полюбовно. Блажен, кто верует...
Майя ИВАНОВА.



Мы одной крови!

Хочу рассказать маленькую историю. Через считанные дни я окажусь на улице.

Меня зовут Фарида, а мою старшую сестру - Дания.
Когда-то у меня была семья, только детей Бог не дал. Я жила с мужем в двухкомнатной квартире в Сургуте. В один “прекрасный” год я, фактически - по вине супруга, стала инвалидом II группы. Он развелся со мной и уехал из города. Осталась одна, выживала на скромную пенсию. Спасибо, оставил меня в квартире, которая была приватизирована до заключения нашего брака. Прошло девять лет, и теперь мой бывший муж требует освободить жилье. По закону он прав.
От моих родителей под Уфой оставался дом. Еще полтора года назад я была уверена, что в крайнем случае найду там приют. Но прошлым летом его продали. Никто не посчитал нужным поделиться со мной частью вырученных денег. И это тоже по закону, потому что дом перешел к сестре от отца по договору дарения, хотя первоначально он был завещан в равных долях трем сестрам. Каким образом моей сестре удалось убедить отца подарить ей дом, уже не спросишь... Через некоторое время дом, тоже по договору дарения, перешел в собственность дочери Дании, которая продала его, чтобы купить квартиру.
А у меня выбор небольшой: на улицу, в дом инвалидов или в дом престарелых. Но мне всего 51 год, я не чувствую себя настолько старой и беспомощной. На улицу тоже не хочу. Скоро состоится суд, где будет принято решение о моем выселении из занимаемой квартиры и лишении регистрации. Я инвалид, не имею возможности зарабатывать себе на жизнь и съемную квартиру. Родные сестры от меня фактически отказались, а ведь я в свое время по мере сил помогала им.
Я хочу, чтобы люди знали - и такое в жизни возможно. Может, мои сестры найдут какое-то приемлемое для меня решение? Ведь мы же одной крови.

Фарида ИВАНОВА.

От редакции
К сожалению, автор письма не оставила своих контактов. Хотелось бы узнать о ее дальнейшей судьбе. Уважаемая Фарида Рашитовна, позвоните, пожалуйста, по телефону 272-38-12 или напишите по электронному адресу: ivanovamaja@mail.ru


Как уфимец чуть
не стал бомжем

Доказать вину “черного риелтора” бывает крайне сложно. Даже если установлен факт подлога, призвать к ответу мошенника удается не всегда...

Тем не менее Калининский районный суд вынес решение в пользу обманутого собственника. Ирина Б. проходила по делу как “третье лицо”. Используя поддельную доверенность, она продала квартиру Алексея Николаева (имена и фамилии пострадавших изменены). Это произошло в ноябре 2013 года.
Деньги, полученные от покупателя - 1 миллион 600 тысяч рублей - владелец квартиры не увидел. Да он и физически не мог их получить, так как в это время находился в следственном изоляторе, а затем - на принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного типа. О том, что его единственное жилье продали, хозяин не знал. Кстати, в спорной квартире он прописан и с учета не снимался.
Нотариус сообщила на суде, что никакой доверенности от имени Николаева на имя Ирины Б. она не удостоверяла, а значит, в момент заключения договора о купле-продаже черный риелтор действовала по поддельной доверенности.
В этой истории сыграла свою роковую роль... подруга Алексея. Она поощряла его увлечение алкоголем, довела своего приятеля до принудительного лечения. После этого она выкрала документы на квартиру и с помощью недобросовестного риелтора продала ее. Выйдя из больницы, Алексей мог оказаться на улице и пополнить ряды уфимских бомжей...
К счастью, Вероника Николаева, дочь Алексея, написала заявление в полицию. Было заведено уголовное дело по факту подделки доверенности и незаконной продажи квартиры. В настоящее время производство еще не закончено, виновные не наказаны.
Однако уже есть небольшая, но существенная победа: суд признал сделку купли-продажи квартиры недействительной. Право собственности признано за истинным владельцем.

Мама предвидела...

“Прочитал в газете “Вечерняя Уфа” за 16 октября 2015 года в рубрике “Спросите у нотариуса” статью “Если счет идет на часы и минуты”. В моем случае трагическая ситуация создалась в течение 20 дней”, - пишет И.Г.Елизарьев, ветеран, инвалид войны II группы, реабилитированный.

...В семье Елизарьевых было четверо детей: два сына и две дочери. Иван Григорьевич, автор письма, самый старший, 1927 года рождения. Младшая дочь, Галина Григорьевна, 1940 года рождения, жила с матерью.
В 1988 году мама, не посоветовавшись со старшим сыном, завещала ему часть дома и денежные вклады, сказав: “Так надо”. Остальным детям она ничего не сообщила.
В 1991 году мама умерла.
Иван Григорьевич так и не сказал никому о завещании. Ему было совестно, что мама выделила его. Словно чувствовала, что может случиться в дальнейшем...
Галина Григорьевна осталась жить одна в частном доме. По документам ей принадлежала половина жилплощади. Остальные дети завели собственные семьи и жили отдельно. По словам Ивана Григорьевича, родственники дружили, ходили друг к другу в гости, отмечали вместе все праздники и дни рождения.
Но случилось несчастье: Галина Елизарьева заболела. Опекать тетю взялись дочь Ивана Григорьевича и дочь его второй сестры, Людмила. Они постоянно присматривали за больной, по очереди брали ее к себе домой или в сад.
В 2012 году Галина Григорьевна составила завещание, по которому обе племянницы должны были получить равные части от ее доли в доме, а брат Иван Елизарьев - денежные вклады в банке. Все стороны были удовлетворены, ничто не предвещало осложнений.
10 июля 2013 года к Ивану Елизарьеву приехали Людмила с мужем. Они хотели забрать у него документы на квартиру Галины Елизарьевой, которые та передала брату на хранение. Иван Григорьевич оказался в затруднительном положении. Он знал, что бумаги нужно возвращать лично, а племянница с мужем не привезли даже записку от сестры. Но все же документы отдал, поверив в порядочность родственников. Передачу оформили, как положено, под расписку. Составили перечень документов, подписались.
Галина Григорьевна умерла 11 августа 2013 года. А после выяснилось, что 30 июля того же года, незадолго до ее смерти, был оформлен договор дарения, по которому квартира досталась одной Людмиле.
Неприятную новость Ивану Григорьевичу сообщила дочь, второй опекун Галины Григорьевны: “Папа, меня лишили наследства!”
Иван Елизарьев воспринял это как предательство, но он чувствовал и свою вину в том, что произошло. Ведь это он в свое время не обнародовал завещание на половину дома, составленное на него. И передал документы на квартиру, не удостоверившись в состоянии больной...
Пенсионер обижен и на племянницу, и на ее мать, которая не отговорила дочь от соблазна получить незаслуженное богатство, нажитое трудом всей многочисленной родни.
“Мне пришлось жить в селе в неспокойные годы, - вспоминает Иван Григорьевич. - Дед был расстрелян в день своего ареста. Отца осудили и выселили из Башкирии на 5 лет. При раскулачивании конфисковали землю со всеми постройками, всю семью выселили из дома”. Осиротевших без отца детей приютила мамина сестра. Иван Григорьевич, который воспитывался в селе с трехлетнего возраста, всегда помнил доброту своей тети. Став взрослым, считал своим долгом ездить на родину и помогать родным, особенно под старость. “Двух маминых сестер похоронили, а третью привезли со всем хозяйством к маме в Уфу. Когда она умерла, ее похоронили рядом с сестрами в селе”. Иван Елизарьев выполнил и свой последний долг перед тетками: заменил ветхие деревянные кресты металлическими.
К сожалению, в семье Елизарьевых сейчас разлад. Иван Григорьевич прекратил всякие отношения с сестрой и племянницей.
Кстати, он посетил нотариуса. Она выдала свидетельство о праве на наследство, по которому денежные вклады в “Сбербанке России” принадлежат именно ему, Ивану Елизарьеву. Однако, посетив банк, он обнаружил, что деньги с вкладов сняты, а счета закрыты.
“Как мама могла предвидеть такую ситуацию?” - удивляется ветеран.
Скорее всего, ничего удивительного здесь нет. Просто мудрая женщина хорошо знала, что старший сын - самый надежный и честный из ее детей, поэтому и оставила ему все имущество, надеясь, что он потом разделит его по справедливости. Однако Иван Григорьевич постеснялся обнародовать это завещание, а теперь, после стольких лет, документ уже потерял свою силу.