О тех, кого помним и любим

Взлетев над суетой

Отец и сын никогда не видели друг друга. Шла Вторая мировая война, по-нашему - Великая Отечественная. Красноармеец Сафуан Хазиахметов погиб в августе 1941-го, а в сентябре у него родился сын. Его назвали популярным многообещающим именем Шамиль.
Дети войны, безотцовщина, рано становились мужчинами. Путь к самостоятельности для мальчишки из пролетарской семьи был незатейлив и прям: семилетка - техникум. Башкирия в сознании государственных деятелей и населяющего ее народа была безоговорочно признана республикой нефти. Так что учиться в нефтяном техникуме было престижно, и матери помощь - стипендия не бывает лишней.
В 1960-м году на омский завод “Синтезкаучук” прибыл из Башкирии по распределению техник-механик Шамиль Хазиахметов - толковый, собранный, исполнительный и, как истинный мусульманин, почитающий стариков. А газеты пестрели сообщениями: в Сибири и на Крайнем Севере обнаружены несметные месторождения нефти и газа. В них нуждается Центральная Россия и страны Западной Европы. Требуется проложить тысячи километров трубопроводов по тайге и тундре, через могучие сибирские реки. Молодые люди, пресытившиеся городской размеренной жизнью, были не прочь проверить себя на прочность, испытать мерзлотой, гнусом, зноем и песками. Хотелось почувствовать, осознать себя настоящим мужчиной. Хазиахметов был в их числе.
Жаль было омичам расставаться с молодым специалистом, но на его родине, в Уфимском нефтяном институте, готовили специалистов для сооружения магистральных нефтегазопроводов. Это было то, чем Шамиль бредил. Он поступает на нефтемеханический факультет Уфимского нефтяного института и после первого курса проходит производственную практику на стройке газопровода “Бухара - Урал”, гремевшей на всю страну. Работа в бригаде слесарей-монтажников стоила многих университетов. Он познавал жизнь без прикрас, в которой хватало всего: и горечи, и драматизма, и радостных мгновений бытия. Между прочим, скромный студент-нефтяник имел одну неафишируемую страсть: он запоем читал русских классиков. А при случае мог постоять за себя: как-никак был в разные годы чемпионом по боксу Омска, Уфы и Башкирии.
Далеко не все сокурсники догадывались о том, что в Хазиахметове проклевывался писатель. Он не был сторонним наблюдателем, созерцателем, жил вместе с будущими героями своих книг и вкалывал на трассе и в мастерской, ничуть им не уступая. В популярном и задиристом “Ленинце” стали появляться зарисовки и очерки за подписью Ш.Хазиахметова. Редакция закинула удочку в ректорат института, и в результате, наверное, впервые за годы его существования, выпускник нефтяного отправился работать не в СМУ (строительно-монтажное управление), а в газету. В “Ленинце” Шамиль проработал полгода, не больше того. Думаю, тут несколько причин. Он, производственник, попал в вольницу, чужеродную среду газетчиков. Здесь были филологи, учителя, юристы, журналисты, недавние комсомольские работники. Во-вторых, пишущая братия - это все-таки СОБР, специальный отряд быстрого реагирования. Хазиахметов же по своему темпераменту и пристрастиям был писатель. Он издал немало книг в Уфе и Москве, сборники рассказов и повестей. Среди них есть фантастика, но нет ни одной книги очерков. И, наконец, зарплата журналиста с учетом гонораров казалась смехотворной в сравнении с заработком инженера-трассовика. И Шамиль, кстати, молодожен, махнул в Узбекистан, потом - в Коми АССР. Всегда, при всех обстоятельствах он оставался мужчиной, человеком, ответственным за благополучие своей семьи: матери, жены, детей.
Прошло восемнадцать лет, прежде чем плодовитый писатель распрощался со строительными организациями, где он занимал ответственные должности и привык к встречным планам, графикам и авралам. Хазиахметов рискнул войти на правах руководителя в сообщество писателей и журналистов, где не хватает “рабочих лошадок”, зато в избытке непризнанных талантов и просто гениев. Он успел поработать заместителем и главным редактором газеты “Вечерняя Уфа”, главным редактором Башкирского книжного издательства, генеральным директором издательства “Слово”. Перемену мест объяснить несложно: наступила перестройка, а с нею и нестабильность. Шамиль Сафуанович был производственником, а стал работником идеологического, очень зыбкого в те годы, фронта. Как газетчик он старался быть честным перед собой и читателями-горожанами. Взаимоотношения с властью оставались сложными, дипломатии она предпочитала грубый напор и давление. Как писатель Хазиахметов был сам по себе, не входил ни в какие кланы и группировки. Как руководитель - радовал бухгалтерское сословие компетентностью и хозяйской смекалкой.
Все шло к тому, что он создал и возглавил издательство “Скиф”. Заказчики в России - народ оригинальный, способный загубить любую книгу. Вместо того чтобы довериться профессионалам, они нередко вмешиваются в издание книги, исходя из своих, часто очень дурных вкусов. Логика их поведения наивна и смешна: у меня деньги, значит, я прав - что хочу, то и ворочу.
Шамилю приходилось иметь дело с разными субъектами, и со всеми он был неизменно корректен и внимателен. Если я не ошибаюсь, самыми заметными книгами, которые вышли из “Скифа”, стали роскошные подарочные издания нефтяников-трассовиков, немало потрудившихся во славу Союза ССР и России.
Начав жизнь романтиком, Шамиль Хазиахметов завершил ее рыночником. По внешним приметам. На самом деле он оставался романтиком до самых последних дней. Оставался сыном рабочего Сафуана из поселка Алексеевка, что под Уфой. Жадным до новых знаний и впечатлений.
...Снимаю с книжной полки сборник повестей и рассказов “Горькие плоды осени”, подаренный мне Шамилем. С удовольствием перечитываю строки, в которых автор тонко и к месту вставляет в русский текст башкирские словечки. Вот ночная птица крикнула из глубины кустарника прорабу Авзалову: “Ка-ас, ка-ас!” (“Беги прочь!”). Потом, спустя какое-то время, она позвала его: “Ка-айт! Ка-айт!” (“Возвращайся!”).
Характерная особенность литературного творчества Хазиахметова: своих героев-работяг (прорабов, мастеров, строителей) он поднимает над суетой обыденности, чтобы они, хотя бы иногда, “с благодарностью и умилением смотрели на утомленную, отдыхающую после жаркого дня землю”. Или “ощутили ход времени, почувствовав, как вместе с секундной стрелкой бежала Земля вокруг Солнца”. По Хазиахметову, человек - загадочное, непредсказуемое существо бесконечной, неразгаданной и непредсказуемой Вселенной, и полнее всего он проявляется в любви.