И мелодия детства в дыханье реки…

"Вот сидишь у воды - одна, кругом никого. Только речка что-то шепчет, что-то рассказывает мне. Мысленно и я делюсь с ней сокровенным. Не замечу, как всплакну… А потом запою тихо. И река, утешая меня, начнет забирать из души все, что гнетет, уносить прочь. И такой свет потихоньку переполняет тебя изнутри! Я улыбаюсь. Вдруг воспоминания вихрем вскруживают голову, и мне уже кажется, что в моей руке лежит не современное удилище, а греет ладошку нехитрый "кармак" - ивовый хлыстик из далекого-далекого детства…"

Вознамерившись в канун женского праздника познакомить читателя с какой-нибудь женщиной-рыбачкой, я и думать не мог, сколь волнующим станет разговор с моей героиней. И причиной этого послужило далеко не объединяющее нас обоих увлечение - как раз рыбалка в разговоре присутствовала весьма опосредованно, как повод для беседы. А глубоко взволновало меня то, что героиня будущей публикации всколыхнула в моей памяти воспоминания из детства, и даже не моего, а… моей мамы.
Начальник отдела по связям с общественностью Башкирской государственной филармонии имени Хусаина Ахметова Ирина Ильинична Захарова - родом из тех же мест, что и моя мама, ныне покойная народная артистка Башкортостана певица Магфира Галеева, всю свою творческую жизнь проработавшая в Башгосфилармонии. И слушая рассказ Ирины Захаровой, я словно угадывал в ней свою маму - хулиганку в детстве, оторву, как говорят. А впоследствии - женщину с сильным характером, но нежной и песенной душой. Суть же характера моей собеседницы не поймет тот, кто не был в краях, где деревни окружены крутыми скалами, где гордые души распахнуты в гостеприимстве, но лезть туда не дозволено никому.
А внешне она очень общительная (да и должность обязывает!), доброжелательная, современная, весьма и весьма продвинутая молодая женщина, которую, кстати, легко рассмешить. Потому мы и хохочем то и дело. Говорим взахлеб о рыбалке, снастях, речных перекатах, смешных случаях… Мы не замечаем, как переходим на милый моему сердцу южный башкирский говор, потом снова на русский (пусть, читатель, вас не смущают наши фамилии - они, как известно, даются по отцу). Я ловлю себя на том, что, вместо того чтобы слушать да записывать, увлекаюсь собственным рассказом. И то и дело осекаюсь - слушаю, слушаю!..
- Родилась я в деревне Ибрагимово, ныне Уметбаево, Кугарчинского района. Деревня наша расположена в удивительно красивом месте - на слиянии рек Большой Ик и Малый Ик. Ну, как проходит деревенское детство? Ясное дело, помогаешь по дому, но тебя магнитом тянет на реку, где столько удивительного, неизведанного. Ик - река холодная, чистая, но только самый осторожный и терпеливый наблюдатель сможет рассмотреть в зеленой глубине или средь ряби переката затаившихся хариусов, форелей, голавлей…
Деревенские пацаны, едва научившись что-то соображать в силу своего малолетства, конечно, пытались рыбачить. Для этого и надо-то было раздобыть леску, крючок и… да, собственно, и все. Замечательный поплавок можно было сделать из гусиного пера, а грузилами служили мелкие камушки. Но не всякий для этого годился. Надо найти или с дырочкой, что случалось крайне редко, или с утоньшением посередке - "талией". И вот ты сидишь на бережку и пытаешься своими еще неумелыми детскими пальчиками завязать вокруг этой "талии" леску. Готово! Снасть собрана. Удилище - ивовый дрын, который тяжел настолько, что едва держишь. Зато улов обеспечен!
Меня, пятилетнюю, пацаны на рыбалку не брали, старались быстрее смыться одни. Ну кому нужна такая компаньонша, которая шумит, скандалит, норовит отобрать то червяка, то рыбку! Визгу на реке столько, что не только осторожнейшая форель - пескари разбегаются. Идиллия пришедших рано утром на реку мальчишек как правило длилась недолго. И вот уже с грустью юные рыбаки Рефат, Ринат, Ришат, Наиль взирают, как со стороны деревни решительным шагом топает "добытчица" с дрыном-удочкой в руке.
Какое место на реке самое рыбное? Мы знали: конечно, под упавшим деревом. Вода годами вымывает, вымывает глинистый яр, и наконец стоящее на обрыве дерево падает, ложась поперек течения. И вот в тени его ствола и кроны вся хорошая рыба и прячется - ждет, не упадет ли с ветки жучок какой-нибудь. Надо ли говорить, что места на упавших деревьях или берегу возле них были у нас на вес золота! Пацаны меня опасались. Знали: сгонит обязательно. С боем, конечно.
Подойду. Мол, кыш отсюда по-хорошему. Что мне в ответ? Брысь, малявка. Ах, так?! Разбегусь и - на тебе пендель! Лети в воду. А если кто на дереве место оккупировал и добровольно слезать не хочет - буду раскачивать ствол, пока "захватчик" (как я считаю), проклиная все на свете, не уйдет сам. До сих пор помню, как однажды мы с Ришатом просто вусмерть подрались из-за дерева.
У меня была замечательная бабушка, Бибисара-олэсэй. Женщина просвещенная, жена муллы. Любила меня, конечно, очень, но была сурова и требовательна, собственно, как и все деревенские бабушки. На реку особо не пускала: дома дел много! Так я хитрила: "Олэсэй, тот медный кумган, который я песком до блеска натерла, что-то потускнел. Давай я на речку сбегаю, блеск наведу!" Сама в одну руку кумган, в другую - удочку. Или засобираюсь на берег под благим предлогом - постирать же надо…
Как-то раз, усыпив бабушкину бдительность обещанием постирать ее белоснежный платок, мы убежали на речку с подружкой Аклимой. Тут меня осенило: платок - это же бредешок готовый! Решили: порыбачим этим платком, а потом его отстираем. Что было потом, думаю, рассказывать не надо. Трепку за испорченный платок я получила знатную. Но нет худа без добра: пришедший в негодность яулык стал отныне нашим "бреднем". Ловили, конечно, всякую мелочь, скармливая ее уткам или кошке. Пытались делать и "аквариум": запускали мальков в корыто, кидали туда хлебные крошки, червей и, замерев на корточках, недоумевали - чего они не едят?
Платья признавала я только с кармашками. Мальчишкам хорошо: в штанах карман, в который можно положить банку с червями, всегда есть. А как мне, девчонке? Бабушка о брюках и слышать не хотела (я уже говорила, чьей женой она была). Вот потому не всякое платье было у меня в чести. Накопаешь червей, пересыпешь их в коробочке влажным перегноем, сунешь "драгоценность" в карман и - алга!
Любую попадавшуюся палку я рассматривала как потенциальное удилище. Бывало, идешь за стадом. Тут все удивленно оборачиваются: чему это Иришка так обрадовалась? А это я палку в поле нашла - ровную, длинную… Прелесть!
Рыба, как известно, хорошо клюет утром, по холодку. А как ребенку не проспать? Лучший способ - лечь на чердаке амбара. А поутру мамин голос, когда она корову в стадо гонит, мертвого разбудит!
Не скажу, что ловили мы больно крупную рыбу. Попадались хариусы да форель от силы с ладошку. Но это же деликатес! В нашей семье рыбаков не было, и поэтому рыбные блюда были чем-то незнакомым и очень непривычным. А мальчишкам матери дома рыбок жарили, и те частенько на берегу предвкушали: "Вот приду домой, мне эсэй рыбку пожарит!" Стало мне завидно. Притащила улов домой и говорю олэсэйке: "Пожарь мне их!" Та отвечает: "Нет уж, учись сама". Почистила я рыбу и начала готовить под ее руководством. Масло в сковородку налила, стала жарить. Помню, как мне не терпелось: "Переворачивать же пора уже!" На что бабушка только улыбалась: "Ты же хотела, чтобы с хрустом получилось. Потому - терпи". Наконец пожарила. Какой это был божественный вкус! Сказочный вкус собственноручно мной пойманной и приготовленной рыбы! До сих пор для меня запах жареной речной рыбы - это дивный запах из моего детства.
В девять лет меня отдали в интернат в Кумертау. Как я скучала по деревне, по речке… В интернате, учась в шестом классе, я стала обладательницей первой в моей жизни современной удочки. Дело было в новогодний праздник. Мне собрались вручить в подарок куклу. И вдруг вижу: среди прочих подарков - телескопическая удочка! Я аж дар речи потеряла! Не надо, говорю, мне куклу, дайте удочку! Дали. Счастью моему не было предела. Снарядила я ее любовно и в каникулы была уже суперской рыбачкой!
К тому времени наша семья переехала в Баймакский район. Я была в шоке: нет речки прямо за околицей, как я привыкла! А для меня всегда понятия "река" и "Ик" были одно и то же. Я там удивлялась: "Как так! У вас Ика нет!" Приехав на летние каникулы, отправилась на велосипеде на озеро Талкас - благо оно там не так далеко. Но на озере мне не понравилось: и леску перервала о какие-то коряги, и вода здесь не течет, не поет, как я привыкла. Махнула рукой - ну его, этот Талкас!
На этом, читатель, детские рыбацкие годы моей героини закончились. Была учеба, была интересная творческая работа на телевидении… Конечно, одаренную девочку тянуло в искусство. Сходив в детстве на спектакль гастролировавшего в районе Башкирского академического театра драмы, была потрясена игрой Нурии Ирсаевой, Фидана Гафарова, Олега Ханова… Решила непременно стать актрисой. Поступила, училась, но по семейным обстоятельствам учебу пришлось бросить. Но она ни о чем не жалеет: "Это моя судьба. Зато работа на телевидении познакомила меня со столькими удивительными людьми!"
А как же рыбалка? К ней наша героиня вернулась уже в 2000 году. Ирина с восторгом вспоминает, как ездила в Караидельский район с подругой Ленарой, где рыбачила с ее отцом, заядлым рыбаком Дамир-абыем. Уже будучи взрослой, она зашла в один из уфимских рыболовных магазинов купить себе все, чтобы снарядить поплавочную удочку. Продавец, ясное дело, на выбирающую удилище дамочку сначала взирал с нескрываемой иронией. Но она улетучилась быстро: дамочка купила все, что нужно, проявив знания, достойные поплавочника-спортсмена.
Я поинтересовался, пробовала ли моя героиня другие способы ловли.
- Да, конечно. Но ни спиннинг, ни нахлыст мне не пришлись по нутру. Рука устает удилищем махать. А потом… Я же тишину люблю, созерцание, если хотите. А такая активная рыбалка - не по мне. На море ловить тоже пробовала. На Черном. Выудила ставридку с ладошку. Как-то была в командировке на берегах Оби! Вот бы где порыбачить! Но не осмелилась отправиться на берег одна.
А в Уфе одна на берег ходила, и не раз. Доеду на автобусе до Каменной переправы, дойду до берега, найду местечко. Заброшу, сяду тихо. Да и не важно мне, что в этом месте рыба не клюет. Я в своих мыслях, мне просто надо немного побыть одной. А если и поговорить, то только мысленно - и только с рекой. Есть башкирская мудрость: кайгыларынды агым хыуга хал - отдай свои беды текущей воде. Я и отдаю. И только память навсегда со мной. И возвращает она меня, взъерошенную девчонку, на дальний каменистый берег искристой реки к поваленному дереву…