Старые проблемы новой истории

В конце февраля мы, шестеро активных пенсионерок, ехали на поезде в Ульяновск на соревнования по лыжным гонкам среди ветеранов. Четверо из нашей компании были педагогами, а еще медсестра и тренер. Наблюдая за капризным ребенком, бегающим по вагону, мы невольно перевели разговор на тему воспитания, тем более что у всех были дети, внуки, племянники.

Классные отношения
Самая старшая из нас, 74-летняя Валентина Николаевна (преподавала биологию и химию), считает, что с детьми нужно дружить, то есть разговаривать на равных. Но прежде чем обозначить это равенство, педагог должен привить детям интерес к миру, к книгам, добиться уважения к себе как личности.
Валентина Николаевна в своем мнении осталась в одиночестве. Остальные пришли к выводу, что в семье и в любом учебном заведении необходим авторитет старшего, а медсестра Венера Рамильевна добавила: «И уважать, и беспрекословно подчиняться их требованиям! Обучение – процесс сложный и долгий. Необходима дисциплина во всем.»
У каждого педагога наработан опыт общения с детьми и их родителями. Насколько эти отношения переменились за последние годы, с грустью вспомнили все. История с увольнением учителя физики из Зеленограда Алексея Владимировича Черникова никого не оставила равнодушным.
…Восьмиклассник Даниил частенько срывал уроки, всячески провоцировал учителей, отвлекал других учеников. Противостояние длилось уже давно. Подросток, будучи внуком чиновницы министерства образования и чувствуя свою безнаказанность, пообещал одноклассникам «уволить» принципиального учителя физики. Очередной конфликт педагога и ученика закончился тем, что Черников за шиворот вытащил хулигана в коридор и усадил его на диван. Мальчик пожаловался директору школы, сообщив, что Алексей Владимирович его избил. Вызвали «скорую», но никаких побоев зафиксировано не было. Объяснения директора с учителем остались за кадром, но результатом стало увольнение подчиненного «по собственному желанию». Другие ученики и их родители были возмущены случившимся и требовали вернуть Черникова в школу, ведь он был прекрасным педагогом и уважаемым человеком.
В отличие от работников правоохранительных органов, учитель никак не защищен в своей профессиональной деятельности. Появилась печальная статистика гибели педагогов от рук учеников, набирает силу детский терроризм. То в одном городе, то в другом сотрудники ФСБ предотвращают готовящиеся в учебных заведениях взрывы. Можно утверждать, что профессия «сеятелей доброго и вечного» сравнялась по своей опасности с работой журналиста в «горячих точках».

Нелюбимые бабушки
«Все начинается с семьи! – философски заметила историк Алевтина Степановна. – Когда я сообщила своей дочери, что от тринадцатилетней внучки пахнет табаком, мне заявили, что теперь «другое время» и жесткий контроль только навредит воспитанию». «И чем же все закончилось?» - полюбопытствовала я. «Тем, что меня записали в нелюбимые бабушки и всячески стали избегать общения. А ведь сколько поучительных книг мы прочитали вместе с внучкой! С каким пониманием девочка характеризовала того или иного персонажа! Куда все ушло?» «Аля, у вас вроде спортивная семья? В походы ходили, на сплавы… Внучку-то записали куда-нибудь?» - подала голос еще одна «биологиня» Зинаида Ивановна. «На танцы ходит. С этими подружками и курить начала. Да что говорить, если у нас мама курит?! Отговаривается тем, что на работе нервничает…»
«Зина, ты расскажи-ка нам, почему уволилась! А то Валентина Николаевна еще не в курсе». – «Ой, сама себе удивляюсь, девочки! Вот, угощайтесь, буженина домашняя… зять делал. А уволилась сразу после очередного собрания. Тоже в нелюбимые «бабушки» попала. На дистанционном-то обучении все расслабились, а когда в школе встретились, пришлось отвечать по программе. Выяснилось, что обучение как бы и было, но материал дети не усвоили. Пошли сплошные тройки и даже двойки. Родители на собрании стали возмущаться: что случилось? Я им объяснила, что нарушен привычный режим, в юном возрасте контролировать себя не каждый может. Постепенно вернемся к очной форме обучения, необходимо усиленно заниматься. И вдруг мне одна мама говорит: «Вы своими двойками травмируете психику детей. Важны не знания, а здоровье! Это вам не советское время, когда зубрежка поощрялась! Ваши методики устарели!» Знаете, ее другие мамы поддержали. И столько на их лицах было агрессии, словно я для них самый лютый враг». Зинаида Ивановна отвернулась к окну и долго смотрела на заснеженные поля и темные силуэты мелькающих деревьев.
«Зиночка, а как твой отец?» - с участием спросила Валентина Николаевна. – «Я ему ничего не сказала. Прошлой зимой он инфаркт перенес, а осенью упал, ногу сломал. Если бы не зять да внучка, тяжело бы нам пришлось. Дочка часто по командировкам ездит, утомляется, конечно. Да и какие к ней претензии?! Она ведь полностью на себя заботу о бабушке взяла, до смерти за ней ухаживала. Я успевала только внука на футбол отводить и бегом в школу. Вот еще и из-за отца решила уйти. Старику забота нужна, питание нормальное, а не так, как у нас… все на скорую руку: кашки, блинчики… Да не жалею я ни о чем! Раньше на лыжне только по воскресеньям встречались, а теперь я три раза в неделю тренируюсь, пока внук в футбол играет».
«Ну, с нами все ясно: системы, методики другие… Хотя я считаю, что разбаловали нынешних детей до безобразия! И дело не столько в школьном образовании, сколько в отсутствии домашнего воспитания. – Алевтина Степановна достала банку с вишневым вареньем и домашние булочки. – А вот Черникова жалко! Молодой, увлеченный своей профессией мужчина… Их так не хватает нашим школам!»

Случай из прошлого
Мы допили чай и улеглись спать. Под стук колес хорошо думается. В конце вагона сердитый женский голос возмущался тем, что дует от окна, и требовал теплое одеяло. Помню, в школе я сидела у окна, и происходившее во дворе меня волновало куда больше, чем физика-математика. Кстати, был и в моем детстве случай, очень похожий на ситуацию, в которую попал учитель из Зеленограда. Произошло это в конце 60-х годов в одной из уфимских школ. Вот только сюжет той истории завершился несколько иначе.
Двенадцатилетний мальчик, назовем его Булат, пришел в обычную среднюю школу после спецшколы для малолетних преступников. Он рос без отца, старший брат уже отбывал наказание в колонии. Несмотря на маленький рост, новенький отличался драчливостью и жуткой непоседливостью на уроках. Булат всячески пытался привлечь к себе внимание одноклассников и учителей, стрелял из рогатки, плевался, грубил в ответ на замечания старших. Но если женщины-педагоги мужественно терпели эти выходки, мужчины попытались навести порядок в классе. Учитель физики, назовем его Фаритом Артуровичем, схватил юного хулигана за руку и вытолкал за дверь. Булат вновь появился на пороге, стал корчить рожи и передразнивать физика. И опять Фарит Артурович вытолкал его за дверь. Но в этот раз учитель не рассчитал силы, Булат упал на пол и разбил нос. Нет, опытный дебошир не пошел жаловаться к директору и «скорую», естественно, не вызывал. Он написал письмо в редакцию газеты «Правда».
Сейчас в это трудно поверить, но из Москвы приехал журналист – разбираться. Визит проверяющего из столицы нашей Родины и сейчас был бы шоком, а в тихие советские времена бунтарство со стороны детей, да еще в такой форме, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Наша классная дама устроила Булату разнос, стучала пальцем по столу и грозила отправить «мерзкого кляузника» в спецшколу, из которой он к нам и прибыл.
В ситуации досконально разбирались директор, Фарит Артурович, журналист и представители роно. Когда журналисту предъявили классный журнал со сплошными двойками Булата, московский гость был несколько озадачен… Письмо «жестоко избитого» ученика было написано аккуратным почерком без единой ошибки и изобиловало такими эпитетами, значения которых едва ли были известны ему в ту пору.
Не знаю, чем закончилось это следствие по делу, которого фактически и не было, так как даже разбитый нос нигде не запротоколирован. Фарит Артурович по-прежнему увлекательно вел свои уроки, ничем не проявляя негативного отношения к скандальному ученику, а тот, в свою очередь, до конца учебного года жил по принципу: тише воды ниже травы. С годами характер Булата мало изменился, он рано попал в колонию за драку, потом еще и еще… Кто виноват? Семья, учителя, которые совершенно бесплатно после уроков занимались с нерадивым подростком? И до Булата, и после него наша советская школа и ее скромные труженики-педагоги благополучно продолжали святую миссию: растить трудолюбивых, любознательных, мыслящих юношей и девушек.
Вот так, по-разному, решали сложные конфликты в прошлом и настоящем. Кто прав? Будущее покажет.