Бабочка на ладошке, или Любимая женщина Марины Шаляпиной

Исполнилось 95 лет со дня рождения Галины Бельской, организатора Шаляпинского движения в Уфе.

О Галине Александровне Бельской многое сказано и написано в газетах, журналах, интернете. Но главным образом о последнем десятилетии ее жизни — о шаляпинских делах. Похоже, мало кто знает, что почти полвека она отдала 161-му заводу, позже — Уфимскому агрегатному производственному объединению.
За долгие годы дружбы я многое узнала о ней, съели вместе, что называется, не один пуд соли. Хотя сейчас нужно выбрать, наверное, буквально два-три эпизода, но таких, чтобы сразу почувствовать натуру, характер этой удивительной, не всем понятной женщины.
Шла война, мама ее работала в госпитале. Он разместился в 10-й школе, где еще недавно училась Галя Листова. Классы превратились в палаты, вместо парт — кровати. Стоны тяжелораненых, бинты, костыли. Сердце девочки сжималось, когда она приходила сюда. Хотелось сделать что-то хорошее, обрадовать этих людей.
Однажды в школьном дворе она увидела бабочку. Красно-розовые крылья переливались в лучах яркого весеннего солнца. Галя, подчиняясь какому-то внутреннему движению, забрала ее с двух сторон ладошками — осторожно, стараясь не причинить легкокрылой вреда — и пошла в палату. У двери она раскрыла руки, подняла вверх ладошку с бабочкой. Та неторопливо расправила крылышки и полетела к раскрытому окну. Раненые, улыбаясь, смотрели на девочку и следили за полетом бабочки. Кто постарше — вспомнил, наверное, своих детей, совсем молодые (а таких было больше) на мгновение окунулись в собственное недалекое мирное детство.
Вот вам лирико-романтическое начало, богатое воображение, фантазия, сердечная доброта.
…На завод Галя пришла, когда ей не было еще пятнадцати. Работала курьером директора, разносила по цехам и отделам деловые бумаги, документы. Пробегая по инструментальному цеху, она замирала на минутку перед резьбошлифовальным станком. Она просто влюбилась в него — такой умный, красивый — сине-сиреневый, с красными кнопками, никелированными ручками. «Что бы ни было, а я буду на нем работать!» — думала она. И вскоре стала учеником токаря, а затем перешла на резьбошлифовку. Так Галя Листова стала единственной девчонкой во фронтовой бригаде Саши Золотова. Тем, кто перевыполнял норму, выдавали талоны на дополнительное питание, и ей нравилось, когда на весь цех кричали: «Листова, получи талоны!»
Вот вам сила характера, воля, целеустремленность. И так всегда и во всем. Она добивалась задуманного, не останавливаясь ни перед чем. Не признавала полумер и компромиссов. Доказывая, отстаивая свое, вступала в конфликты с начальством, коллегами, даже друзьями. Если Бельская возглавляла Общество Красного Креста, то оно было лучшим в районе, безвозмездное донорство превращалось в массовое движение, а дни доноров проходили как настоящие праздники. Если Бельская была председателем комиссии по культуре, то пусть не весь завод, но половина точно — начинала понимать, что без филармонии и театра жить невозможно. Если член редколлегии многотиражной газеты Бельская написала критическую заметку, покой всем будет только сниться, пока не примут действенные (!) меры.


Однажды на профкоме обсуждалось состояние рационализаторской работы, и в строке «о недостаточной работе», как говорится, под одну гребенку, была названа и ее фамилия как уполномоченной БРИЗа. Она полгода доказывала неправомерность такого решения: «Нет, скажите, чего я не сделала?» Была создана специальная комиссия. Не знаю, был ли где еще подобный прецедент, но Бельская добилась отмены профкомовского решения.
А любовь к музыке, театру у нее с детства. Мама хорошо пела, тетя была артисткой ТЮЗа. Когда приехали в Уфу, впервые услышала оперу Чайковского «Евгений Онегин». Недалеко от ее станка под самым потолком был установлен репродуктор. Кроме сводок Совинформбюро, он приносил ей «Рондо каприччиозо» Сен-Санса, «Вальс-фантазию» Глинки, арии из любимых опер. Уже после окончания уфимского авиационного техникума, в начале пятидесятых, она играла в драмкружке, которым руководил известный актер Русского драматического театра Михаил Кондратьев. Кстати, здесь она встретилась со своим будущим мужем Юрием Бельским. Они прожили вместе почти пятьдесят лет и были соратниками во многих делах, прежде всего — в создании и деятельности первой в республике народной киностудии — «Авангард».
Оказавшись на так называемом заслуженном отдыхе, Галина Александровна поняла, что «отдыхать» не сможет. Она так заполнила свою жизнь, как не только любой пенсионерке, но и иному представителю творческой профессии не привидится и во сне. Бельская нашла себе дело, труднее которого сложно придумать: возрождение духовности, пропаганда русской культуры через личность и творчество Федора Ивановича Шаляпина. Шаляпинскому движению повезло: оно получило очень подготовленного, преданного человека. В самом начале, обсуждая на знаменитой теперь кухне Бельских шаляпинские планы, даже я, знавшая эту женщину столько лет, была потрясена ее неистовостью. «Галка, да ты — просто шаляпнутая!» — вырвалось у меня. Она нисколько не обиделась, ей даже понравилось, и часто с юмором называла себя так. Чего она добилась на этом поприще, знают все. Шаляпинские программы теперь обычны для уфимских школ и детских садов. Великое наследие стало реальностью нашей жизни. Конкурсы юных вокалистов «Дебют» и юных пианистов имени Веры Тимановой придумала Бельская. На этих праздниках ее сердце начинало стучать сильнее — как в тот день, когда она пришла к раненым солдатам с бабочкой на ладошке. Восстановления Спасского храма добилась Бельская... Перечислять можно долго. Ее деятельность получила международное признание. Она дружила с графом Петром Шереметевым из Парижа и дочерью Шаляпина из Рима.
В траурные дни Марина Федоровна, обговаривая по телефону текст своей официальной телеграммы, сказала: «Слова «соболезнование» там не должно быть. Я его не признаю! Галина Александровна была и есть моя любимая женщина, мой светлый огонек...»