Семь смертей Джавида Кузеева

Именно столько, если не больше. Он прошел семь фашистских концлагерей, а случаев для верной и неизбежной смерти было столько, что и не сосчитать. Ведь враги с попавшими в плен не церемонились, подвергали их жестоким пыткам, травле собаками, морили голодом и холодом.

На фронт Джавид попал хорошо подготовленным: будучи работником общества Осоавиахим, прошел курсы по нескольким специальностям, а Томское артиллерийское училище окончил на "отлично".
15 мая Джавид Гумерович принимает поздравления по случаю своего девяностопятилетия. А выглядит он моложе, улыбчив, в беседе не упустит случай пошутить, ко многому относится с юмором. Словом, пас-
портный возраст для него не совсем верен.
Родился и вырос наш герой в деревне Аминево Чишминского района, еще в ранней юности научился кузнечному делу у своего картатая, прославленного мастера. Говорит ветеран, что орудовать в кузне мог бы и сегодня, если б появилась такая необходимость. А на фронте навыки ему пригодились. Однажды, это было в первые дни войны, под украинским городом Ровно, потребовалось проверить подковы артиллерийских лошадей перед отступлением полка под жестким давлением гитлеровских частей. Штатный кузнец нуждался в помощнике, и им стал взводный Кузеев. Боевое задание было выполнено отменно. Командир полка объявил обоим бойцам благодарность.
Артполк, квартировавший под Киевом, в июньские дни 1941-го выехал на учения и занял выгодную в тактическом плане возвышенность на случай отражения атаки мнимого противника из числа своих. Командир полка потребовал, чтоб возможность встречи "синих", обозначенных на карте, отрабатывалась тщательно. Предполагаемое вскоре стало явным: 22 июня немецкие войска перешли госграницу. Их самолеты летели далеко на восток и бомбили города в глубине страны, а в советских полках еще не решались отвечать огнем на огонь. Пока соблюдали директиву "в провокации не вступать", было упущено время. С получением другого приказа, "наступать в западном направлении и занять Луцк", пришлось отражать упреждающий огонь немецкого механизированного полка. Поскольку расположение наших было предусмотрительно построено на выгодных позициях, то противник был встречен массированным огнем. Атака врага захлебнулась. Командир артполка действовал на свой страх и риск, поскольку четкого приказа о действиях еще не было.
Последовали новые атаки немцев. Увы, назрела обстановка для оставления позиции. Отходили, при этом умудрялись каждый раз разворачиваться и бить по врагу, который практически наступал на пятки. Те печальные дни Джавид Кузеев вспоминает с грустью, а то и со слезами на глазах. Оставив позади сотни километров, артполк достиг пределов Киевской области. Был получен приказ: Киев не отдавать, более того - прогнать вражеские войска. Надо было подготовиться, восстановить утраченные силы.
Лейтенант Кузеев получил боевое задание на пополнение боезапаса. Вооружившись одним компасом, он ночью пешком направился в неизвестность. Однако задачу выполнил: к радости командира вернулся утром с полным грузовиком снарядов.
Бой начался с новой силой, артполк уверенно отражал атаки немцев. Бились смело и решительно, пока были снаряды. А потом они кончились...
Пленение произошло столь стремительно, что не успели сообразить.
- Я так и не смог осмыслить критическое положение полка, как нас уже взяли в кольцо немцы, - вспоминает Кузеев с горечью.
В один из дней появился генерал в форме армии Турции. Вглядываясь в глаза, безошибочно определил:
- Ты - мусульманин? - ткнул пальцев в грудь Кузеева.
- Нет, я русский, - ответил солдат без всякого
акцента.
Но проверки подобного рода повторялись. Попадались эмиссары разного калибра. Вот очередной выискивает рабов для себя.
- Ты, конечно, русский? - раздается грубый голос под ухом Кузеева. Но он сообразил:
- Юк, мин татар улы, - нарочито выговорил и повторил на ломаном русском.
"Не знаю, хорошо или плохо, но я решил оставаться в общей массе, отвергал предложения выходить из строя".
Начались мытарства пленных. Переходы с места на место. Кузеев искал силы противодействия, вышел на организатора антифашистского движения. Действовали, однажды организовали побег - но были вновь схвачены и водворены за колючую проволоку. За годы войны прошел семь лагерей, семь порогов смерти. В немецком плену не было ни одного дня, мало-мальски благополучного. Утешало то, что снова вступил в тайный кружок антифашистов, помогали соотечественникам перебороть критические ситуации. Действовал, сколь возможно конспиративно и с пользой для пленных. Это было очень опасно.
Последний из лагерей назывался Хейнкель. Уже во внутренней Германии, хотя по-другому и не могло быть, потому что наступали советские войска. По суетливой поспешности лагерного начальства пленные определили, что они готовят нечто плохое. Может, уничтожение. Антифашисты договорились об организации очередного побега.
Построив пленных в колонну по шесть, их вывели из-за колючей проволоки и погнали. Улизнуть из строя несколько бойцов смогли каким-то чудом. Кузеев с товарищем договорились держаться вместе. Находясь в лесу трое суток, выдержали. Выйдя на поле, грызли перезимовавшую капусту. Радовались, что слышен гул артиллерийской стрельбы. Наконец встреча со своими!
С вступлением в ряды Советской армии проблем не было. Кузеев с товарищем проверку прошли и влились в состав наступающих солдат. Участвовали во взятии Берлина. На Эльбе встретились с американцами.
Джавид Гумерович Кузеев был демобилизован в 1946-м, после госпиталя, по ранению. Долго не мог поверить, что нет колючей проволоки, лая немецких овчарок, плетки в руках надзирателя, лагерной баланды...
А жизнь шла своим чередом. Окончил педагогический институт имени Тимирязева, работал на предприятии. Переехав в Москву, окончил финансово-экономический институт. Вернувшись в Уфу, стал руководителем управления весов и метрологии, начальником отдела в объединении "Башавтотранс". За добросовестный и плодотворный труд был поощрен знаками и медалями, Грамотой президиума Верховного Совета БАССР дважды. Значок "Участнику антифашистского движения" разыскал его спустя годы.
До последнего времени аксакал участвовал в ветеранском движении, в течение десятилетий состоял членом президиума Комитета ветеранов войны и воинской службы, избирался председателем ревизионной комиссии.
Открытый и общительный, доброжелательный и веселый, он одаряет собеседника яркой улыбкой, мудрым юмором и никогда не жалуется на болезни. Принимает реальность позитивно.
- Быть здоровым мне помогает мой оптимизм. Жизнь еще впереди.