22 июня, ровно в четыре часа

Шёл первый год войны...

Знаменитый полководец XVIII века Александр Суворов прославился на весь мир не только своими блестящими победами, но также наставлениями, благодаря которым он и одерживал верх над врагом. “Воевать надо не числом, а умением”, - учил гений военного искусства и доказывал справедливость этих слов при Фокшанах и Рымнике, Ларге и Кагуле, взятии неприступной крепости Измаил, совершая со своими чудо-богатырями беспримерный переход через суровые Альпы...

В середине XX века суворовским принципом “воевать умением” с большим успехом воспользовался в первый год войны... вермахт. Да-да, именно действия немецких генералов, в отличие от наших командиров, больше соответствовали постулатам “Науки побеждать”, что было доказано полным разгромом кадровых частей РККА. В результате столицу нашей Родины осенью 1941-го защищали дивизии ополченцев с недоучившимися мальчишками-курсантами. Поневоле согласишься, что осеннее бездорожье и грянувшие за ними морозы, к чему оказались не готовы ни немецкая техника, ни немецкие солдаты, стали неким божественным чудом для нас в переломный момент защиты Москвы. А если бы немцы напали не 22 июня, а месяцем раньше - в двадцатых числах мая (планом “Барбаросса” это предусматривалось) - смогли бы тогда юные курсанты остановить немецкие танки? Страшно даже подумать...
Но нападение было совершено именно 22 июня: в 3.30, ночью, немецкая авиация нанесла массированные удары по городам Украины, Белоруссии и Прибалтики, с первых часов войны унесшие жизни тысяч мирных граждан СССР; удары по прифронтовым воинским частям, аэродромам, складам РККА, кораблям Балтийского и Черноморского флотов. А в 4.00 передовые части вермахта пересекли границу СССР.
В посвященной Второй мировой войне литературе нападение 22 июня называют “внезапным”, хотя за день до начала Великой Отечественной по войскам была разослана директива о приведении приграничных округов и флотов в состояние боевой готовности. Благодаря этой директиве Черноморский флот отбил нападение вражеской авиации без потерь. Спрашивается, почему тогда в других частях РККА действия Люфтваффе обошлись нам столь дорого, почему была уничтожена на земле практически вся советская авиация и немцы с первых часов войны обеспечили себе превосходство в воздухе?
А дело в том, что в той же директиве командирам частей и соединений РККА предписывалось... “не поддаваться на провокации” противника. Вот наши командиры, пережившие не так давно ужасы чисток 37-го, и “не поддавались на провокации”... Они выжидали до последнего, до того момента, когда от тысяч бомб, сброшенных немецкими стервятниками, головы нельзя было поднять, не то что даже подумать об организованном сопротивлении.
“Глазомер, быстрота и натиск”... Это суворовское правило враг использовал в первые дни войны на полную катушку. Быстрые и точные удары, прорыв в глубину большими массами бронетанковых и моторизованных войск, окружение полков, дивизий и целых соединений Красной Армии танковыми клещами - вот действия вермахта, которые пришлось ощутить на себе нашей кадровой армии в июне-августе 41-го.
Любители статистики знают, что накануне 22 июня наша армия превосходила немецкую в самолетах и особенно в танках в несколько раз. А еще сведущим людям известно, что по своим характеристикам наша бронетехника не только не уступала, но по некоторым новейшим своим образцам даже превосходила немецкую. Безусловно, любителям военной истории памятны подвиги советских танкистов, в одиночку на непробиваемых КВ расстреливавших целые колонны немецкой бронетехники. Да вот беда, из-за бестолкового командования все эти характеристики свели на нет, а случаи успешных засад были единичными, не сопоставимыми с масштабами катастрофы, поразившей наши войска жарким летом 41-го.
Как было сказано выше, авиацию мы потеряли в первые дни. Оставшиеся самолеты мало что могли сделать как в силу своего мизерного уже количества, так и в силу технической отсталости И-16 - основного истребителя советских ВВС на то время, значительно уступавшего в скорости “Ме-109” - главному истребителю Люфтваффе. Пользуясь этим преимуществом, “мессер” всегда быстрее набирал высоту, атаковал со стороны солнца, лучи которого слепили пилота И-16, а в случае неудачи уходил вверх с набором высоты для повтора нападения. Такая вот игра в кошки-мышки не в нашу пользу.
Однако основная задача вермахта после завоевания господства в воздухе сводилась уже к уничтожению бронетехники и живой силы РККА. Как ни прискорбно признавать, но в выведении из строя своих танков мы сами помогли немцам, в первые дни войны бездумно перебрасывая собственные мехкорпуса и танковые дивизии на дальние расстояния, пытаясь угадать направления главных ударов противника. В результате большая часть советских танков, в том числе Т-34 и КВ, не выдерживали длительных переходов: ломалась ходовая часть, понапрасну расходовалось горючее, вдобавок над колоннами постоянно кружили вражеские бомбардировщики. Потерявшие свои боевые машины танкисты вынуждены были становиться пехотинцами.
А что немцы? А они в это время рвались вперед. Их передовые полностью моторизованные части преодолевали за день по несколько десятков километров. “Воевать не числом, а умением”, это суворовское правило использовалось вермахтом на все сто. Так, встречая очаги сопротивления, командиры передовых частей останавливали движение и по рации вызывали пикировщиков. Символ блицкрига, немецкий бомбардировщик Ю-87, отличался большой точностью поражения цели при пикировании. И в отсутствие зенитной артиллерии колонны пехоты, техника, огневые точки - все становилось добычей стервятников Геринга. При контратаке советских танков немцы, как правило, отводили свои танки и штурмовые орудия назад, выдвигая на передовую многочисленную противотанковую артиллерию. Наши легкие БТ и Т-26 имели слабую броню и заправлялись бензином, а потому горели от немецких снарядов как новогодние фейерверки.
Конечно, появление хорошо защищенных КВ и Т-34 несколько озадачило немцев, но и против новейшей нашей техники было найдено средство - зенитные пушки калибра 88 миллиметров справлялись с самым лучшим танком Второй мировой. Нет-нет, я не оговорился, Т-34 действительно по праву именуется лучшей машиной Второй мировой, вот только стал он таковым ближе к середине войны, пройдя ряд модификаций. В первые же годы Великой Отечественной Т-34 был... полуслепым на поле боя. Как, впрочем, и все советские танки первой половины войны.
Дело в том, что на всех немецких танках над башней возвышалась так называемая “командирская башенка”, на которой монтировался командирский люк. Эта башенка имела множество смотровых отверстий, позволявших вести круговое наблюдение.
Далее, экипажи основных немецких танков - Т-III и Т-IV - состояли из пяти человек: механика-водителя, стрелка-радиста, заряжающего, наводчика орудия и командира. Экипаж Т-34 состоял из четырех человек, в него не входил заряжающий, его обязанность выполняли наводчик орудия и сам командир. “Командирской башенки” наш танк не имел, и его командир наблюдал за полем боя через перископ-триплекс. Притом постоянно отвлекался на несвойственные ему обязанности заряжающего. В общем, почувствуйте разницу между немецким командиром и нашим...
Дорого обошелся Советскому Союзу горестный 1941 год. Учиться воевать нам приходилось, расплачиваясь за ошибки и просчеты командования страшной ценой - кровью рядовых бойцов. ДВА МИЛЛИОНА кадровых офицеров и красноармейцев, попав в окружение, испытали ужасы немецкого плена. Да, с первых дней войны русский солдат заставил немцев уважать себя благодаря мужеству и готовности жертвовать собой. Символом беспримерной стойкости стала легендарная Брестская крепость. Уже 22 июня немецкие летчики познали на себе весь ужас воздушного тарана, на который шли наши. Да и не только летчики - вспомним подвиг Николая Гастелло, направившего горящий бомбардировщик в точку скопления вражеской техники...
...Тысяча четыреста восемнадцать дней и ночей шла Великая Отечественная, враг доходил до Москвы, до Сталинграда и Грозного. Но войну мы закончили все-таки в Кенигсберге, Берлине и Праге. Справедливо утверждение, что, не будь горестного 41-го, не было бы и победной весны 45-го года. Вечная слава павшим воинам первого года войны, начало которой всегда будет памятно нашему народу, равно как и победное 9 Мая.
Ну а что касается науки побеждать, то с каждым днем, неделей, месяцем и годом наша армия все настойчивей овладевала ею, Победой доказав, что орден полководца Александра Суворова не зря появился во время Великой Отечественной. Этим орденом награждались советские командиры, применившие на поле боя правило “воевать не числом, а умением”.