Ах, шуми ты, рожь!

Старый Новый год наша небольшая, но дружная компания решила встретить своеобразно: за праздничным столом заодно отметить и 190-летие художника Ивана Ивановича Шишкина, который родился в 1832 году 13 января (25 января).

А началось все с того, что как-то случайно выяснилось: почти у всех у нас в квартире имеется репродукция какой-нибудь картины этого известного пейзажиста.
Каждый из присутствующих подготовил небольшой рассказ о «своей» картине Шишкина, объясняя, почему предпочтение отдано именно этому произведению.
Мне было проще: у меня несколько репродукций, но я «застолбила» за собой шишкинскую «Рожь». Именно «Рожь» стала для меня первым полотном, которое увидела из колыбели.
В Уфе в середине 50-х годов с жильем было весьма сложно. В маленькой комнате коммунальной квартиры двухэтажного дома по улице Кирова у нас имелись две печки, которые отапливались со стороны соседей, и два окошечка. Моя детская кроватка размещалась между шкафом и печкой. Весь простенок занимала репродукция картины Шишкина «Рожь». Еще до революции этот пейзаж украшал стены просторного дома деда. Впоследствии «Рожь» кочевала по съемным квартирам, пока не оказалась солнечным пятном перед моим младенческим взором.
По прошествии лет вспоминались три окошка нашей комнатки на Кирова. Третьим окном казалась созревшая рожь и огромное небо с почти прозрачными облаками. Родители рассказывали, как я, вставая в кроватке и опираясь руками на стену, подолгу всматривалась в картину. «Рожь» сопровождала нас на новую квартиру в Черниковку, а в начале 60-х годов и на проспект Октября. К тому времени пейзаж приобрел для меня вполне понятные формы и настроение. Я уже знала не только фамилию художника, но и некоторые факты его биографии. Неизменным оставалось одно: день начинался и заканчивался для меня с этой, уходящей в поле дороги. С созерцания золотистого моря колосьев, с ласточек, едва заметных в нижней части пейзажа, и над всей этой Божией Благодатью, словно безмолвные часовые, возвышающиеся красавицы-сосны.
Вскоре после переезда на проспект Октября отец приобрел новую, выполненную на холсте репродукцию картины «Рожь», в более современной раме и несколько больших размеров, чем старая, потемневшая от времени.



В школьные годы я ездила на экскурсию в Москву, где в Третьяковской галерее произошла встреча с оригиналом картины. Впечатление оказалось настолько сильным, что я уже целенаправленно читала книги и собирала информацию о творчестве этого великого русского художника. Шишкинская «Рожь» ассоциируется со стихами Алексея Кольцова и Николая Некрасова – двух поэтов, которых художник особенно любил.
Все рожь кругом, как степь живая,
Ни замков, ни морей, ни гор.
Спасибо, сторона родная,
За твой врачующий простор.
Натурой для эскизов будущей картины послужили родные края Шишкина – Елабуга и ее окрестности. Иван Иванович периодически возвращался на родину, где в детстве-отрочестве им были исхожены, изучены леса, живописные овраги, побережье Камы, лесные пасеки. В 1877 году художник с дочерью приехал в Елабугу навестить мать. Много бродил по знакомым местам. В семнадцати километрах от города находится небольшое село Лекаревка, а возле него огромное поле с вековыми соснами, растущими среди спелой ржи. Сосны Шишкин помнил с детства, но в ту поездку он не мог оторвать от них взгляда. Чем-то поразило его увиденное. А может, память подсказывала, как однажды ехали они с папенькой и дядей в тарантасе по Лекаревскому тракту и увидели сосну, которую втроем обхватить не смогли.
В 80-е годы прошлого века и мои впечатления от природы Елабужского края оказались такими же восторженными, как у Шишкина. Первая поездка в Елабугу запомнилась особенно. И сам город, и его окрестности еще сохраняли патриархальную естественность окружающей среды. Редкие автомобили не позволяли потеряться во времени. Однако достаточно было выйти на проселочную дорогу, чтобы окунуться в тишину соснового бора или замереть и послушать веселое журчание ручейка, посидеть на поваленном бурей дереве, любуясь неожиданно открывшейся полянкой с обилием цветов, или просто брести по едва угадываемой тропке, замечая стайки опят возле пенька, кружево папоротника, и все это под щебетанье невидимых птиц и стрекотанье кузнечиков.
Посещение музея-усадьбы Шишкина укрепило меня в том, что природа и открывающиеся из окон дали не могли оставить равнодушным сердце юного Вани, и конечно, именно чарующие глаз пейзажи родного края вдохновили мальчика на творчество.
А шишкинская «Рожь», получившая первую премию на передвижной выставке 1878 года, и сейчас радует нас своей гармонией, жизненностью, наполненностью воздухом. Недаром на одном из эскизов художник написал: «Раздолье, простор, угодье. Рожь. Русское богатство».