Психея, Роза, легкое дыханье...

Почему именно она, могут спросить меня завсегдатаи Русского академического театра, уже привыкшие к тому, что с некоторых пор в ГАРДТ появилась своя профессиональная пластическая группа, занятая в его спектаклях. Потому, наверное, что, ничуть не умаляя таланта и заразительности ее коллег, именно Розу Кагирову ищу я среди них взглядом, приходя на "Голубую камею", "Бешеные деньги", "Снежную королеву"... Не говорю уж о "Маскараде", в коем девушке выпала непростая миссия, поскольку она является неким отражением героини, ее душой. И то, что создано Розой в этом спектакле, ну никак не укладывается в слово "танец"... Если среди вас найдутся любители древнегреческой мифологии, читатель, то вы вспомните имя Психея, в переводе с языка эллинов означавшее душа, дыхание. Глядя на тоненькую девочку, тенью следующую за Ниной, я бы добавила - легкое дыхание...
И вот эта девочка, которая вне сцены выглядит вполне современно, бестелесной, легкокрылой бабочкой опустилась на стул в моем кабинете и, страшно стесняясь внимания журналиста и пугаясь диктофона, негромко стала отвечать на мои вопросы...
- Скажите, Роза, почему Вы, лелея, насколько я знаю, иные планы, связанные с работой за рубежом, все-таки пришли на кастинг в Русский академический театр?
- Очень хотелось нового, необычного. Я же не знала до этого, что такое театр, практически не видела драматических спектаклей. А тут словно кольнуло в сердце: иди, попробуй! И я обрадовалась, когда через две недели после просмотра мне позвонили и сказали, что меня приняли. Скажу больше: летом все-таки съездила за границу. Даже какое-то время там поработала, но... Рвалась домой, хотела в театр...
- И, судя по всему, пришлись здесь ко двору, поскольку в Вашем "послужном списке" уже четыре спектакля - "Голубая камея", "Бешеные деньги", "Маскарад" и "Снежная королева". Вообще, меня потряс неожиданный ход художественного руководителя Русского академического театра Михаила Рабиновича, принявшего под свое крыло людей, ранее с драматической сценой не встречавшихся. И вот со временем я начала замечать, что от "Камеи" к "Камее" все вы стали меняться, стали понимать, что такое оценка, пауза, научились чувствовать партнера... Театр мощно повлиял на всех вас, не нарушая, быть может, природы, но проявляя в каждом некую и человеческую, и творческую суть. Думаю, что у любого из "новобранцев" появилось ощущение сцены, возникло понимание того, для чего он на нее выходит... Со зрителем, например, у Вас есть какая-то связь, контакт? Ныне уже чувствуете, как идет тот или иной спектакль?
- Когда спектакль проходит хорошо, это ощущается и по реакции публики. И очень трогательно то, что в финале зрители, аплодируя и улыбаясь, встают со своих мест - мужчины, женщины, взрослые люди, маленькие люди... И когда их радость искренна, то это понимаешь сразу. В такой момент человеческая эмоция не может тебя обмануть...
- Но ведь энергетика зала ощущается не только в ту минуту, когда он встает и рукоплещет артистам. Она влияет на Вас в процессе всего спектакля...
- Конечно. А бывает, что межд у нами и залом стоит какая-то стена и пробить ее, кажется, невозможно... То ли мы не собрались в должной мере, то ли зритель пришел, скептически настроенный ...Только писать об этом, наверное, не стоит - Михаил Исаакович расстроится...
- А я осторожно, тем более, что уж Рабинович-то, опытнейший режиссер, знает о таких тонкостях гораздо больше нас. Спектакль - живое существо. Он, как и человек, может быть не в настроении. Иногда вдруг захандрит в первом акте, а во втором, взяв себя в руки, "выстрелит", да так, что публика от восторга повскакивает с мест. Вы же сами только что об этом упомянули. И раз так, я делаю вывод, что арифметику законов театра Роза Кагирова уже усвоила, некая тяга к драматической сцене возникла. Вы, заряжаясь энергией зала, знаете теперь, что он бывает разным?
- Смелое для меня заявление... Но совершенно точно то, что раньше я ничего подобного не испытывала.
- А это означает, что театр Вас воспитывает...
- Безусловно. Не помню такого во время работы в ансамбле имени Файзи Гаскарова. Естественно, в те поры я была гораздо моложе и связи с публикой вообще не чувствовала. А если вернуться мыслями в хореографическое училище... Тогда наши дипломные постановки или отчетные концерты смотрели педагоги, представители экзаменационной комиссии, родственники, друзья, болевшие за своих, - тут нельзя ждать объективности, это зритель, который тебя всегда будет принимать... Так что ощущение зала пришло именно в театре. И театр однозначно воздействует на нас и будет воспитывать и дальше. Я счастлива, что эта встреча с Русским академическим произошла, многое изменив в моей жизни.
- А как сложился альянс со спектаклем режиссера Игоря Селина, поставленным по драме Лермонтова "Маскарад"? Почему для образа Души выбрали именно Вас?
- Этого я не знаю...
- И кто Вас выбрал?
- Сам режиссер.
- Когда я смотрю на Вас в "Маскараде", у меня не возникает ощущения (и это блестящий, на мой взгляд, результат), что образ Души Нины есть случайно привнесенное в контекст спектакля эфемерное создание, существующее на драматической сцене по каким-то иным законам. Нет. Это абсолютно естественное, логичное продолжение, а точнее - составляющее действа, напряжение в коем, достигнув своей высшей точки, уже не может передать трагизма происходящего словом. И только танец, только пластика, выразительность движения, жеста, поворота головы способны донести до зрителя чувства героини, ее надлом, ужас перед открывшимися Нине глубинами страстей Арбенина... Что требовали и режиссер Игорь Селин, и балетмейстер Артур Ощепков во время репетиций? Как они объяснили столь непростую задачу? Или они шли от Вашей природы и все рождалось очень просто, без надрыва?
- Обязательным условием было то, что я сидела на всех репетициях. Селин никуда не отпускал меня, требуя, чтобы я слушала текст, слушала актеров - Александра Федеряева, Ирину Звягину, Валерия Гринькова, Тимура Гарипова, всех. Ему необходимо было, чтобы я прониклась атмосферой лермонтовской драмы, атмосферой спектакля. Не скрою, испытывала сложные ощущения, поскольку такого опыта, когда внимание режиссера сосредоточенно именно на тебе, у меня еще не было. И дело не в том, что "партию" Души трудно станцевать, исполнить, скажем так, физически. А в том, что Селин требовал от меня передать посредством пластики не просто эмоцию, но эмоцию конкретную, скажем, счастья или невинности, сострадания... Это не просто понять, но еще сложнее перевести в движение, в танец.
Добавлю: в "Маскараде" у Селина всегда зациклена одна и та же связка, она не меняется. Начиная с самого первого выхода все картины застроены одинаково. Помните нашу первую с Ириной Звягиной мизансцену? Ощущение счастья - Нина радуется, ее чувства находятся в гармонии с чувствами Арбенина...
- Это тот самый момент, когда Душа появляется в белом одеянии?
- Да. Нина выходит в черном платье, а я - в белом, символизирующем невинность, целомудрие героини... Повторюсь, эта связка зациклена во всех наших с Ирой мизансценах. Вплоть до того момента, когда Душа покидает тело Нины. Подчеркиваю: рисунок не меняется. И Селин просил меня слушать текст, чувствовать его, что называется, кожей и с помощью одних и тех же движений, но каждый раз иного их наполнения, передавать абсолютно несхожие эмоции.
...И второй момент, который я запомнила очень хорошо, касается сцены на бале. В ней Нина поет, стоя у рояля, а Душа рядом - двигается, дышит... Все должно было выглядеть иначе. Добиваясь ощущения хрупкости Души героини в это мгновение, Селин просил меня передать зыбкость, изящество тонкого до прозрачности ребенка, постепенно превращающегося в подростка, и в то же время сохранить излом, который Пикассо увидел в своей "Девочке на шаре". Это сумел сделать хореограф. Артур Ощепков вообще хорошо понимает Игоря Селина, он давно с ним работает и в пластике может воплотить его идеи. Режиссер хотел, чтобы я почувствовала себя той, созданной Пикассо, девочкой, которая балансирует на шаре. И шар, благодаря ей, движется вперед. Но в любой момент она может оступиться, сорваться, упасть и... разбиться. И я не смогла этого передать.
- Вы так считаете?
- Да.
- Вам кто-нибудь это говорил? Сам Селин?
- Перед премьерой он сказал мне: "Делай, как чувствуешь сама, вот как ТЫ чувствуешь".
- Но это же самое правильное! Он понял, что Вы можете передать его мысли и чувства по-другому, по-своему.
- Не знаю, не уверена... Сама я склонна к иной точке зрения. У меня далеко не все получилось из того, что задумывал постановщик...
- А я считаю, что Вы в "Маскараде" невероятно выразительны. И публика это тоже понимает и ценит. Очевидцы утверждают, что на том спектакле, который Русский академический театр показал в рамках гастролей в Екатеринбурге, "Браво!" во время поклона именно Вам кричал драматург и режиссер Николай Коляда, пришедший на встречу с коллегами...
- Не надо об этом писать, пожалуйста...
- Почему?
- Потому что никто не знает, кричал ли Коляда "Браво", и если даже это и так, то адресована ли оценка именно мне... Думаю, он аплодировал нашему спектаклю, всем артистам. Вообще, мы тогда очень волновались...
- Кстати, о волнении. Это Вам свойственно?
- Если публика новая, как, например, в Екатеринбурге или в городах Сибири, в которые мы ездили в рамках проекта "Театральный Перевал", то да. Ведь непонятно, как люди воспримут нашу постановку. Что именно тебе необходимо в такой момент сделать, дабы зритель понял твою роль...
- Надо же! Вы первый раз за весь разговор сказали о своей работе - роль... А ведь Душа, собственно, роль. Между прочим, Вашу выразительность отметили в разговоре со мной критики, работавшие на фестивале "Театральная весна"...
- Приятно было, что на обсуждении московские критики хвалили спектакль, говорили о том, что он растет, развивается. А местные театроведы сравнивали нынешний показ с премьерой, поражались тому, насколько "Маскарад" изменился, какие молодцы актеры, сумевшие "обжить" его...
- ...В каком-то смысле даже присвоить.
- И несмотря на то, что "Маскарад" выпущен в 2010 году, он не угасает, не стареет, напротив, спектакль наполняется новой энергией...
- Роза, а в день премьеры Селин что-нибудь написал Вам на программке?
- Да, написал: "Молодец!"
- Вот видите, значит, он оценил все муки. Думаю, это, наверное, первая Ваша персональная театральная программка...
- Первая. Конечно, такое внимание приятно. И именно Селин мне очень помог в этой работе. Но все же я как никто другой понимаю, что мне удалось, а что не удалось... Для меня "Маскарад" - спектакль трудный не по физическим затратам, для меня он тяжелый эмоционально. Чуть раньше я говорила о том, что Селин требовал от меня передать в пластике душевное состояние Нины... Но ведь на это накладываются и личные эмоции - озноб, сострадание, иногда даже ужас... Конечно же, я вовсе не актриса, и то, как оценить "партию" Души в "Маскараде", до сих пор не знаю... Понимаю только, что это не танцевальная работа, а нечто иное.
- И это понимание тоже есть завоевание театра, в котором Вы работаете.
- Я знаю это и радуюсь тому, что несколько лет назад пришла сюда. И обрела дом, очень надежный, обрела защиту, новых друзей, открыла для себя мир, которого раньше не знала. А еще я ни разу в жизни не пожалела о том, что выбрала свою профессию.
- Ну Вы просто подвели черту в нашем разговоре, весьма логично завершив его. Успехов Вам и новых работ!
- Спасибо! И еще: я благодарна газете за интервью - оно в моей жизни первое...



Роза Кагирова родилась в Уфе. Затем семья переехала в Белебей. Здесь девочка начала заниматься в танцевальной студии Городского дворца культуры, ей тогда не было шести лет. В пятнадцать поступила в хореографическое училище в Набережных Челнах. Окончив его, два года работала в Государственном академическом ансамбле народного танца имени Файзи Гаскарова. Затем - в шоу-балете "Театро". В 2012-м окончила Челябинскую государственную академию культуры и искусства по специальности "балетмейстер". В 2009-м, пройдя кастинг, связанный с мюзиклом "Голубая камея", была принята в Государственный академический русский драматический театр РБ. Ведет как руководитель два хореографических коллектива - взрослый и детский. Самыми главными судьями считает своих родителей, мнением которых очень дорожит.