К Дню народного единства

Армейская дипломатия,

или Как же вовремя мы вспомнили про команду “Арарат”...

Ныне много говорят о локальных межэтнических столкновениях в стране, которые происходят то здесь, то там. Но все проблемы решаются в основном на уровне смены полицейского начальства и чиновников муниципального ранга, увеличения штрафов за нарушения миграционных законов, высылки иностранцев из страны на родину и наказания виновных. Это все правильно. Но не надо ограничиваться полумерами, важно в корне что-то менять в стране, поскольку национальный вопрос - он самый сложный. И запускать его нельзя.

Раньше, бывало, мудрый дагестанец Рамазан Абдулатипов нет-нет да и высказывал свое мнение по поводу межнациональных проблем, рулил, влиял на некоторые вопросы, занимая пост федерального министра. Но таких крупных специалистов, как он, в стране мало. Их надо готовить. Не мешало бы и обучать руководителей городов и сельских районов на семинарах, ведь уже неизбежен тот факт, что жители Северного Кавказа будут самостоятельно переселяться в центральную часть страны, на Урал и в Поволжье. Малые народы захотят жить там, где есть работа. Они начнут перебираться туда, где не стреляют пушки, ну а жилье найдется...
Скажите, пожалуйста, а почему в Советском Союзе мирно уживались более сотни народов и народностей? Может быть, потому, что наше общество старалось объединить людей глобальной идеей, твердило день и ночь о дружбе между представителями разных национальностей, грамотно проводило кадровую политику? А еще выпускало книги на языках народов СССР, устраивало национальные праздники, приветствовало приезд иностранных спортивных команд, зимние и летние спартакиады народов СССР и РСФСР, дни культуры и искусства, фестивали, организовывало экскурсии по стране и поездки за границу, был даже учрежден орден Дружбы народов? Скажу больше - в Москве на ВДНХ СССР каждая союзная республика имела свой павильон.
В Уфу, например, приезжали писатели и артисты, театральные коллективы из Украины, Латвии, Татарии, Удмуртии, Чувашии, Кара-Калпакии, Казахстана, Узбекистана и других республик. Книги башкирских писателей издавались по всей стране, печатались в толстых литературных журналах, выпускавшихся в Москве, пьесы наших драматургов ставились в театрах страны. А с каким размахом прошла в середине прошлого века Декада башкирской культуры и искусства в столице СССР! Наши ведущие артисты выступали в присутствии всех вождей Советского Союза на сцене Большого театра. Не забудьте и то, что учебные заведения Москвы и Ленинграда готовили национальные кадры для театров нашей республики. А ныне это лишь разовые акции...
На мой взгляд, очень большую роль в интернациональном воспитании сыграла и Советская Армия. Она была своеобразным многомиллионным домом дружбы народов СССР, в течение двух лет воспитывала в человеке терпимость и уважение к другим народам и религиям. Например, на рубеже 1960-1970-х годов в одной небольшой казарме воинской части противовоздушной обороны Бакинского округа, в которой я проходил срочную службу, мирно сосуществовали русские, украинцы, поляки, евреи, татары, башкиры, северокавказские казаки, дагестанцы, армяне, таджики, узбеки, казахи и греки. Представляете, какой интернационал! И ведь мы были единой семьей и никогда не сидели, словно на вулкане, даже не предполагали того, что могут возникнуть какие-то стычки. Наоборот, дружили со всеми. И никого из нас особо не волновало, какой национальности солдат сидит за локатором станции, марширует рядом с тобой на плацу или стреляет из карабина на соседнем учебном огневом рубеже.
А почему, спросите вы, не было никаких серьезных межнациональных столкновений, хотя среди нас оказалось много горячих ребят? Потому, что в любом армейском подразделении сама собой была выработана жесткая система сдержек и противовесов, осуществлялась грамотная целенаправленная национальная политика и воспитательная работа среди военных срочной службы. Старослужащие, институт которых теперь называют дедовщиной, и сверхсрочники никогда не позволяли страстям накаляться. Они были мудрее остальных. Сержантский состав головой отвечал за дисциплину в рядах подчиненных. Что очень важно, боевые расчеты, несущие круглосуточное дежурство по обороне южных воздушных границ страны, никогда не формировались по национальному признаку или землячеству: во главу угла ставились исключительно военно-учетные специальности, полученные на “гражданке”. Следовательно, на одной небольшой радиолокационной станции по обнаружению воздушного противника сутками уживались люди совершенно разных национальностей, характеров, привязанностей. И им приходилось считаться друг с другом.
В самой казарме все происходило точно так же. В годы двухлетней службы солдаты, сержанты и старшины учились уважать обычаи и привычки людей других национальностей, познавали их культуру и традиции. В нашей роте, например, как сейчас помню, служил рядовой Шакиров из Таджикистана. Он имел обыкновение спать в шапке-ушанке. Сначала некоторые солдаты в силу своего глубокого религиозного невежества над ним открыто смеялись. Поэтому Шакиров, когда ложился спать, укрывал голову еще и одеялом. Пришлось объяснить ребятам из центральной части России, что это не какое-то среднеазиатское чудачество, а истинно мусульманская традиция, идущая с древнейших времен. И молодец таджик Шакиров, что придерживается ее, несмотря на постоянные насмешки сослуживцев.
Конечно, не сразу удалось уладить этот деликатный вопрос. Наверное, очень сильно повлияло то, что я в разговоре специально подчеркнул: и мой дед по материнской линии до конца жизни спал с покрытой головой, но только это была не шапка, а тюбетейка. Не сразу поверили, поскольку не представляли меня, сильно обрусевшего человека, в национальном головном уборе. Мы с татарами и башкирами с Поволжья и Урала стали рассказывать русским, украинцам, армянам об исламе и наших национальных особенностях и традициях. В свою очередь западные украинцы поведали другим о том, как они живут во Львове, Тернопольской, Хмельницкой областях. Откровенно говоря, армянский коньяк и горилка из Малороссии, которые присылались солдатам в воинскую часть к праздникам, тоже способствовали укреплению дружбы народов и взаимопониманию.
В камышинской отдельной радиотехнической роте, куда меня перевели из-под Волгограда, парни из Армении держались немного обособленно и настороженно. Мы с ленинградцем Володей Кузьминым, кстати, отчисленным из летного училища, стали искать подходы к ним, хотя по воинской службе уроженцы Еревана и без того были в наших руках. Да и других рычагов было достаточно. Мы же хотели, чтобы эти милые, добрые и эрудированные ребята стали нашими друзьями и союзниками. Не мудрствуя лукаво, быстро нашли у армян слабое место - это был футбол. Поэтому специально на кухне за чашкой чая в разговоре между собой ненароком начинали на все лады расхваливать команду “Арарат”, поднимать на пьедестал почета ее лучших игроков, обсуждать качество игры, строить прогнозы... Здесь абсолютно не было никакого лукавства, ибо ереванская команда в то время на самом деле процветала. Мы, сыграв исключительно на слабостях своих товарищей, попали в самую точку. Наши знания в области футбола, а также суждения расположили их ко мне и Володе Кузьмину. Короче, Степа Мурадян и Володя Григорян серьезно втянулись в эти ежедневные разговоры о футболе и стали нашими лучшими друзьями. Григорян, между прочим, потом постоянно ходил в самоволку в моей гражданской одежде...
Конечно же, в армии никто и никогда не запрещал поддерживать тесное землячество - все понимали, что вместе легче выжить в солдатской среде. По моим наблюдениям, самыми дружными были армяне и узбеки. Они не рвались в начальство, но все равно шустрили, при этом показав себя чрезвычайно порядочными людьми. Скажем, по вечерам узбеки любили уединяться и петь национальные песни. Время от времени они готовили себе плов, вели задушевные беседы. По Уставу Вооруженных Сил СССР такое не разрешалось, даже, наоборот, пресекалось. Но мы, поступая чисто по-человечески, позволяли им готовить традиционное узбекское блюдо в казане солдатской столовой поздним вечером. Тем самым, конечно же, рисковали - не успеешь оглянуться, как получишь воинское взыскание... Однако дружба была дороже наряда вне очереди или гауптвахты.
Почему мы шли на такое нарушение? А просто видели, что восемнадцатилетние ребята из Средней Азии не только тосковали по дому, своим близким и родным, но и не наедались в солдатской столовой, поскольку свинины они не ели. А Министерство обороны страны, расписывая фонды на мясную продукцию, не учитывало особенностей национальной кухни и традиций питания мусульман. Вот и вынуждены мы были со старшиной роты искать деньги для того, чтобы все солдатики получали дополнительный паек в виде хлеба, масла, сахара и мяса. Иногда на гарнизонном продовольственном складе удавалось даже сделать пересортицу: ухватить вместо свинины говядину или морскую рыбу.
К сожалению, переход страны на военную службу по контрактной системе не предполагает прежних взаимоотношений в обществе. Напротив, война в горячих точках внесла определенный раскол. В годы СССР все было по-другому: ребята, получив в армии уроки интернационализма, после демобилизации сохраняли в себе на всю жизнь чувство, которое называется дружбой народов, несли эти эмоции в советское общество. Произошла смена поколений и общественно-политической формации. Значит, надо искать другие формы интернационального воспитания молодежи, чтобы подрастающее поколение терпимо и с большим уважением относились в первую очередь к уроженцам Средней Азии и Кавказа. Тогда и те нам, живущим в центральной и северной полосе России, ответят той же монетой. Жизнь показала, что даже после распада СССР мы, соседи, не можем существовать друг без друга. Ведь вместе с другими странами из бывшего союзного государства мы обретаемся в едином экономическом и геополитическом пространстве.