Три конфеты, вернувшиеся из детства

Пасхальные яства Елена готовит, как и заведено, в Великий Четверг. Дома должно быть чисто, тихо, и никаких сквозняков, когда замешивается тесто на кулич. Она беспрестанно читает Иисусову молитву, поет «Богородице, Дево, радуйся…» и разговаривает с тестом, ведь оно, по ее мнению, живое.

Куличи поднимаются восемь раз и затем отправляются в духовку. Потом за ними выстраивается очередь из друзей и знакомых: все знают, что у Лены Хуззятовой они просто волшебные. С недавних пор Елене помогает дочка Аня, которой на днях исполнилось девять лет. Вместе с братом, двенадцатилетним Кириллом они украшают куличи глазурью, посыпают крашеным пшеном. А потом разрисовывают яйца.
В православной среде принято говорить, что верующая женщина спасается чадородием. Елена Хуззятова - мать троих детей. Старший, Артур, которому уже двадцать восемь лет, стал вполне самостоятельным после школы. Он занял второе место на Всероссийской олимпиаде по обществознанию и без труда поступил учиться на юридический факультет в один из Санкт-Петербургских институтов. Любящая мама при поддержке заботливого мужа и отца семейства Руслана делает все для своих детей, отдает любовь, которая ее переполняет. Впрочем, любви хватает, кажется, всем, кто ее окружает.
Сама она с рождения была всего этого лишена.
- Я вообще не должна была родиться, - рассказывает Елена Николаевна, - моей маме роды были противопоказаны. Но она не побоялась, и за это я ей буду вечно благодарна. Когда мне было три месяца, они с папой расстались. Мама надолго уходила, дверь не закрывала, и однажды соседка, услышав мой негромкий писк, зашла в квартиру. Она в тот период была моим ангелом хранителем.
…Через некоторое время Леночка оказалась в доме грудника, и сначала ее почему-то определили в заведение для незрячих. Ее на время забирал отец, но потом быстро вернул.
В детском доме было не сладко. Мама у Лены была красивой, высокой, статной женщиной, а вот дочка росла маленькой, худенькой, ее часто обижали. От хронического стресса замкнулась в себе, почти не разговаривала, из-за этого плохо училась, и ее уже было хотели определить в коррекционный детский дом. На счастье, с Леной побеседовал опытный психолог, и ее никуда не отправили.
- Мне было девять лет, и я поняла: надо учиться, чтобы стать человеком. Загадала - сколько раз скачусь во время прогулки с горки, такие и буду получать оценки. И дело пошло на лад, - вспоминает моя собеседница. – Тогда я еще ничего не зала о вере, о Боге, но теперь понимаю, что меня по жизни вела и продолжает вести за руку Богородица.
Свою маму она видела два раза. В четырнадцать лет, когда, ознакомившись с личным делом, рванула из детдома в Уфу, чтобы увидеть женщину, которая ей подарила жизнь. Увидела и… успокоилась. Обиды не держала, но и страстного желания быть с мамой не появилось. А вторая их встреча была печальной, когда Лена провожала ее в последний путь. В свое время она и отца похоронила после третьего инсульта. Будучи замужем, забрала папу к себе, ставила его на ноги после инсультов. После смерти он как-то нехорошо ей снился, и дочь отправилась в Киево-Печерскую лавру отмаливать отцовские грехи. Денег почти не было, вернулась из Киева худющая - одни глаза, зато папа пришел к ней во сне нарядный, в модной шляпе, улыбчивый. И больше не снился. Значит, ему на том свете спокойно.
Про Иисуса Христа она почти ничего не знала – да откуда же было знать? Он к ней пришел во сне. Оробела, обратилась с вопросом к педагогу: что делать? Тот ответил, что ей, наверное, нужно принять православие. Но было еще не время.
Когда родила первенца, Артура, ее приятельница Агапия спросила, какого Елена вероисповедания. Та в ответ только плечами пожала. Агапия посоветовала пойти в храм или мечеть: «Сама поймешь, что тебе ближе». И Елена, переступив порог храма, поняла, что наконец обрела дом для своей души.
Их с Артуриком крестил священник Покровского храма отец Антоний Зимин.
- Хороший батюшка, - вспоминает Елена. - Мы с сыном мало что тогда понимали. Артур даже предложил ему помочь, почитать богослужебную книгу. Тот в ответ только улыбнулся. Никогда не забуду нашу первую Пасху. После литургии мы шли ночью, с сыном и соседкой тетей Валей из Покровского храма, что в старой Уфе, шли до остановки Спортивной. Пели тропари, ели по дороге освященные куличи и яйца. Столько было света и радости на душе!
…Рожала Елена тяжело, каждый раз будто умирала. Второй сынок, Кирилл, по словам врачей, был «неврологическим». С огромной головой, в свои восемь месяцев еще не переворачивался, а весил около 20 килограммов. В ту пору привезли в Уфу чудотворную икону Божией Матери - Скоропослушницу. Верующие знают, что она скоро, быстро помогает по молитвам. Елена взмолилась, и через три дня Кирилл самостоятельно перевернулся, а в десять месяцев пошел.
- Когда Кирюше было два года, в храме Рождества Богородицы, куда мы ходили и ходим сейчас, на него обратил внимание один монах. Три раза прошел мимо, и три раза благословил.
А после того, как сынок при священнике рассказал несколько стихов, выдал все, что знает о своем любимом святом старце Серафиме Саровском, ему разрешили посещать воскресную школу.
Однако беды в семье не закончились: Кириллу поставили очень нехороший диагноз. Ему мало что можно было есть: генетическое заболевание сказалось на состоянии кишечника, у ребенка два раза брали анализ на биопсию, готовили документы на инвалидность. Мама усиленно молились. Когда пришел результат очередного анализа, Лена глазам своим не поверила: все в норме! А потом сделали повторный анализ для надежности. Врач, который наблюдал мальчика, - очень опытный и заслуженный, сказал, что ошибки быть не могло, диагноз правильный, много раз подтвержденный: произошло чудо. Позже Елена не раз видела его в храме.
Когда Кириллу исполнилось семь лет, он вдруг сказал, что пойдет благословлять солдат. А через пару дней Владыка Никон, побеседовав с мальчуганом, пригласил его служить алтарником. С тех пор Кирилл помогает митрополиту: то свечу держит, то страницы богослужебных книг переворачивает, а иногда читает шестопсалмие.
- Он воспринимает все, что происходит на службе, как сказку, еще по-детски, - улыбается Елена. - Его завораживают трепещущие от дуновения ветерка хоругви, хоровое пение. Мы были как-то в Оптиной пустыни, и я осмелилась молитвой вызвать из скита старца. Подумала, что не услышал, и помолилась несколько раз. Из своих скитов вышли четыре монаха! Я зачем-то рассказала о мечте Кирилла, который хочет стать Патриархом. Один из старцев закричал чуть ли не на всю пустынь: «Следующим Патриархом у нас будет Кирилл»!
Елена убеждена, что Православие должно быть радостным, а вера – по-детски искренней, не по шаблону. Можно с утра до ночи молиться, соблюдать все каноны, но если при этом нет любви к ближнему, то какая же это вера?
- Мы человечными должны быть. Трудно кого-то простить, принять. Как это сделать? Наверное, в каждом человеке нужно искать положительное и сочувствовать людям. Думаете, я не обижаюсь и не ссорюсь? Ссорюсь, но я отходчивая, - смеется раба божья Елена. - Помню, в переходе бабушка сидела, милостыню просила. Мы с Артуром всегда ей покупали продукты. Потом пропала, видно, умерла. Артур с малых лет усвоил, что людям надо помогать. И сейчас помогает, как юрист. Пойдем ли мы на ночную службу? Конечно, вместе с Кириллом! Сейчас, правда, он не служит в алтаре из-за пандемии. Но без этой пасхальной литургии я не смогу ощутить радость.
Елена вспомнила еще один удивительный случай. В детдоме, когда была дежурной, спрятала свои три конфетки под подушку, чтобы потом, ночью, съесть, когда все будут спать, и никто не сможет отнять «Кара-Кум» с нарисованными на фантике верблюдами. Их все-таки кто-то вытащил…
Недавно после службы они с Анечкой вышли из храма и отправились в сторону остановки. Рядом притормозила машина митрополита Никона. Владыка сказал, что хочет угостить Аню конфетами. И протянул три шоколадных «Кара-Кума». А Елена подумала, что нашлись, наконец, конфеты из ее детдомовского детства…