ВЕРНИСАЖ

Главный колодец Талгата Масалимова

К этому материалу я шла три дня и... тридцать три года. Ничего удивительного, поскольку с многолетним интересом отслеживаю взлеты, падения и снова взлеты Талгата Масалимова - художника и человека. Так уж устроена творческая личность, что обязательно наступает момент, когда появляется непреодолимое желание отчитаться за определенный этап жизненного пути. Причем не всегда это бывает связано с круглыми датами и юбилеями, просто возникает потребность держать ответ перед коллегами, товарищами, учениками, а то и перед самим собой. Так выходят в свет книги, ставятся спектакли, устраиваются бенефисы. Ну а чем отчитывается художник? - Конечно же, вернисажами.

...К Уфимской художественной галерее подходила с нетерпеливым волнением, задавая себе вопрос: почему не так часто выставляются работы Талгата Масалимова - заслуженного художника Башкортостана, почетного работника высшего профессионального образования Российской Федерации, лауреата премии Комсомола Башкирии имени Г.Саляма и члена Союза художников СССР?
Все стало ясно, едва я переступила порог галереи. Уже в первом зале у меня подступил комок к горлу - так завораживающе-гипнотически воздействуют работы Масалимова. Выставка воспринимается как мощный взлет Мастера, художника и личности, в едином порыве, поскольку они сосуществуют, помогая (или мешая) друг другу, но одного без другого у Талгата Хасановича просто не может быть.
Экспозиция получилась грандиозная во всех ипостасях, в ее композиции скрыта то ли интрига, то ли философия, а может, и то и другое. Пространство художественной галереи заполнено гармонично, продуманно и сообразно. Уже по первой работе обнаруживается характерная для художника щепетильность во всем, начиная с оригинальных, непривычных по форме картинных рам и заканчивая содержательным наполнением. И так во всем: Масалимов глубок, загадочен, ни на кого не похож.
Меньше всего сегодня хочется говорить банальности, которые легко произносятся и так же легко забываются. Но без слова “многогранный” здесь никак не обойтись, поскольку Талгат Хасанович - и художник, и педагог, и декан, но самое главное - учитель, наставник. В каком бы уголке Башкирии ты не оказался, люди, услышав, что из Уфы, с худграфа, образуют вокруг тебя своеобразное живое, неравнодушное, благодарное кольцо; причем факультет и Талгат Хасанович вспоминаются в разговоре как одно целое. И это не преувеличение, так как Масалимов и факультет на протяжении вот уже более двух десятков лет неразделимы. Кстати, свой худграф Талгат Хасанович закончил тридцать лет тому назад, в далеком уже 1982 году.
...На вернисаже среди прочих ключевых слов чаще других произносилось “традиция”. Сегодня в обществе отношение к этому понятию диаметрально противоположное: у одних оно вызывает раздражение и агрессию, для других - это нечто сакральное, то, что будет свято и дорого во все времена. Для Талгата Хасановича “традиция” - это связь человека с его малой родиной, родовым гнездом и родителями, чьи руки и колыбельные песни человек помнит всю свою жизнь. Вот почему Масалимов не отделяет художника от человека.
- Слово “художник” я понимаю в широком смысле... Призвание каждого из нас - спеть свою неповторимую песнь судьбы, памятуя о животворном, как сам родник, долге преемственности, - сказал он на выпускном вечере своего художественно-графического факультета.
Свою судьбоносную песню Мастер посвятил родной деревне Шатмантамак, что в Миякинском районе. Иногда это - песня-воспоминание, иногда - колыбельная, но никогда не поминальная, поскольку художник уверен, что после ночи непременно наступит утро, солнце, день, и так будет вечно.
Деревенская природа и деревенский быт - вот главные составляющие выставки Масалимова. Да, сегодня мы все горожане, но ведь, по сути, большинство уфимцев - выходцы из села. И у всех в памяти сохранились расшитые славянскими, башкирскими, татарскими или чувашскими узорами полотенца, самотканые ковры и паласы, причудливые горки пуховых подушек и, конечно же, бабушкины сундуки. В каждой семье были такие, сколько дивных строк посвящено им на самых разных языках, как чудесно писал о них Мустай Карим в своем “Долгом-долгом детстве”. У меня было две нэнэйки, и у каждой имелся такой сундук. Боже мой, какой вкусный запах они источали, и чего только в них не было: и разные лоскутки, и узелочки с урюком-карамельками, и коробочки с причудливыми старинными пуговицами!..
Несколько лет назад мы как-то чаевничали с Талгатом Хасановичем, и мастер рассказал о том, как его школьные учителя поручали шатмантамакским ребятишкам чистить родники. “Вы не представляете, сколько безымянных притоков и ручейков собирала наша скромная деревенская речушка, - десятки! Работа нелегкая, но какой прекрасный результат - вода становится чистой, прозрачной, как в роднике, аж луч солнца золотом играет в ней! И мы, совсем еще пацаны, затихали, как будто душа светлела”. Может быть, отсюда у Масалимова столь трепетное отношение к родникам, воде и природе, которым он посвящает свои работы?..
Всматриваясь в картины художника, я невольно представляла его родной Миякинский район и главный “колодец” Масалимова - его деревню Шатмантамак. Отсюда все: и чистейшие реки с плещущимся хариусом, и загадочные озера со сказочным (или реальным?) хозяином, который представал перед сельчанами в виде доброго и мудрого змея. И, конечно, колодцы, которые стали в творчестве художника главной метафорой. Поэтому стержневым, если не сказать программным произведением Талгата Хасановича я считаю мощную по звучанию и блестящую по исполнению работу “Олы кое”, название которой можно перевести как “Большой колодец” (или “Главный колодец”, что будет точнее). Когда-то в нем была чистейшая холодная родниковая вода, и в ней отражалась вся жизнь Шатмантамака. Этот колодец помнил песни девушек, которые пели возле него, позванивая монистами... А сегодня о старом колодце забыли, он высох, и вместе с ним утеряна одна из страниц истории села.
На выставке представлено два автопортрета Талгата Масалимова. Не соглашусь с расхожим мнением, что автопортрет сродни самолюбованию, это отнюдь не так. Автопортрет может быть и самоанализом, включающим критическую самооценку, и кто, как не сам автор, своим зорким взглядом приоткроет оконце в святое святых внутреннего мира своего. Отсюда - остроумная реализация в первом автопортрете (на фоторепродукции) любимого белого цвета: белые носки, белый головной убор... Второй портрет глубок и метафоричен. Зная сакральное отношение художника к образованию и просвещению, знаниям, а им отдано более тридцати лет, понимаю природу этого отношения, ведь в руках героя картины не просто книга, а книга золотая.
Художник назвал выставку “К истокам” и на вернисаже прозвучали комментарии: Масалимов возвращается к своим истокам. Я так не думаю, потому что Талгат Хасанович никуда от них и не уходил, он с ними и при них, как Василий Шукшин и Валентин Распутин, как Талха Генатуллин. В своих работах мастер настоятельно предлагает нам с вами задуматься о судьбе своей малой Родины, ибо только в этом источнике сокрыта та живительная влага, которая способна придать нам силу и помочь в выборе жизненного пути.