Равиль ШАММАС: «Но не спит поэт – Зорко созерцая бег планет…»

Вчера было 40 дней с того момента, как отец ушел в Вечность. Не было дня, когда бы я не вел с ним мысленные беседы. И жалею, что постоянная суета мешала душевным беседам при жизни.
Отец был человеком рассвета. Он родился на рассвете. Он работал на рассвете. И он ушел на рассвете.
Вся его жизнь – встречать солнце, радоваться свету, нести свет людям. Гайса Хусаинов когда-то написал, что творчество Равиля Шаммаса – «светлое, лучезарное». Так и есть. Он сам видел призвание литературы в том, чтобы дать людям надежду, помочь им стать лучше и добрее, раскрыть их собственный внутренний свет.
Он прожил почти век. Свой солнечный век. Подростком он встал за сохой вместо ушедших на фронт мужчин. И очень гордился медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов». Тема войны прошла через все его творчество. Он на всю жизнь вынес из детства ненависть к войне и считал, что самое главное – беречь мирное небо.
Отец всегда был трудоголиком, сколько его помню, всегда работал, всегда писал. Вся его жизнь была поэзией. Он дышал стихами. Говорил стихами. До последних дней. Так живут настоящие поэты. Им не нужно искать время, чтобы писать. Оно само подчинено их поэтическому чувству.
Он в любой вещи мог увидеть и раскрыть поэзию. И даже слепой видел больше нас, зрячих. Вновь и вновь обращаясь к его творчеству, я это особенно хорошо понимаю сейчас.
Он чувствовал эпоху благодаря матери. Это она читала слепому мужу и газеты, и книги, и социальные сети. Это с ней он обсуждал услышанное в телевизоре и по радио. Он писал благодаря матери. Это она была его и секретарем, и редактором, и советчиком. Она была музой его потрясающей любовной лирики. Благодаря ее заботам, смирению и безграничной любви он прожил такую долгую и счастливую жизнь. И об этой истории любви стоит написать однажды особо.
Для отца было очень важно, чтобы жило Слово, чтобы читали книги. Он не любил высокопарные речи, не любил славословия, был мягким и скромным человеком. И всегда говорил, что о поэте должны говорить не регалии, а стихи. Пусть же строки народного поэта Башкортостана Равиля Шаммаса живут доброй памятью в сердцах читателей.


А ТЫ?..

Когда б слепой – хотя бы ненадолго –
Прозрел,
смотрел бы он во все глаза,
Хмелея от любви и от восторга,
На землю, на людей, на небеса,
На тьму, окутанную звездным ситцем,
На солнце, на детей,
И в этот миг
Он стал бы гениальным живописцем –
Нарисовал бы землю, небо –
мир!..

Когда б глухой – хотя б на полчаса –
Услышал птичье пенье, голоса
Земных стихий
и дальний зов созвездий,
То всей своею верой в чудеса
Он сотворил бы радостную песню
О музыке, о небе, о земле,
О жизни – о тебе и обо мне...

Когда б свершилось чудо,
и безрукий
Обрел бы снова две руки –
тогда
Сошлись бы в сердце все цвета
и звуки
В бессмертную симфонию труда:
Он всю бы землю превратил в сады
И ждал бы, чтобы осень золотая
Не золотом воздала за труды –
Плодами,
и, от радости рыдая,
Он целовал бы землю и плоды,
Взращенные его трудом...

А ты?

Ты не лишен ни зрения, ни слуха,
Есть руки, ноги, сердце, голова,
Но почему так слепо и так глухо
Порою ты твердишь, что не нова
Вся эта жизнь –
все эти чувства, мысли?..

Все, все есть у тебя!
Но дорожишь ли
Бесценным даром этой красоты?

Так сам себе шепчу средь темноты,
Где непонятно – глубина ли, высь ли,
И ноет сердце от тревожной мысли:
«А ты?..»

Перевод Валерия КРАСКО.

МАМА, РАССКАЖИ МНЕ ПРО ОТЦА…

Не родившись, сын осиротел…

…Были крики траурны и кратки
Поутру кричавших эшелонов.
Разметались волосы солдатки
На ветру умчавшихся вагонов.

Рельсами несчастья не измерить…
Верила беременная мать:
Он вернется –
Надо ждать и верить,
Ждать и верить,
Ждать и верить –
ждать!..

…Не родившись, сын осиротел.

Месяцы спешат, как эшелоны,
Мчатся, в жизнь грядущую летя.
Как ни страшно, как ни тяжело нам –
Верим в счастье!..

Родилось дитя.
Весь в отца – веселый и упрямый –
Копия – до боли и до слез.
Но в глазах у малыша – вопрос:
– Правда, что отец
Был самый, самый?.. –
Просьбам и вопросам нет конца:
– Мама, расскажи мне про отца…

А в глазах у матери одни
Пятна пролетающих вагонов,
А в глазах у матери – огни
Без вести пропавших эшелонов,
Перестук мелькающих колес –
Скорбный путь разлуки и печали,
Рельсы, заржавевшие от слез,
Никого отныне не встречали…

Мальчик рос.
Не много и не мало
Пролетело лет –
Вот на груди
Мальчика
зажегся
галстук алый
Звездочкой далекого пути.
И опять – как будто из тумана
Солнце незабытого лица –
Вспыхнуло пронзительное:
– Мама,
Расскажи мне, мама, про отца!..

…На заснеженном перроне – трое:
Вырос внук погибшего героя
(Время, время – как оно летит!).
Смотрят, до сих пор не успокоясь,
На летящий мимо скорый поезд,
Как на голубой метеорит.

И, как прежде, –
Только вместе с сыном –
Просит сын:
– Родная, расскажи нам
Про отца…

И клином журавлиным
В сердце старой матери кричат –
Словно в ту мучительную полночь –
Фронту уходящие на помощь
Эшелоны, полные солдат…

Перевод Валерия КРАСКО.

КЛЮЧИ ВЕЗЕНИЯ

Осенний золотой денек
Стоял в краю моем,
Когда я вышел за порог
Впервые с букварем.

Сказала мама мне: «Сынок,
Язык родной учи.
Слова родного языка
Везения ключи».

Она тогда была права.
Слова – исток всего.
Но сами по себе слова
Не значат ничего.

Без сердца, что не устает
И верить, и любить,
Без совести, что не дает
Спокойно есть и пить.

Без Родины, что в трудный час
Мне заменила мать.
И без людей, что учат нас
Все это понимать.

О, мой язык, родной язык,
С тобой мне повезло.
С тобой я различать привык,
Что есть добро, что – зло.

А нечего сказать – молчи!
Но мне неведом страх,
Пока везения ключи
Держу в своих руках.

Перевод Михаила ПЛАСТОВА.

БОРОЗДЫ

Мой дед, проклиная судьбину,
Всю жизнь прошагал за сохой,
Сгибая усталую спину
Над горькой, но милой землей.

К работе тянула землица,
К земле пригибали года.
Как время врезается в лица!
На лбу – к борозде борозда.

Иду я родной стороною
Под гулы иных скоростей:
Ракеты летят надо мною
И волны больших новостей.

След огненный в небе проводит
Зажженная нами звезда…
Я понял, что юность проходит,
Что молодость – не навсегда.

Но некогда мне удивиться –
Горит, не сгорая, звезда.
Как время врезается в лица!
На лбу след звезды – борозда.

Перевод Бориса РОМАНОВА.

МУЖЧИНЫ

До сих пор я боюсь оглянуться
На село, на военное время:
В непосильности женщины гнутся,
Все мужья на войне,
Все несут свое бремя!

Помню, долго ходил
По крестьянским дворам
С петухом обреченным под мышкой,
Всё мужчину искал зарубить его нам,
Сам не мог я рубить,
Был мальчишкой…

А теперь по деревне я мужем хожу,
В каждом доме мужчину встречаю,
Ах, как радостно мне,
Как я тем дорожу,
Радость жен мою радость венчает.

Ребятишки к отцам по-особому льнут,
Улыбаются бабушки внукам.
А хозяйки на стол еду подают
И для здравия чарочку с луком.

О, страна моя, матерь седая моя!
Сколько ж ты сыновей нарастила!
Да не тронет мужчин
Ни беда, ни война,
Для труда, для любви эта сила!

Перевод Ларисы ФЕДОРОВОЙ.

А СОБАКА ЛАЕТ…

Тишина.
Спят люди.
Спят цветы.
Даже звезды шепчутся на «ты» –
Не для нас небесные дела их:
Песенки упрятав под крыло,
Птицы спят устало и светло.
Лишь собака лает.

Спит прозаик,
Но не спит поэт –
Зорко созерцая бег планет,
Свою душу тишиною тешит.
Вот заплакал лицемер навзрыд –
Он во сне лишь правду говорит.
А собака – брешет.

Ей плевать на тишину, на сны
Малышей в объятиях тишины,
На любовь, которая пылает
Ласковыми стонами в ночи…
Ну, не лай –
скули или урчи…
Нет – собака лает.

Не трави мне душу, сучья дочь,
И не оскверняй святую ночь
Горькой вестью о петле и плахе…
Вот подул рассветный ветерок,
Солнышко ступило на порог,
И запели птахи –
Значит, вновь настал весенний день
Для цветов, для птиц и для людей,
И для всех, которые желают
Жизни сообщить, что мы живем –
Плачем,
и смеемся,
и поем…
А собаки – лают…

Перевод Валерия КРАСКО.

ЧЬЁ ИМЯ БУДЕТ НА УСТАХ?

Когда батыр в расцвете сил
Застыл на снежном перевале,
А в небесах такая синь! –
О ком он вспомнит на привале?

Чьим нежным именем сполна
Он радость выразит мирскую?
Он скажет:
«Милая жена,
Люблю, Соскучился,
Тоскую…»

А если перед смертью страх
Враз обесцветит краски мира –
Чье имя будет на устах
В последнем выдохе батыра?

Кто освятит его звезду
Бессмертьем?
Губы сжав упрямо,
Он встретит мрак и темноту
Полузабытым словом: «Мама…»

Перевод Валерия КРАСКО.

МОЛОДОСТЬ

Прохожу я в мае яблоневым садом –
Сердца каждый атом опьянён весной,
Яблони меня приветствуют парадом
Лепестков, слепящих снежной белизной.
А через неделю: вся земля – от света
Лепестков – сияет, излучая свет
Вечности…

Я вспомнил своего соседа –
Весь седой – от снега
звёздного – сосед:
Молодость свою в уюте не хранил он –
Лепестками света рассыпал как мог
По полям колхозным,
По «лесам»-стропилам
Строек, по окопам фронтовых дорог,
И, бросая вызов огненному аду,
Проложил он – к свету –
путь своей стране…

Осенью я снова прохожу по саду –
Яблоня лукаво улыбнулась мне:
«Лепестки свои не зря я рассыпала
По земле, чей светлый промысел велик:
Погляди на яблоки – молодо и ало
Звёздами сияют на ветвях моих! –
И земля от этого ласкового света
Вновь помолодела и обновлена…»
Вновь перед глазами – моего соседа –
Старого соседа – свет и седина:
Неизбежна осень в жизни
как в природе –
Юному батыру старцем стать седым…

Человек на Землю не за тем приходит,
Чтобы оставаться вечно молодым –
Вспыхнув на заре весеннею звездою,
Он пришёл на эту Землю для того,
Чтоб Земля осталась вечно молодою,
Только в ней – бессмертная
молодость его…

Перевод Валерия КРАСКО.

КОЛИ КАТИТСЯ АРБА…

Этой жизни арба
Катит, катит вперед.
И дорога-судьба
Знает всё наперед.

Коли выехал в путь,
Забирай всё с собой,
Ничего не забудь
Пред дорогой такой.

Ты наверх уклади
Всё, что лучшее есть,
У арбы позади
Ты лагунку подвесь.

Катит, катит арба –
То жара, то мороз.
К повороту судьба –
Накреняется воз.

Ты покрепче держись,
Ты с арбы не слети.
Пой иль плачь – это жизнь,
И другой не найти.

Коль подъем крутолоб –
Ты арбу подтолкни.
Если лошадь в галоп –
Ты еще подгони.

Цель твоя далека,
И Аллаха проси,
Чтоб не рвалась чека
На гремучей оси.

Строго выверен счет
У часов и минут.
Если лошадь падет,
Сам впрягайся в хомут.

Ты с дорогой вдвоем.
По прошествии лет
На лице на своем
Ты узришь ее след.

Всё твоё – позади,
Впереди – всё твоё.
Ты дорогой иди,
Не греши на неё.

Над дорогой-судьбой
Полыхает гроза.
Сын идет за тобой:
Значит, падать нельзя.

Значит, думай о том,
Кто идет тебе вслед,
Чтобы душу потом
Озарил тебе свет.

Эй, дорога-судьба!
Будь прославлена ты,
Коли катит арба
Не добра – доброты.

Перевод Дима ДАМИНОВА.

МОЯ ЗВЕЗДА

В раздумье я грызу карандаши –
Загадок много,
Путь разгадок труден,
И лучшие мелодии души
Как добрый дар
Я посвящаю людям.

Я вам златые горы не сулю,
Не обещаю вечных благ помногу.
Отдам вам, люди, семя доброты
И светлый луч зажгу вам на дорогу,

Чтоб легким был
И скорым был ваш шаг,
Когда пройдете сквозь огонь и воду.
Мелодии не про небесный стяг,
Они поют моей Земли природу.

Мне не нужна пустая похвальба –
Достать вам с неба свет неугасимый.
Моя звезда,
Соленый пот со лба –
Всё на земле,
Всё на земле любимой.

И песня будет песнею земной,
Вселенная, я знаю, бесконечна.
Пусть в небе светят миллиарды звезд,
Моя звезда – Земля,
И жить ей вечно.

Перевод Григория ГОРСКОГО.