Записки тропического врача

Временная жизнь

Продолжение, начало в №№ 19, 23, 28, 33, 39, 43, 48, 53, 63, 68, 73, 78, 92.
Конфликт в Похоме заставил уфимского врача Викторию Валикову, отрывки из блога которой "Вечерка" публикует на протяжении нескольких месяцев, сорваться с места и переехать на остров Роатан, в клинику "Esperanza".
Наверное, многие подолгу путешествующие, работающие или живущие в чужой стране сталкивались с бесконечным одиночеством. Ты обзаводишься временным жильем, все отношения с людьми, которые ты завязываешь, переходят во временную дружбу, и, собственно, вот она - твоя временная жизнь. Это печально и удивительно: в клинике я забываю про все и счастлива, потому что для людей, которых мы тут спасаем, все совсем не понарошку.
...Консультации начинаются в семь тридцать утра, но врачам можно приходить чуть позже - пока медсестры и парамедики сделают триаж (сортировку) и оформят карты, пройдет минут двадцать.
Клиника, как я уже отмечала, очень и очень ладная. Тут хорошая команда профессионалов, 80 процентов - волонтеры, такие же, как и я. Разница в том, что я русская, а они американцы. Клиника разбита на отделения: терапия, хирургия, педиатрия и гинекология.
Меня встретили очень позитивно, дали кабинет, сексуальную медсестру и студента-идиота - все, как полагается.
Инфекционистов почему-то часто принимают за дерматовенерологов и фтизиатров, что не хорошо и не плохо. Я, собственно, дерматовенерологию люблю, как все сочно-красочное. Моя же напарница Лаура Понсэ, гондурасский доктор, отбывающая в клинике свой "социальный год" (это восьмой год обучения для врачей в Гондурасе), дерматовенерологию терпеть не может, зато прекрасно разбирается в глазных болезнях. Так что мы с ней периодически "махаемся" пациентами. Кроме того, Лаура очень красивая девушка. И очень добрая.
Педиатр и недогинеколог (тоже гондураска, отдающая социальную дань родине, ей нравится гинекология, но специализации у нее нет) присутствуют в клинике только с утра. Потому все беременные, рожающие и малолетние после часа дня попадают в мои объятья. Чему я рада.
Студент. Это отдельная тема. Обожаю кого-нибудь учить уму-разуму, но абсолютно не умею этого делать. Очевидно, потому, что я человек требовательный и очень резкий. С медсестрами у меня обычно складываются прекрасные отношения. Я общаюсь лаконично и требую работать быстро, но если медсестра толковая, она очень скоро догоняет, чего я хочу, и мы срабатываемся.
Со студентами сложнее. Среди них немногие любят думать, еще меньшее число - работать усердно и не лениться, и уж совсем ничтожное количество сочетает смышленость и трудолюбие. Моего студента зовут Лестер, он дебил и лентяй, постоянно зависающий в телефоне, и после четвертого курса универа (в Америке это означает, что он закончил университет и идет на специализацию) с трудом может отличить чесотку от микоза. Но ничего, и не с такими работали. Я прикармливаю Лестера балеадами (местная лепешка, смазанная переваренной фасолью и посыпанная твердым сыром, чем-то напоминающая наш кыстыбый) и даю ему запоминалки вроде "Онегин Знал Где Была Татьяна Он Летел Пулей Язык Болтался До Пояса" (для черепных нервов) и говорю, что все получится. Еще я отобрала у него телефон и пообещала за очередное опоздание оторвать ему... (что именно, догадайтесь сами).

Дом мой оказался с видом совсем не на море (сие к вопросу "А на что это Вы, Виктория Николаевна, там живете?"), а на автомойку. В черном квартале (хотя тут почти все такие). Соседи меня полюбили. Я смотрю горлышки окрестной ребятне, раздаю презервативы и вообще человек позитивный.
Кстати, квартиру я нашла на пробежке. Бегу себе, никого не трогаю, только крабов распихиваю, в ушах Шнур, и тут дорогу перегораживает огромедный негр. Ой, лучше бы жить толстой и с целлюлитом, чем сейчас, дуре такой, помереть в спортивных шортах. Ведь спалось хорошо и сладко, чего ж выперлась из хостела в пять утра, когда даже солнце толком еще не включили? А негр руку протягивает и говорит: "Вы Виктория, да? Доктор из Эсперансы? Я вам сейчас дом покажу".
Показывает мне дом, красивый, хороший, с видом и даже прилагающимся к виду каноэ. Я говорю, что дом не по карману, дайте что подешевле. Он показывает еще один дом, слегка подальше, маленький, симпатичный и все еще дорогой:
- Человек, ты меня не понял. У тебя есть что-то для людей без денег?
- Ты ж врач, у тебя есть деньги!
- Нет, родной. Я врач из России. Денег у меня нет.
Так у меня появилась квартирка - без мебели, без электричества и со шлангом вместо душа. Ребята из клиники быстро организовали стулья, посуду, один из пациентов сделал стол, правда, без ножек. Хозяин квартиры провел свет и починил воду. Сто баксов в месяц с коммунальными услугами и всего двадцать минут по пляжу до работы.
Знаете, в клинике я забываю про все и счастлива. А после - двадцать минут по пляжу в одиночество. Борщ, онлайн-курс по эболе, старенький гамак и вера в то, что все это - плата за возможность завтра сказать кому-нибудь: "Не переживайте, я знаю, что с Вами, и это лечится".

Давно заметила: чаще всего люди не любят то, чего они не умеют и что у них хреново получается. У меня, по крайней мере, именно так. В школе я не любила уроки литературы, пока не наняли репетитора. В институте терпеть не могла микробиологию - пришлось раз десять пересдавать зачеты, и я вызубрила микробов вдоль и поперек. Физкультуру я не любила, пока не вошло в привычку бегать и делать Insanity по утрам.
Так же получилось и с хирургией. Дрожащими руками я зашивала скальпы и распоротые животы пьяным мужикам Похома. Натренировавшись же, сейчас могу косметически зашить веко пятимесячному ребенку, даже не дав ему возможности заплакать.
...Нейлина пришла на консультацию с пальцем, распухшим настолько, что терпеть стало невмоготу, а обезболивающие перестали работать.
- Вы же его не отрежете? - всхлипывая, спросила она.
- Ну что вы! Мы сначала рентген сделаем и только потом отрежем,- я улыбнулась. Все помнят - человек я добрый.
- Я, пожалуй, домой пойду...
- А ну стоять!.. Порфабор. Эйрин, синьериту на рентген нужно отвести.
Эйрин я люблю всей душой. Она не только отличная медсестра, но и секс-аддикт, бывшая наркоманка, любит выпить, сидит на антидепрессантах и, раз я и все остальные в клинике это знаем, патологически откровенна. Еще она строгая католичка. В общем, человек просто замечательный. Я уже говорила, что она отличная медсестра?
Уводит Эйрин девочку мою с пальцем и приводит девочку с пальцем и с рентгеновским снимком. Как же чудесно иметь персонал! Сидишь себе, распоряжаешься. Смотрим мы на рентген, все вместе смотрим - мне-то по статусу положено рентгены рассматривать, а остальные - не знай чего смотрят, будто понимают что. Нет у девочки остеомиелита (мы для этого ее на рентген отправляли), а есть - паронихия.
- Родная, - говорю я ей, - сейчас мы вскроем твой палец. Больно не будет.
Она мне не верит (что вскроем - верит, а что больно не будет - нет), но все же, постанывая, идет в операционную. Эйрин разговаривает по-испански с жутким акцентом, но пациенты ее чудесно понимают. Да и говорит она как-то гипнотически, у нее даже дети засыпают на капельницах. Я моюсь и молюсь, дабы не перерезать случайно что-то не то, а именно нерв. Эйрин, видя, как я "на дорожку" перелистываю хирургический атлас, спрашивает меня: "Док, а Вы это уже делали?"
Меня всегда этот вопрос радовал. Вот скажу: "Нет, не делала". И что? Все дружно заплачем и домой пойдем? Или меня торжественно похлопают по плечу, пациент будет ободряюще петь, и после процедуры выдадут букет цветов?
"Эйрин, я же врач!"- отвечаю я. Она довольно улыбается. "Конечно, каждый день пальцы вскрываю, "- думаю про себя. А что делать? У нас сейчас в наличии инфекционист и гинеколог. Я бы лично к инфекционисту пошла.
Процедура предстоит простая. Нужно всего-то проткнуть насквозь палец и вставить дренаж. Есть пара моментов, типа не задеть артерий и нервов, но это уже детали для слабаков.
Я делаю блокаду пальца по Лукашевичу-Оберсту и очень эффектно перевязываю его от перчатки у основания, дабы анестезии подольше хватило. Девочка смотрит на меня с интересом. Тут вообще все смотрят с интересом, как мы, русские, без всякого хитроумного оборудования орудуем. Помню, когда я на рафтинге в Черногории телефон в презерватив засунула, чтобы не намок, мне чуть ли не аплодировали. (Как не пост, так вылезает слово "презерватив" в вариациях. У меня, наверное, проблемы. Или это скрытая пропаганда безопасного секса? Давайте проголосуем за второе.)
Обезболили, значит. Дальше все просто. Главное - правильно разрезать: отступив полсантиметра от межфалангового сустава и стараясь идти ближе к кости, дабы не задеть ничего важного. Затем, выпустив гной, провести насквозь дренаж.
Все улыбаются и счастливы.
Порой мне думается: может, ординатуру по хирургии пройти?.. И тут же по лбу себя: "Хлоп! Не-не-не, ты, Валикова, может, когда-нибудь образумишься и детей начнешь рожать. Сиди себе инфекционистом."
Так и сижу.


Продолжение следует.