К 75-летию наЧала Великой Отечественной войны

Эх, валенки судьбоносные

Мой дед Петр Порфирьевич Петров жил в небольшой деревушке под Мелеузом. Занимался он изготовлением валенок. Эта исконно русская обувка в наши зимы была незаменима, поскольку обеспечивала комфорт и тепло ногам. А потому без заказов мастер не сидел.

Дед был высококлассным мастером. Его катанки славились по всей округе. Говорили, что такую мягкую, удобную обувку только Порфирьевич делает. На изготовление одной пары уходило у него несколько дней. Процесс это длительный и трудоемкий: шерсть сбивалась вручную до получения однородного войлока, вымачивалась, раскатывалась специальными раскатками, прежде чем можно было натянуть ее на колодку. Работал дед с утра до ночи, поскольку не мог отказать сельчанам, сослаться на занятость. Однако, видно, кто-то ему позавидовал и состряпал донос в соответствующие органы, что вот, мол, живет в деревне кустарь и спекулянт. Приехали серьезные мужики в кожанках и Петра Порфирьевича арестовали. В конце 30-х - начале 40-х годов прошлого века за спекуляцию наказывали строго. Оказался дед на зоне. А тут началась Великая Отечественная война. Лагерных собрали на плацу. Выступил представитель военкомата, который объявил, что у провинившихся перед властью теперь появилась возможность смыть свою вину кровью. Началась запись в штрафной батальон. Первым сделал шаг вперед осужденный Петр Петров.
Особо о войне дед вспоминать не любил.
- На войне как на войне - страшно, - говорил он. - Это только в книгах пишется, что солдаты от пуль не прятались. Прятались. Но не отступали, шли в атаку.
На всю жизнь врезался в память рассказ деда о том, как во время одного из наступлений, когда штрафбатовцев пустили вперед, он двое суток пролежал под убитым солдатом, то ли нашим, то ли фашистским - не думал. Пули свистят. С одной стороны снайпер бьет, с другой заградотряд стоит. Не высунешься. Ни вперед ни назад. Но не встал, рук не поднял, не сдался. Дождался, когда наши в атаку пошли.
После штрафбата перевели его в обычную роту. Воевал честно. Дошел до Берлина, но домой вернулся лишь через два года после Победы. Прознав, что Петров - знатный умелец и отменный мастер, оставили его в Германии, направив на немецкую швейную фабрику. На знаменитых зингеровских машинах шили там обмундирование для наших солдат.