Лучшие мгновения ушедшего года

Под знаком музыки... Чайковских,

или Как “поладили” Петр Ильич и Александр Владимирович

Зима наступила для наших любителей классической музыки вместе с концертом в Большом зале Уфимского училища искусств. Словно по взмаху волшебной палочки (дирижерской!), выпал снежок, заскрипел под ногой, поддержанный лёгким морозцем... И в этот день в Концертном зале был аншлаг!

Людей, в первую очередь, привлекла, конечно, музыка Петра Ильича Чайковского - симфония “Зимние грёзы” и Скрипичный концерт. Притягивали и имена исполнителей. Солировал заслуженный артист России, концертмейстер знаменитого оркестра “Виртуозы Москвы” Алексей Лундин. Валерий Платонов - заслуженный деятель искусств России и народный артист Башкортостана, признанный лучшим дирижёром страны 2010 года за работу в оперном спектакле на Национальном театральном фестивале “Золотая Маска” и повторно номинированный ныне, вновь подтвердил свой высокий профессионализм, креативность, смелость, а подчас и дерзость в составлении программ. С оркестром Башкирского государственного театра оперы и балета он подготовил не только заявленные произведения. Будучи уверенным в успехе, на “бис” художественный руководитель БГТОиБ разучил со своими музыкантами пьесу однофамильца Петра Ильича, нашего современника - Александра Владимировича Чайковского. Речь о фрагменте из оперы “Легенда о граде Ельце, деве Марии и Тамерлане” под столь близким нам, жителям Башкирии, “восточным” названием - “Стан Тамерлана” (знаменитого завоевателя эпохи Золотой Орды).
На выходе из зала после концерта среди слушателей возникали споры - не лучше ли было повторить на “бис” какой-нибудь отрывок из уже прозвучавшего? Другие оппонировали - когда ещё услышишь что-нибудь свежее?! Многие находились под таким сильным впечатлением от “бисовки”, что говорили об этом даже через неделю после того вечера.
Но что же музыка великого русского композитора? Воздействие её можно было ощутить по атмосфере, царившей в зале. Вспомним Концерт для скрипки. Московский гость оказался весьма убедительным и в виртуозном мастерстве, и в умении захватить и держать публику. Молниеносные пассажи первой части и финала, почти неуловимые пиано в напевной канцонетте второй части, сочные сольные каденции - это далеко не полный “список” слагаемых успеха Алексея Лундина. Профессиональные уфимские музыканты делились эмоциями:
- Пожалуй, ещё никогда не доводилось “слышать” в этом зале более убедительного взаимопонимания солиста и дирижёра.
Артисты симфонического оркестра Башкирского государственного театра оперы и балета не утратили способности реагировать на творческий посыл хорошего исполнителя - в этом сезоне они сотрудничали с выдающимися мастерами - российским пианистом Михаилом Лидским, итальянским скрипачом Доменико Нордио.
Каким чудом достигается столь убедительное качество интерпретации выдающейся музыки? Ведь Первая симфония Петра Ильича Чайковского, как казалось всем, заставила многочисленный оркестр стать единым организмом...
Уфимские меломаны, не раз бывавшие на концертах и спектаклях Валерия Платонова, утверждают, что они слышат то, как он сам играет музыку, которой дирижирует... Вот найден шорох скрипок - как звуковой символ русской зимы (первая часть симфонии - “Грёзы зимнею дорогой”). Вот печальное соло гобоя, сыгранное прочувствованно и мягко (вторая часть - “Угрюмый край, туманный край”). Ритмически точное движение “порхающих снежинок”, сменяемое простой мелодией вальса (третья часть). “Раскачка” медленного становления финального всенародного празднества, в какой-то момент включившего в себя залихватскую припляску ум-па - ум-па (так преподнесена народная песня “Цвели цветики”). И всё логично, убедительно, красиво.
Когда так играют, не хочется, чтобы звучание заканчивалось. Пусть звучит всегда! Но надо и сказать об этом соответственно, с чувством. Например, так: движение - суть работы над партитурой. Тончайшие переходы, смены нюансов, детализация и отчётливость, точнейшие слуховые посылы и бесконечные смыслы движений: рук - глаз, пластики, дыхания... Симфония “Зимние грёзы” представала не реальностью первого опыта Чайковского в этом жанре, но родоначальницей высочайших духовных открытий, увенчанных несравненной по трагизму Шестой, Патетической. Дирижёр, обладая и несомненным мастерством, и музыкантским наитием, смог сотворить то движение, то “чуть-чуть”, что превысило факт традиционного или, если хотите, обычного вечера.
Да, лирический сюжет симфонического концерта может проявиться как движение. Оно переходит на уровень судьбоносный, создаёт инобытие лирического героя, его вездесущность. Движение позволяет преодолеть индивидуальную и национальную - локальную ограниченность, расширяя пространство индивидуального пребывания до всеобщего - Космоса. И это не может не почувствовать способная к сопереживанию публика. Ведь именно для неё - все старания музыкантов.