Наедине со своей памятью

Открыв книгу воспоминаний автора, мне давно знакомого, чья профессиональная деятельность в течение не одного десятилетия проходила на глазах, удивилась, что многого о нем не знала. При том еще, что неоднократно беседовала, специально расспрашивая о деталях биографии, когда готовила очерк о нем для своей книги «Отпуская в полет лебедей…», вышедшей к 25-летию Башкирского хореографического колледжа имени Рудольфа Нуреева.

Тогда, в 2012 году, он уже не работал в БХК и вообще из Уфы переехал в Санкт-Петербург, но очерк о нем по праву открывал цикл о замечательных балетных педагогах: Алик Салихович Бикчурин стоял у истоков создания этого творческого учебного заведения, будучи его первым руководителем, принявшим на себя самые начальные, а потому и самые трудные заботы.
Книга, выпущенная в этом году Санкт-Петербургским информационно-издательским агентством «ЛИК», называется «Мой путь, моя судьба…». И точнее о ее содержании не скажешь, потому что начинается она фразой «Появился я на свет в 4.30 утра 21 сентября 1937 года в Уфе», а заканчивается сегодняшним днем и строчкой из песни Фрэнка Синатры: «Я не жалею ни о чем – это был мой путь!».
Алик Салихович (для краткости и нестыковки двух согласных его чаще называют Али Салихович) оставил в своей родной республике след очень значимый: и за 13 лет административного и художественного руководства хореографическим училищем, и когда с 1988-го по 1990 год совмещал эти нелегкие должности с директорством в Башкирском государственном театре оперы и балета, выводя его из затянувшегося кризиса. Страницы, посвященные этим трудным, но полным творческих исканий временам, а также выпавшим на его долю придиркам чиновников-недоброжелателей, отстранением от работы, долгими судебными тяготами с положительным в конце концов результатом, достаточно подробны. Как считает сам автор, возможно, они «могут показаться читателю излишне категоричными», но он «старался не идти против истины». В самом деле, это же его мемуары и его точка зрения.
Особым теплом и ностальгией по прошлому меня овеяла глава «Детство». Видимо, потому, что оно у нас похожее: мы дети войны, и хоть жили далеко друг от друга – я на Волге, он на Урале, познали тяготы всеобщей беды, которые объединяли жителей разных городов и весей в единый, терпеливый и мужественный народ, частью которого были и самые маленькие его граждане. Довоенные годы у бабушки в Терменево описаны с такой любовью и точностью деталей сельского быта, что читаются с большим интересом. А дальше – война…
Бабушка отправила внука в Уфу к родителям. Отец добровольцем ушел на фронт и погиб в 1942 году в день 5-летия своего старшего сыночка Алика. Мать, 25-летняя вдова, осталась с двумя детьми. Так что Алик быстро повзрослел, отвечая за младшего братишку. Мама, уходя на работу, просила скудную еду распределить на весь день, но малыш хныкал: «Хочу есть», и приходилось его кормить. Позже ребятишек устроили в круглосуточный детский сад на улице Зенцова, и там уже было сытнее. Прошло время, мать в госпитале выходила раненого, который стал ее мужем. Детям сказали, что с войны возвратился отец. Айратик поверил, а старший резко выпалил: «Не обманывайте меня, это чужой дядя!» Но отчим оказался заботливым, стал активно налаживать быт семьи, а с рождением дочки Флориды даже приобрел корову, что в городских условиях стало весьма проблематичным. Мама вышла на работу, а на Алика возложили домашние обязанности – нянчить сестренку, растапливать печь, варить картошку.
В 10-летнем возрасте его хотели определить в Суворовское училище, но до этого в оперном театре проходил отбор в Ленинградское хореографическое училище, куда и попал живой, активный мальчик. Алик Бикчурин провел в Ленинграде годы своего становления и как личности, и как профессионала с 1947-го по 1956-й. И эта часть жизни нашла отражение в книге, подкупая искренней авторской интонацией, отважной правдивостью повествования о непростых взаимоотношениях с товарищами, о собственных недостатках, с нескрываемым восхищением перед красотой города, высотой балетного искусства, благородством и культурой преподавателей. Именно там и тогда состоялась встреча с будущей звездой башкирского балета Венерой Галимовой, с которой и танцевали вместе, будучи ведущими солистами Башкирского театра оперы и балета, преподавали в хореографическом училище и создали семью, отметив уже 60 лет совместной жизни.
Своеобразной книгой в книге выглядит отдельная глава «Рудольф Нуреев» с подзаголовком «Мы учились ходить по земле уфимских улиц…». Это можно понимать и буквально, потому как в раннем возрасте оба ходили в один и тот же детский садик. Но нужно, наверное, расшифровывать так, как подсказывает автор, отмечая, что в потоке интереса к личности великого танцовщика после его смерти эти страницы о периоде юношеского общения могут как бы потеряться, но чем больше «углублялся в чтение неисчерпаемых мемуаров и эссе, тем свободнее себя чувствовал наедине со своей памятью, tete-a-tete с несравненным артистом».
Пожалуй, именно этот период перед отъездом в Ленинград и в начале учебы там – меньше всего описан в мемуарной литературе, посвященной Нурееву. Так что приведенные эпизоды встреч с юным Рудольфом дорогого стоят. Тем более что ни в своих записках о танцевальном гении из Уфы, ни в своих биографических эссе автор книги не тянет одеяло на себя. Потому и образ юного Нуреева получился запоминающимся. Потому и описание становления башкирского балетного искусства, данное автором, хоть и не во всей полноте, но с профессиональным анализом, не оставляет впечатления о возвеличивании себя и своей жены (как это бывает в иных мемуарах), однако и не преуменьшает активного участия в подготовке целой плеяды артистов балета.
Поздравляя Али Салиховича с интересной и полезной книгой, не могу не упомянуть его литературных помощников – наших земляков: редактор – Сергей Лалетин, выпускник Башкирского хореографического училища, корректор – Наталья Александровна Лалетина, много лет возглавлявшая корректорскую службу в «Вечерней Уфе».